Похоже, кавалеристов ошарашил тот факт, что стрелы причиняют им так много вреда. В этом нет ничего удивительного. Обычные стрелы и не смогли бы нанести серьёзного урона. Но вот стрелы с наконечниками, которые изготовили гномы – совсем другое дело. К тому же, если их ещё и смазать ядом, который за доли секунды убивает даже самую сильную лошадь. Как бы там ни было, но скорость атаки стала заметно падать.

Лошади падают уже не только из-за яда орков. Животным просто некуда теперь ставить ноги. Тут и там лежат тела скакунов и их наездников. Лошади спотыкаются постоянно. Но, даже если они и не падают, их скорость сразу становится меньше. А в такие мишени намного легче попасть. И крайне опытные стрелки-орки проделывают это играючи.

Всё же всадники смогли добраться до строя воинов Народа. Человек двадцать. Остальные развернули коней и, подгоняемые страхом, во весь опор поскакали назад. Сколько всего кавалеристов участвовали в атаке, и сколько их умчалось в лагерь, Слав не знает. Как позже выяснилось, почти шесть сотен солдат получили ранения или убиты. Те же, кто прорвался через преграду из тел, обречены на неизбежное поражение. Медленная скорость атаки не позволила им пробить даже первого ряда фаланги. Тем более что лошади ни в какую не желают таранить грудью выставленные в их сторону острия копий. Вот если бы скорость осталась достаточно высокой, тогда они не успели бы затормозить. Теперь же, как их не понукают наездники, кони ни за что не желают разгоняться. Да и надетая на них броня не позволяет кавалеристам пришпорить скакунов в полную силу.

Выжившие в бесславной атаке солдаты во весь дух умчались к лагерю. Орки перестали стрелять. Они вышли из леса и поспешили вытащить стрелы из тел убитых ими лошадей.

Но самое интересное в этот момент происходит перед стоящей на позиции фалангой. Не смотря на все понукания всадников, лошади всё ещё не желают двигаться. Теперь кони уже не хотят идти даже назад. Видимо, передвигающиеся между телами орки пугают их необычным видом. Может, имеется какая-то другая причина. Но факт в том, что лошади дрожат всем телом, и усилия всадников не приводят решительно ни к какому результату.

–Ну что, долго нам вас ждать-то?– Весело крикнул один из воинов-людей.

По шеренгам прокатился довольный смех. Воины, ещё минуту назад ждавшие ужасного столкновения, испытывают вполне понятную радость от того, что до этого так и не дошло. И сейчас кровь медленно очищается от адреналина. Лично Слав не вполне твёрдо может стоять на ногах. Голова до сих пор слегка кружится. Видно, адреналин ни за что не желает покидать вздутые от возбуждения вены.

–Слезайте с коней, парни! Всё равно у вас ничего не получится! Обробела скотинка-то! Теперь её с места не сдвинешь!– Прокричал другой воин-человек.

Кавалеристы и сами уже поняли, что все их понукания ни к чему не приведут. Теперь они просто сидят и растерянно смотрят по сторонам.

–Слезайте сами!– Крикнул Слав.– Если мы будем вас ссаживать, то вам это вряд ли понравится! Мы не из деликатных!

Солдаты переглянулись… и стали один за другим покидать сёдла. Слав отдал команду. Фаланга тут же распалась на отдельных воинов. Кто-то стал разоружать выживших. Другие поспешили на помощь оркам. Нужно как можно скорее найти наибольшее количество стрел с наконечниками гномьего изготовления. А часть воинов, освободив раненых от доспехов, тут же уносят их на свободное от тел место ближе к вражескому лагерю. Разоружённых солдат отправили туда же, чтобы они помогали своим пострадавшим товарищам.

Когда большую часть раненых сложили около дороги, Слав отправил одного из пленных в лагерь. Он должен передать, что раненых можно будет забрать только в том случае, если приехавшие за ними солдаты оставят оружие в лагере. Дождавшись, когда посыльный скроется за изгибом дороги, Слав выслал вперёд орков. Они должны будут задержать любой вооружённый отряд.

Трофейные оружие и доспехи тут же уносят в лес. Там их складывают метрах в двухстах от дороги. Вряд ли солдаты сунутся в лес на их поиски. Лошадиные панцири уносят туда же. В те же кучи стаскивается и прочая конская сбруя.

