Прости, - я быстро вернул снимки на место, даже замок защелкнул. – Переживал, что засветились. Сам понимаешь, освещение и все-такое.

Но эксперта этот ответ не удовлетворил.

Да кто вы вообще такой? Кто вам позволил? Ваше звание, должность? Назовите ваше подразделение?!..

Кажется он спрашивал еще что-то, но я его уже не слышал. Выйдя из подъезда, перешагнул миниатюрный заборчик, окруживший детскую площадку, и присев на скамейку, я закурил.

Буквально через минуту ко мне подсел низкорослый старичок. И откуда он только взялся. Впрочем, после особистов, я догадывался кого принес лихой ветер.

Позволите?

Вы уже сидите, - равнодушно произнес я.

Он только улыбнулся:

Скажите, Виктор Олегович. Давно вы работаете в «Нечисти»?

А вы разве не изучали мое личное дело? – удивился я.

Старик нахмурился:

Не драматизируйте, пока мы просто ознакомились с некоторыми аспектами вашей биографии. Но мне, знаете ли, важны не цифры, а ваше внутреннее ощущение?

Хуже особистов могут быть только комитетчики. Первые хотя бы не лезут в душу, и к ним легко привыкнуть, главное стой на своем – не виноват, и все. А с высшим надзирающим звеном все гораздо сложнее. Они ведь люди гражданские, от устава и внутренних приказов далеки, с ними простой отпиской не отделаешься, будут копать до последнего. Я слышал, что первый состав комитета набирали в основном из РАН, физики, метафизики, фазафизики и прочие представители новой науки. Впрочем, другим точно не доверили провести первый контакт с потусторонними существами. Они просто бы не поняли друг друга.

Знаете, за сегодняшние сутки я порядок устал. Так что давайте сразу перейдем к основным вопросам, - предложил я.

Давайте, - охотно согласился старик. Пожевав губами, он задумчиво уставился на прожженный рукав моей куртки, но спросил совершено о другом: - Вы на данном участке уже девять лет, верно?

Да.

А до этого в криминальной полиции работали?

Так точно, - брякнул я, – работал в отделе по терроризму.

И почему решили перевестись?

Странный вопрос. Впрочем, чего я ожидал от ученого человека.

Деньги. Выше зарплаты, льготы там всякие.

Не разочаровывайте меня, Виктор Олегович.

Ну хорошо, - кивнул я. – Допустим я не особо верил в бабушкины сказки, и когда официально открыли первый Кордон, решил лично убедиться, что все это правда.

Старик улыбнулся:

Ну это ближе к истине. И как, убедились?

Убедился.

И не разочаровались? – старик прищурился. – Только не забывайте, разговор не шуточный.

Тогда отвечу, что разочаровался, - выдержав небольшую паузу, я добавил: - Но не в работе. А в людях.

Очень интересно.

Я хмыкнул, затянулся сигаретой.

Ошибайтесь. Просто я считал, что смогу приносить людям пользу. Но как оказалось, она им, по большому счету, не особо и нужна. А идеи симбиоза и общего блага, о котором твердило руководство, стали фикцией чистой воды. Мы принялись использовать нечисть, как средство. Даже к домашним животным у нас отношения лучше. Рытвины на асфальте – кто виноват? – черти, это они не так свою работу выполнили. Дом разрушился – так домовые и подвальщики сунулись куда не надо. Международный конфликт – и тут нечисть постаралась…

Не ожидал от вас услышать такое, - признался старик.

Мое мнение расходится с вашими принципами?

Мои принципы тут не причем, а вот ваши поступки, говорят совершенно о другой философии.

Повернув голову, я удивленно уставился на собеседника:

Вы это о чем?

Как это о чем… Ну вот посудите сами: в коллективе вас считают рьяным ненавистником всего потустороннего, мнение большинства между прочим. В обхождении с задержанными вы проявляете излишнюю жестокость, отсюда и многочисленные жалобы. Причем не только от депортируемых, но и от простых временщиков. Ко всему прочему, трагедия, что произошла в вашей семье…

Давайте не будем ворошить прошлое, - резко оборвал я представителя Комитета.

