Во дворе бибикнули. Неожиданный звук неприятно резанул по ушам, отдался зудом в желудке. Мысли сменили направление. Вспомнился прием у врача и последующий рассказ Владимира. Сходящая кожа, едкий желудочный сок… Настойчивые уговоры проколоть антидот предстали в новом свете. И хотя Ольга по-прежнему скептически относилась к подобным страшилкам, мысль показалась разумной. Ведь не обязательно все должно происходить, как в фильме ужасов, когда у пораженного неведомой болезнью человека отваливаются конечности, изо рта льется зеленая слизь, а тело на глазах преобразуется, обрастая жуткими отростками. Протекающие в организме смертельные процессы могут незаметно делать свою разрушительную работу, пока, однажды, совершенно непредсказуемо, вдруг откажут почки, или остановится сердце.
Словно живой, зазвучал голос лектора, преподающего физиологию высшей нервной деятельности, о том, что в неблагоприятной среде сперва страдают наиболее сложные органы, в первую очередь головной мозг. И не удивительно, что от простого воспоминания так скрутило. К тому же непонятное обострение обоняния и слуха в последнее время хоть и не вызывали неприятных ощущений, скорее, даже наоборот, все же воспринимались с опаской, а подчас и вовсе казались пугающими.
Ольга поднялась, не включая свет, двинулась в сторону спальни, морщась от пронзительного скрипа половиц, в ночной тишине звучащих оглушительно. На фоне светлой обивки дивана сумка выделяется черным пятном. Ольга вытащила коробочку с лекарствами, покрутила в руках, открыв, некоторое время всматривалась в надписи на ампулах. Не смотря на висящую напротив окна полную луну, благодаря которой комната залита бледным сиянием, буквы разглядеть не удалось. Возиться с иглами, выцеливая в полумраке собственные ягодицы, тоже не хотелось. Включив светильник, Ольга достала из шкафа все нужные принадлежности, набрав лекарство в шприц, еще некоторое время раздумывала, но лишь махнула рукой.
Игла кольнула голодным комаром, мышца мгновенно напряглась, и тут же расслабилась. Ольга прошлась по комнате, разминая мышцы. Лекарство оказалось почти безболезненным и минуту спустя о процедуре напоминали лишь пустая ампула с отломанным носиком, да использованный шприц.
Сон, подкрадывающийся последние пару часов, отступил. Ольга ощутила прилив бодрости. Мышцы зазудели от наполняющей силы. Возникло сильнейшее желание куда-то бежать, что-то делать. Ольга пробежалась по комнате, крутанула сальто, раз, другой, провела серию жестких приемов, вбив воображаемого противника по уши в пол, после чего замерла, раздумывая, чем еще занять жаждущее разрядки тело.
Пройдясь по комнате, она остановилась у окна. Взгляд прикипел к заснеженному пространству двора. Ольга покосилась на часы. Маленькая толстая стрелка остановилась на двойке. Не самое уместное время для прогулок. Ольга вновь повернулась к окну, расставила руки пошире, оперевшись на подоконник. Звякнуло, в костяшки пальцев правой руки уперлось холодное. Не поворачивая головы, Ольга тронула вещь. Пальцы пробежались по предмету, ощупали со всех сторон. Но любопытство пересилило. Ольга скосила глаза.
Квадратная металлическая коробочка с ярко раскрашенными стенками. Ольга подцепила коробку, легонько тряхнула, прислушавшись, тряхнула вновь. Вспомнив звук, с улыбкой открыла. Память не подвела. Внутри оказалось полно завернутых в блестящую упаковку разноцветных леденцов. Ноздри заполнил сладкий щекочущий запах. Ольга достала конфетку, развернув, забросила в рот. Знакомый, чуть приторный вкус. Ярослав угощал ее именно этими конфетами, а уехав, оставил приятный презент на подоконнике, рассчитывая, что рано или поздно подруга отыщет. И не ошибся.
Леденец оказался таким вкусным, что зубы невольно сжались, перемолов сладкую пуговку в мелкое крошево. Ольга забросила в рот еще один и еще, двинулась в сторону спальни, где и принялась одеваться. Одевшись, Ольга критически осмотрела себя в зеркало, вышла в прихожую. Рука потянулась к сапогам, но, прежде чем пальцы коснулись обуви, взгляд наткнулся на россыпь грязных пятен позади, ближе к пятке.