Слав как раз помогал двум троллям перевернуть тушу лошади, когда к нему подбежал давешний подросток-орк.

–Томк велел передать, что движется обоз. Там только пустые повозки. Возницы без оружия. Всадников не видно.

–Молодец.– Улыбнулся Слав.– Лаконично излагаешь. Беги к Томку. Пусть не показывается обозным.

Кивнув, парнишка бросился в лес. Только зелёное в чёрных и коричневых полосах тело мелькнуло. И тут же растворилось, размазалось на фоне лесной зелени. Куда там Робин Гудам в их зелёных плащах! Тут маскировка, выработанная тысячелетиями. Ничего не попишешь – естественный отбор.

Слав мотнул головой. Как будто таким образом можно избавиться от мыслей! Вот за это самое его и не любили в его родном мире. За то, что он всегда пытается понять то, что вокруг происходит. Окружавшие его там люди называли это занудством. Правда, и здесь его друзья часто употребляют это же самое слово. Просто говорят не по-русски. Но они хотя бы ценят Слава как раз за это самое качество.

Слав пошёл в сторону пленных. По его прикидкам, с того момента, как он погнал пленного с посланием, прошло минут двадцать. От силы – полчаса. Быстро среагировало командование, ничего не скажешь. С таким противником придётся считаться.

Стоя около лежащих рядами пленников, Слав наблюдает, как его соратники складывают невдалеке трупы тех, кому не повезло. Таких оказалось намного меньше, чем Слав предполагал. Примерно, треть от общего числа.

Вот подъехали повозки. С них стали спрыгивать воины. Что это именно воины, понятно и без оставленных в лагере доспехов и оружия. Потому что, не смотря на различный цвет волос и отличающий их друг от друга тип лица, есть в них всё же что-то такое, что делает всех этих людей похожими. Словно одна из женщин оказалась настолько плодовитой, что смогла нарожать полторы-две сотни сыновей.

А тот, кто сейчас приближается к Славу, был бы в таком случае самым старшим из её детей. Хотя у него, так же, как и у других, отсутствует оружие, по его повадкам сразу стало ясно, что он является командиром всех остальных, приехавших с ним, мужчин.

Остановившись в паре метров от Слава, офицер смерил его оценивающим взглядом. При этом, как подметил Слав, глаза вражеского офицера задержались на закреплённом на левом бедре мече гномьей выковки. Но особенно долго, секунд пять, офицер разглядывал правую, покрытую густой, короткой, чёрной шерстью, руку Слава.

–А я думал, что всё это не более чем сказки.– Сказал он, задумчиво покачав головой.– Значит, ты и есть тот самый Слав.

Это не было вопросом. Произнося это, офицер, скорее всего, старался звуком своего голоса убедить себя в том, что то, что он видит перед собой – не плод его воображения. С полгода назад Слав и сам не поверил бы своим глазам, если бы увидел человека с волосатой, когтистой лапой.

–А ты, я так понимаю, командуешь этими людьми?– Слав дождался подтвердительного кивка.– Передай своему командованию, что любые попытки проникнуть в наш лес обречены на провал. В знак того, что мы не боимся войны с вами, все ваши раненые, да и пленные тоже, могут уйти без какого бы то ни было выкупа. Но на будущее учтите, что ни раненых, ни пленных больше не будет. Мы защищаем свою землю. А вы хотите её у нас отнять. Да ещё и истребить всех нас. Поэтому пощады больше не ждите. Сегодняшний наш жест – это жест доброй воли.

–Давно ли земли герцогства Виструмского принадлежат наёмникам и лесным демонам?– Скривил лицо в презрительной гримасе офицер.

–С тех самых пор, когда твой король приказал своим шпионам поднять мятеж. С тех пор, когда по приказу твоего короля был убит герцог Виструма. С тех пор, как орки и тролли были объявлены лесными демонами.– Слав презрительно усмехнулся.– Но что гораздо важнее: с тех самых пор, когда наёмники и лесные демоны решили показать таким, как ты, их истинное место.

–Не слишком ли самоуверенно?– С издёвкой спросил офицер.