Не будем, - не стал настаивать старик. – Но факт остается фактом: вы до сих пор вините не того, кто совершил преступления, а всех кого мы именуем нечистой силой. И главное: именно на вашей территории за неполные сутки происходят два убийства. Человек становится жертвой нечисти, причем низшего уровня. Вопиющий случай! За последние пять лет, по статистике, их зафиксировано всего-навсего семь. В двух случаях жертвы выжили. Понимаете, к чему я клоню. А теперь, ответьте мне на милость, кого же нам стоит подозревать?

Самая простая версия, - сказал я.

По крайне мере она с легкостью все объясняет, - возразил старик.

Ну если вы основываетесь на быстроте, а не поиске истины, то вы правы.

Голова старика слегка дернулась. Интересно, он согласился с моим суждением, или это был всего лишь нервный тик.

Не боитесь, что если вы окажитесь правы, я начну заметать следы? – спросил я, нарушив неприятную тишину.

Не боюсь. Если вы имеете причастность к этим преступлениям, мы обязательно это докажем. Вам же известно, что аурный след хранится очень долго. Ну а если я ошибся, то вам и волноваться не о чем.

Мы немного помолчали. Затем старик тяжело вздохнул и покинув скамейку, коротко объявил:

А пока мы решили отстранить вас.

Краткосрочный отпуск? – нервно пошутил я.

Скорее, затяжной больничный. Жетон, карточку заместитель и служебное удостоверение сдадите непосредственному начальнику, неисполненные дела – в штаб. Все ясно?

Я хотел что-то возразить, но не стал. На то что бы шутить - сил тоже не осталось. Поэтому я просто кивнул отправившись в сторону дома.

Бывают минуты, когда кажется что земля уходит из-под ног, и возникает устойчивое мнение, что ничего уже не исправить. Тебя просто вышибает из зоны комфорта на обочину, заставляя посмотреть на окружающий мир немного иначе, так сказать, под другим углом. И это обязательно надо сделать. Только так и никак иначе можно выжить в подобной ситуации. В противном случае, тебя обуяет хандра – первая стадия, перед губительным унынием.

Ну а для начала стоит всего лишь проветрить голову.

До дома было всего несколько кварталов, поэтому я оставил машину возле дома потерпевшей и отправился к себе пешком.

По дороге много думал, только все не о том. В голову лезла всякая ерунда не касающаяся работы. В какой-то момент, я просто остановился и повернув голову уставился на неоновую вывеску «Продукты 24». В утренних сумерках она смотрелась на фасаде белой пятиэтажки как-то нелепо, вычурно, но в моем случае, она сыграла некий отрезвляющий эффект. А холодильник-то пустой. Желудок подтвердил этот факт протяжным урчанием. Я хлопнул себя по карману проверив наличие бумажника, и спустился по ступенькам в полуподвальное помещение, где был расположен круглосуточный магазин.

Проскользнув в узкую дверь, я уперся в широкую полку заставленную чипсами и шоколадками. Умение втиснуть огромное количество товара в минимальное количество квадратных метров – сродни обману фокусника. Посетителю никакого комфорта, зато сделав двадцать шагом можно собрать целую потребительскую корзину.

Повернув за угол, к кассе, я внезапно замер. Продавец смотрел на меня глазами полными ужаса. Его руки были подняты в верх, а кончики пальцев заметно подрагивали. Опустив корзинку на пол, я перевел взгляд на стоявшего немного левее грабителя.

Худой, высокий и слегка сгорбленный. Выставив перед собой нож, он дергался, словно наркоман. Еще лет пять назад, я бы решил что все дело в дозе. Но теперь все изменилось. Не каждый преступник является человеком, а мотивы преступления и вовсе стали сродни ребусу.

Пошел вон, нечисть, - спокойно произнес я.

Парень едва не подпрыгнул на месте. Капюшон его спортивной куртки слегка съехал назад и наружу полезли длинные, кудрявые волосы. На меня взирал один огромный глаз.

Лучше убирайся, человееек, - прошипел грабитель.

Брось нож, - упрямо повтори я.

Жетоном лихо не напугаешь, они ребята отмороженные, причем на всю голову. Но я все-таки продемонстрировал свою принадлежность к граничной службе.