Виктор Ворсович долго лечился, потом еще столько же восстанавливался, но в свой кабинет так и не вернулся. Ходили слухи, что его возвращению воспрепятствовала семья. Так нам внушало новое руководство. Но мы то прекрасно знаем как работает кадровая система: пока можешь – будешь пахать, а если оступился – сразу в расход. Спишут по малейшему подозрению.

В общем, наши оперативники еще долго бегали к мудрому полковнику за советом. А тот никогда не отказывал. Всегда радушно принимал, выслушивал и в большинстве случаев, помогал.

Вот и я, по старой памяти, решил наведаться к бывшему начальнику за дельным советом.

Разлив душистый зеленый чай по кружкам, Виктор Ворсович выслушал мой рассказ и кинув взгляд на стажера, быстро попросил:

Молодой человек, сходи-ка прогуляйтесь. У нас с вашим наставником разговор намечается не для чужих ушей.

Парень мгновенно все понял.

Молодец, хоть в этом меня не разочаровал.

Полковник дождался пока он закроет дверь. И уставился на меня строгим взглядом:

Да, Артур, дела.

Все настолько плохо?

Виктор Ворсович устало вздохнул:

А разве с нечестью может быть иначе. Нет, друг мой, у них все просто так никогда не бывает. И если безобидный Бука такое учинил – значит, готовься к худшему.

Знать бы к чему.

Ну предположения мы с тобой строить можем сколько угодно, - сказал полковник. – Только толку от этого. Тебе экспертное мнение нужно. Как у тебя с агентурой дела обстоят?

Я пожал плечами:

Есть один леший, но он по другим делам, дурь-травой барыжит. С серьезными вещами дел не имеет. Пару русалок, но те тоже по своим публичным делам проходят. Да у меня в целом территория такая, что ни от человека, ни от домового слова не вытянешь. Спальная окраина.

Согласен, там вряд ли что-то знают.

Бывший начальник сделал глоток, отставил чашку в сторону. И внезапно спросил:

Знаешь в чем беда нынешней граничной полиции?

В чем? – решив не гадать, поинтересовался я.

Вы либо недооцениваете нечисть, либо переоцениваете ее. Мерите поступки по своему, по-человечески. А они ведь не люди, но и не животные тоже. Понимаешь? Нам всем надо создать и руководствоваться новыми правилами, а не использовать приличные мерила.

Его слова заставили меня задуматься.

А пока я размышлял, Виктор Ворсович достал из стола клейкий листок, ручку, и мелким, неразборчивым почерком, записал адрес.

Вот держи.

Чей? – тут же уточнил я.

Был у меня один приятель, Бес.

Кличка такая?

Полковник улыбнулся:

Разновидность.

Недовольно поморщившись, я заставил себя дослушать, а не сразу отказаться. Но Виктор Ворсович заметил мою реакцию. И тут же попытался вразумить:

Ты зря нос воротишь. Среди нечисти много приличных попадается. Скажу больше, последнее время у меня к ним доверия больше, чем к людям.

А я уж решил, что вы на зарплате экономите, - буркнул я, и сразу же осекся.

Бывший начальник поменялся в лице, побагровел, нахмурился. Мне даже стало неловко. Раньше он таким обидчивым не был. Правда, во времена его службы, никто из подчиненных себе такого бы и не позволил.

Покинув свое место, полковник прошелся по своему кабинету: успел сделать четыре широких шага, уперся в стену и, не оборачиваясь, произнес:

Знаешь, что такое терять власть?

Сначала мне показалось, я ослышался. Хотел переспросить, но в этот самый момент Виктор Ворсович продолжил.

Маска твоей ненависти к этим существам, Артур, картонная. Дерни хорошенько и отвалится. А вот что внутри засело гораздо страшнее. Оно тебе и мешает правильно на вещи смотреть. Только как ты не противься, а придется тебе признать, что даже ты при всей своей исключительности бываешь неправ. Пускай не сейчас, но очень скоро. Иначе тебе этот клубок не распутать. Уж поверь моему опыту. Завертелось у них там все не по доброму…Только что именно не узнаешь, пока не шагнешь за порог чужого дома. Это я в буквальном смысле тебе говорю, если ты не понял. Так что отправляйся-ка ты в Коломну и расспроси обо всем Беса. Что знает – ответит, за нос водить не станет, слово даю.

