— Не так уж далеко, скажу я вам.
Моя грудь замирает. Я не могу дышать. Чувствую, как мое лицо заливается краской унижения, и я начинаю вставать, но Селени крепче сжимает мой рукав, чтобы пригвоздить меня к сиденью.
— С этого момента я буду очень внимателен ко всему, что ты скажешь, — предупреждает Лют. — Рен Теллур лучше любого из вас, а мне бы не хотелось, чтобы ты ушел отсюда в гробу. — Пламя освещает его кипящее яростью лицо.
— Думаю, что могу говорить о мисс Теллур вполне прекрасно, — Винсент морщит нос. — Тем более что она, предположительно, не представляет для тебя интереса, — он наклоняет голову. — Или… представляет?
— Жаль что ее тело не слишком женственное, — Жермен принимает вызов. — Но, черт возьми, ее ум и этот лукавый рот. Она может помочь тебе в карьере.
Винсент не сводит глаз с Люта. Лишь поднимает бровь.
— Именно к этому я и стремлюсь. Плюс, если она на половину такая дикая в…
Лют бросается через костер и бьет Винсента кулаком в челюсть. Винсент отступает, Рубин и Жермен бросаются к Люту, но Сэм уже рядом с ним, замахивается на них.
— Эй, эй, эй! — мы с Селени вскакиваем — ее лицо горит от ярости. Но Берилл встал между ними и расталкивает их. Я никогда не видела его в такой ярости.
— Хватит, — рявкает он. — Все успокойтесь! Не стоит продолжать.
К моему удивлению, парни повинуются — даже Жермен. Они, запыхавшись, отскакивают назад, и смотрят друг на друга. Винсент, Жермен и Рубин с одной стороны, Берилл, Сэм и Лют — с другой.
Винсент откашливается и смотрит на них, словно оценивая их крепость. Затем кивает и в следующее мгновенье, опускает руку, отмахиваясь от них.
— Ладно, ребята. Он прав. Нет необходимости затевать это сегодня, — он поворачивается и начинает уходить, затем быстро, как молния, останавливается и наклоняется к Люту.
— Но мы с тобой еще не закончили. Ни в коем случае. — Затем Винсент заходит в палатку, и остальные следуют за ним.
Я сглатываю и не смотрю ни на кого из них, чтобы выражение лица не выдало меня. Вместо этого, я смотрю на огонь и представляю, будто ничего этого не слышала, и мои глаза не пытаются смахнуть слезы. Я не могу позволить себе сейчас разрыдаться. Не здесь. Не перед ними. Не в свете огня, выглядя усталой и не выспавшейся. По крайней мере, пока.
Я сижу в тишине приближающегося рассвета, пока огонь не погаснет, и сверчки не перестанут петь. Дыхание ребят замедляется, слышится чье-то похрапывание. Поднявшись, я карабкаюсь по гребню, ищу место, где смогу перевести дыхание.
Но чувство спокойствия не приходит. Глубоко вздохнув пять раз, мое тело непрерывно начинает трястись как в лихорадке. Потому что я понимаю, что хотя мне плевать на мнение Винсента и Жермена обо мне, но я не могу забыть, что Лют и Сэм услышали все.
Возможно, они в некотором роде думает обо мне так же.
И возможно…просто возможно, отчасти они правы. Я хорошо притворяюсь таким мальчишкой, как они, но не могу понять, кто же на самом деле я.
Я хмуро смотрю на палатку, где виднеются слова Келлена. Чего хочешь ты?
«Чего же ты хочешь, Рен? Что хочет бесформенная девушка?»
Я опускаю глаза, взгляд падает на Люта. Точнее на то место, где он должен быть. Я наклоняюсь вперед и понимаю, что он исчез. Дуновение ветра и треск ветки намекают, что я не одна. Я оборачиваюсь, готовая встретиться с любым упырем, мальчишкой или неземным существом, но передо мной стоит Лют.
При свете луны на его лице отражается нежность и сила. Приходится приложить максимум усилий, чтобы не просить его не думать обо мне плохо. Ведь я прячусь здесь так долго, чтобы привести нервы в порядок.
— Надеюсь, вы не против компании, мисс Теллур?
В груди становится жарко, я дрожу еще сильнее. Нервно глотая, я смотрю на него. Я не знаю, хорошая ли это идея. Нужно узнать, какой у него настрой.
— Это зависит… — тихо говорю я, — кто спрашивает?
Он удивленно поднимает бровь:
— Прошу прощения?
