– Иван Василич, – вновь зашептал дьяк, – а что ты там про пять дён плёл? Я ту грамоту вместе с тобой читал. Нет там такого!
– А тут как хошь читай, – усмехнулся Хабар. – Хошь со мной, хошь без меня. Но ежели не подойдёт войско через пять дён, так окромя головёшек здесь ничего не останется. Вот тебе и вся грамота.
Дьяк вздохнул судорожно.
– Иван Василич, что ж нам теперича… помирать?
Опять полил дождь, на сей раз в полную силу. Тяжёлые капли ударили по крышам, по заборолам. Земля поплыла, зачавкала под ногами. С Волги потянуло холодом. Чёрные дымы пожарищ приникли, побелели, потекли прочь от города. Запах гари иссяк, и вместе с ним начала иссякать укоренившаяся было в сердце тревога. Ничего, посмотрим ещё…
Воевода мерил шагами прясло между Северной башней и Часовой. Гусев семенил следом, едва поспевая, и всё скулил что-то про княжью грамоту. Хабар не слушал, думал о своём. Дождь – это хорошо. Считай, два дня у татар отвоевали. Покамест земля не просохнет, на вал не полезут, соскользнут. Вот ведь какая польза в дожде, мыслил ли такое? А там, бог даст, большие воеводы образумятся и придут с полками под стены Нижнего. Хотя… На них надёжа не большая. На дожди, впрочем, тоже. Свои силы искать надобно. Посадские только на стенах сгодятся: лестницу оттолкнуть или топором махнуть. Но много они без воинского уменья не намахают. А татарин – воин крепкий, с детских лет привычен саблей рубить, куда уж против него мужику с топором. Вылазку бы сделать. Навести страху на татар, пусть думают, что велика сила в городе, что духом своим не ослаблены…
Воевода остановился. Вот здесь бы спуститься ночью, перейти Почайну и ударить по тем, кто на Ярилиной горе. Эх!.. И сразу назад, покуда не очухались. Но кого послать? Посадских? Не управятся. А ратных и без того мало. Если посекут татары людей, с кем потом на стенах стоять? Нет. Другое нужно, другое. Люди нужны. Оружья в клетях полно: и мечи, и копья, и даже наряд огненный – а людей нет. И взять неоткуда – не баб же с ребятишками к самопалам ставить.
Дааа, самопал… доброе оружье. Жаль никто из своих к нему привычки не имеет. А то бы с вежей, да дроблёным камнем, или, скажем, железом рубленным, тут такого наворотить можно! Сам видел. Когда литвины в сече у Ведроши залп из пищалей да тюфяков учинили – так кто куда полетел. Полк князя Осифа Дорогобужского напрочь смело, хоть бы един цел остался. Хорошо хоть с боку зашли. Литвины пока развернулись, пока опять зарядили, многих тут и порубали. Жарко было. Иных потом повязали и в Нижний отправили на вечное заточение. Почитай, сотен пять, а то и боле. Сам отводил. Литвины эти сейчас бы сгодились. Сколь их ныне осталось?
– Иван Василич, – громче заныл Гусев, – что делать-то? Нешто и впрямь смертушка у порога встала?
Воевода досадливо поморщился.
– Что ты как баба? Ноешь, ноешь… Скажи-ка лучше, сколь литвинов у нас в порубе сидит?
– Литвинов? – удивился дьяк.
– Ну да, тех, коих после Ведроши сюды сослали.
Дьяк пожал плечами.
– А кто ж их считает? Они все в отдельной яме сидят, никто к им не ходит. Сторожа только еду на верёвке спускают, а боле никак. Мрут, собаки. Мор, что ли, какой напал? Что не седмица, то покойник.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