Мне хотелось что-то ответить, или хотя бы просто поблагодарить полковника за наводку, но вместо этого я как-то неуклюже кивнул, словно соглашаясь со всем сказанным и быстро покинул ателье.

Стажер ждал меня возле машины. Руки в брюки, голова опущена – неужели обиделся? – только этого детского сада мне не хватало.

Так, приятель. Вот задание на оставшийся день, - бодро начал я. – Дуй в отдел, и начинай зубрить мат часть. Закон «О рубежной полиции», а заодно, - немного помедлив выдумывая задание, я добавил: - И тактико-технические характеристики «СЯ». СЯ – это Сдерживатель Ярыгина. Ну, все запомнил?

Запомнил, - ответил стажер. – Только я в отдел не поеду. Я с вами. В Коломну.

Вот шельмец, подслушал все-таки. Не зря его полковник за дверь выставил. Надо было проверить, чтобы не терся возле замочной скважины. Ну да ладно, особой информации он конечно же не получил, но смекалку проявил. Молодец, - мысленно похвалил я юношу.

Затем немного поразмыслил и посмотрел на часы. Почти пять.

Хм, знаешь что, не стоит службу с ненормированного рабочего дня начинать.

Стажер дернул головой.

Не стоит службу с косяков начинать… - перефразировал он. – А я вот начал.

Упертый малый. Неплохое качество, если конечно научится старших по званию слушать, - подумал я, и коротко скомандовал:

Прыгай в машину.

Он все-таки в полицию пришел, вот пусть и привыкает к тяготам и лишениям… Да и в целом, когда сразу в горнило испытаний, не так уж и плохо. Практика, она лучше всяких теорий будет. Скоро поймет, по чем фунт лиха, а за одно и где раки зимуют, вернее нечисть…

Глава 3. Ночь

Алинка очень долго не могла уснуть. Сначала просила рассказать сказку, потом ворочалась в кроватке – то ей жарко, то холодно. И наконец, под финал этого бесконечно укладывания, попросила покачать.

Ольга устало зевнула, но отказать дочери не смогла: всего два года, ну как тут можно сердиться или пытаться уговаривать.

Кроватка была без маятникова механизма, поэтому Ольга просто двигала её туда сюда, - хорошо хоть колесики есть, все полегче, чем пытаться сдвинуть такую бандуру на ножках.

Погруженная во мрак комната наполнилась тихим, скрипучим звуком. Туда-сюда, скрип-скрип, тик-так, поддакнули часы. Однотипные движения вызвали дрему. И уставшая за день мать, конечно же, не услышала, как щелкнул замок входной двери.

Темный, тощий силуэт проскользнул в коридор и растекся по стене. А в комнату уже пробралось нечто крохотное, не больше кота.

Передвигалось это существо на четырех лапах, а потом резко распрямилось.

Осторожно, на тонких ножках оно пробралось в комнату и поспешило укрыться в темном углу. Между стенкой и креслом имелся небольшой зазор, где царила густая пустота. В ночи мелькнули два янтарных буркала.

Ничего этого Ольга конечно же не видела и видеть не могла. Мурлыча под нос колыбельную, она кажется окончательно задремала. Правда, ненадолго.

Материнское чутье дало о себе знать в ту самую минуту, когда существо собиралось выбраться наружу из укрытия.

Ольга внезапно дернулась. И проснулась.

Быстро посмотрела на кроватку. Алинка спала как ни в чем не бывало: сбросив себя одеяло, она раскинула руки и ноги, тихо посапывая маленьким носиком. Чудо, а не ребенок. Настоящий ангел.

Поправив волосы, Ольга не успокоилась. Присев, она бегло осмотрела комнату. Что же её могло так обеспокоить? И не найдя причину, встала и направилась к окну, чтобы по шире открыть створку. Осень выдалась теплой и в комнате было достаточно душно.

Не успела Ольга зафиксировать форточку, как беспокойство вернулось, и на этот раз проявило себя более ощутимо. Почувствовав как задрожали руки, а в груди что-то неприятно заныло, женщина взглянула на тусклые огни соседних окон, и вдруг встретилась со странным отражением.