— Дружелюбный ты или Странный Лют, который злится каждый раз, когда рядом оказывается Винсент? Я по горло сыта мужской глупостью со вчерашнего вечера.
Вероятно, это было несправедливое отношение к нему, ведь из-за меня он ударил Винсента. Но сейчас мне не до психологических игр.
Прикусив губу, он опускается на землю в двух шагах от меня, его челка сползла на одну сторону.
— Прости за это. Они говорили грубо и неправильно. И говорили неправду, — разозлившись, он сжал челюсть. — Рен, ты достойна победить в испытании даже больше, чем они.
Понадобилось мгновение, чтобы до меня дошел смысл сказанного им. Его слова для меня — целебная мазь, они изгоняют ту боль, которую я ненавижу. Я расслабляюсь, и становится легче дышать. Я не обхожу стороной тот факт, что он обращается ко мне по имени.
Не глядя на меня, он продолжает:
— Хотя я могу задать тебе тот же вопрос. Я знаю одну версию Рен Теллур, которая обсуждает трупы, оттирает кровь с моего пальто и, замаскировавшись, участвует в мужском состязании. Другая ее версия выходит замуж за того высокомерного педанта. Рискну предположить, по финансовым соображениям…
Я поворачиваюсь и смотрю на него в замешательстве. Я сжимаю челюсть, пытаясь не сказать чего лишнего. Интересно, зачем?
— Мистер Уилкес, могу Вас заверить, Вы ошибаетесь. И я не одобряю такие предположения.
— Приношу извинения. Сама идея, что ты добиваешься его из-за любви, была довольно нелепой. Поэтому я подумал про место в обществе. А учитывая, что его отец ввел ограничения на ловлю в порте, естественно я не поддерживаю…
— Остановитесь, — я поднимаю руку. Дрожь пробирает все тело. — Просто… перестаньте, — я трясу головой, мой голос тоже дрожит. — Ни один мужчина не будет говорить за меня, мистер Уилкес. Не Вы и тем более не мистер Кинг. Я никогда не говорила о своем стремлении быть с ним, это Вы придумали сами. И к Вашему сведению, у меня нет желания связывать себя узами с мистером Кингом. Лучше бы я вышла замуж за… козла. И как уже было сказано, мне хватило мужской глупости для одной ночи. Если Вам нечего добавить, боюсь, Вам стоит уйти, — добавляю я мрачным тоном.
Выражение его лица менялось с жесткой неприязни на гримасу абсолютного спокойствия. Его глаза похожи на океан звезд. Люд приподнимает бровь и не говорит ни слова.
Я нахмурилась еще больше.
— Ну и?
Он мотает головой и издает смешок, вокруг его глаз я вижу маленькие морщинки.
— Рен Теллур, ты самая странная женщина, которую я встречал.
— Если это извинения, то они ужасны.
— Я прошу прощения, что поверил словам Винсента, не спросив тебя. Здесь ты права, это было лишь ошибочное предположение.
— Ты забыл об оскорблениях. Но все равно спасибо.
Он потирает подбородок.
— Но ты, и правда, странная.
Я подняла на него взгляд.
Засмеявшись, он откидывается назад, опустив локти на траву.
— Это комплимент! Посмотри на себя, ты даже волосы отрезала. Ради всего святого, что ты здесь делаешь?
— В Лабиринте? Доказываю, что могу пройти его.
— Именно, — он поворачивает голову в мою сторону. — Неукротимая. Так бы тебя назвала моя мама.
Я бросаю в него травинкой.
— Возникает ассоциация с океаном с непрекращающимся штормом, в котором водятся сирены.
На его лице появляется улыбка.
— Можешь предположить, почему я так его люблю?
Я замираю.
Он опускает взгляд и смотрит на озеро.
Через мгновение он прочищает горло, голос его звучит неровно, сухо.
— Так ты не будешь возражать, если на днях я накажу мистера Кинга еще одним крепким ударом?
Тепло разливается по моей груди и животу.
— Конечно. Возможно, я помогу тебе в этом.
На мгновение лицо его озаряет улыбкой, но вскоре выражение лица становится серьезным. Он наклоняет голову и встречается со мной взглядом. Было в его манере что-то дикое, решительное, непоколебимое.
— Прости меня, Рен.
По неизвестным мне причинам, в горле появляется ком. Будто он прикладывает мягкий, заживляющий бальзам на раны, о которых я уже успела забыть. Я хлопаю ресницами и перевожу взгляд на озеро, затем на потухший огонь и палатку.