Недоумевая, где она могла так выпачкаться посреди сугробов, Ольга подхватила сапоги, направилась в ванную. Закончив с обувью, и вновь оказавшись в прихожей, она с облегчением выдохнула, принялась одеваться, но руки никак не хотели вдеваться в рукава, а пальцы путались в пуговицах. Помучившись, Ольга таки оделась, но, взявшись за ручку двери, ощутила, что гулять больше не хочется. Незаметно потянуло в сон, захотелось, завернувшись в одеяло, уютно устроиться в кровати, а мысль о том, что вместо этого придется бродить по выстуженной улице показалась неуместной и дикой.
Ольга еще немного постояла возле двери, ожидая, не изменится ли настроение, но спать хотелось все сильнее, а от завываний ветра плечи лишь зябко передергивались. Махнув рукой, она быстро разделась, вернулась в спальню, и, едва голова коснулась подушки, провалилась в глубокий сон.
Будильник раз за разом издает пронзительные трели, но сон огородил непробиваемой, глухой стеной. Наконец, не выдержав безумной настойчивости машины, тишина лопнула, опала невесомыми лохмотьями вместе с остатками сна. Ольга продрала глаза, с трудом села. Голова как будто забита ватой, в ушах гудит, а на языке привкус вчерашних конфет, только трансформировавшийся за ночь в неузнаваемую мерзость.
Ольга замедленно встала. Комната дрогнула, качнулась, некоторое время стены колебались, но вскоре встали на место. Выключив будильник, Ольга прошла в ванную. Под холодную воду лезть не было никакого желания, и она на полную открыла ручку горячего крана. Ожидая, пока вода прогреется, Оля стояла, начиная вновь погружаться в сон.
В плече кольнуло. Рука дернулась, чтобы почесать, но лишь чуть колыхнулась, бессильная со сна. Кольнуло вновь, но уже в другом месте, зазудело яростно. Собравшись с силами, Ольга подняла руку, почесалась. Зуд прекратился, но, спустя секунду, возобновился вновь, уже в другом месте. Ольга чертыхнулась, принялась яростно драть себя ногтями, ощущая, что начинает просыпается.
Тем временем вода нагрелась, от бьющей из крана тугой струи пошел пар. Не переставая чесаться, Ольга крутанула ручку холодной, проверив результат пальцем, полезла в ванную. Вода охватила тело блаженным теплом. Вскоре прекратился и зуд. Ощущая, что еще немного, и она вновь заснет прямо в ванной, Ольга поспешно закрутила кран, завернувшись в полотенце, вылезла из ванной. Все вокруг от горячих испарений покрылись тоненькой пленочкой воды. Отворив дверь, чтобы проветрить, Ольга принялась вытираться, закрыв глаза, что никак не хотели держаться открытыми, а когда наконец вытерлась, вновь открыла, и в ужасе замерла. Влага из ванной улетучилась, зеркало очистилось, отразив девушку, с головы до ног испятнанную красными рубцами.
Она опустила голову, всмотрелась в зловеще багровеющие рубчики, не веря, выскочила в кухню, включив свет, завертелась, осматриваясь. Затем принялась ощупывать, осторожно дотрагиваясь до отчетливо выделяющихся на фоне остальной коже отметин. Зрение не обмануло, пальцы повсюду натыкались на припухлости, что отвечали легким зудом.
Сон как рукой сняло. Мысли понеслись вскачь, а в груди образовался холодный ком. От чего такое могло случиться? На что организм отреагировал столь странно? Ближайшие несколько дней промелькнули перед глазами. Все как обычно, тот же темп жизни, то же питание. Из привычного ритма приема пищи и различного рода добавок выбивались лишь две вещи: анаболические подпитки Андрея и «противоядие» доктора, но если анаболики она употребляла уже больше месяца, то лекарство доктора приняла лишь единственный раз — прошлым вечером.
Осталось понять, препарат ли вызвал столь мощное органическое неприятие, или это произошло от параллельного употребления стероидов. Хотя, не исключено, что решающую роль сыграло нечто третье, не заметное при первом взгляде. Ольга побродила по квартире, но время поджимало, и она отложила решение задачи на потом, усилием воли выдавив волнение на периферию сознания, откуда оно благополучно исчезло, вытесненное мыслями о работе.
