- Дяденька, спаси, спаси Персика, он уже совсем утонул!

Осознав, что добром эти слезы не кончатся и, позабыв о голодном попугае, Артем заглянул под решетку – оттуда неприятно пахло, доносился кошачий визг, и мерцали желтые глаза, злобные и испуганные.

Артем закатал рукав и сунул руку сквозь прутья.

Девочка взвыла вслед за Артемом – в его руку точно вцепилась тысяча когтистых фурий.

Он с проклятием отдернул руку и заплясал на месте, чертыхаясь и разглядывая глубокие царапины, на собственном, родном запястье.

- Черт, черт, черт! – кричал он, подпрыгивая на одном месте и едва сдерживая желание полизать кровавые отметины – Этот неблагодарный урод меня подрал!

Девочка, перестав плакать, строго произнесла:

- А мама говорит, что ругаться нехорошо! Нельзя и некрасиво! А, дядя Боря всегда ругается! Мама ушла на работу, а он взял Персика за шкирку и выбросил на улицу, обозвав «мохнатой шкурой»! А Персик хороший и шкура у него красивая, только он перепугался очень и убежал! Я его еле нашла!

Только сейчас Артем заметил на детской ладошке такие же царапины, как и у себя, но девочка вела себя достойно, не зализывала собственные раны, а беспокоилась только о своем любимце.

- Дяденька – она дернула его за рукав – Ты Персика не ругай – он хороший, только голодный и испуганный

- Везет мне на голодных и испуганных – раздосадовано пробормотал Артем, припоминая об орущем попугае – Ладно, не реви, что-нибудь придумаем.

Он лихорадочно осмотрелся по сторонам, углядел палатку с хот-догами и шустро метнулся к ней.

Девочка не отставала ни на шаг, прилипнув к нему, точно пиявка, а из канавы доносился пронзительный кошачий вопль.

Зажатая в руке сосиска, оказала совершенно магическое действие – кот вцепился в сосиску, а Артем в кота и вытащил несчастного узника подземелья.

Девочка оживленно щебетала, не хуже попугая, кот сосредоточенно жевал сосиску, заглатывая еду огромными кусками.

Был он мокрый, грязный и жалкий, шерсть его, когда-то, рыжая, слиплась неопрятными сосульками, а, еще, он весь трясся от холода всем своим маленьким тельцем, и Артем поглубже нахлобучил на голову шапку, словно опасаясь, что наглый проглот, залезет в нее вместе с грязными лапами и мокрым хвостом.

Впрочем, он, как в воду смотрел.

Девочка, убедившись, что сидящий на руках у Артема, кот в полном порядке, всхлипнула в последний раз и отошла в сторону на несколько шагов.

Артем слишком поздно заподозрил неладное.

-Ты куда? – молодой человек попытался сунуть девочке котенка, но та, находясь на безопасном расстоянии, быстро затараторила:

- Дядечка, дядечка! Возьмите Персика себе – он хороший, в лоточек ходит, мебель не дерет, кушает мало и умеет мурлыкать! Мне нельзя с ним домой, а то дядя Боря его опять выбросит, а такие добрые дяди, как вы, на дороге не валяются…

И, девочка, не говоря больше ни слова, бросилась прочь, петляя, точно перепуганный заяц, а Артем так и остался стоять, чувствуя себя глупым недотепой, которого обвел вокруг пальца шестилетний ребенок, с драным котенком в руках.

- Боже мой! – простонала жертва любви к животным и кот, выставив на него наглые желтые глаза, пронзительно сказал: «Мяу»!

Выбросить несчастное животное Артем не решился и пришлось вместе с кормом для попугая покупать кошачий лоток, миску и здоровую пачку «Вискаса», при чем охранник, озабоченный выпуклостью под курткой, на груди у молодого человека, таскался за ним по всему супермаркету, а на выходе потребовал эту самую куртку расстегнуть, что Артем сделал очень неохотно.

Узрев грязного и растрепанного кота, охранник только махнул рукой, предупредив, что в магазин нельзя приходить с животными и что в аптеке можно купить шампунь для мытья котов, который подходит для купания «блохастиков» гораздо больше, чем сточные воды.

В аптеке Артем купил йод, бинт и шампунь и чувствовал себя прескверно, потому что покупатели, не взирая, на февральский насморк, пытались принюхиваться – от Артема и его нового питомца явственно попахивало канализацией.

Попугай встретил хозяина истошными воплями и Артем, чертыхнувшись, отодрал от испорченного свитера мокрого Персика, насыпал Тиме корму, а сам отправился в ванную комнату, «мочить» кота.

Попугай, торопливо склевывавший зернышки с красивого фарфорового блюдца, был на смерть перепуган воплями, доносящимися из глуби квартиры, и нельзя было понять, кто орет громче - зачуханный Персик или его новый хозяин.

В процессе купания, Артем приобрел бесценный опыт и новые царапины, но вышел победителем – кот перестал вонять, орать, был высушен мохнатым полотенцем и накормлен, причем, жрал он от пуза, чуть ли, не икая от обжорства.

Оказался он очень красивым, точно из рекламы кошачьих консервов – царственно-рыжим, в благородную полоску.

Попугай на правах хозяина, воинственно наскакивал на котенка, тот вяло сопротивлялся, опасаясь за сохранность усов, лениво шипел и помахивал лапой.

Артем, наскоро соорудив себе пару бутербродов, с удивление обнаружил, что уже пять часов дня и за окном все те же фиолетовые февральские сумерки, не смотря, на то, что по календарю значился месяц март, первое число.

Выходной день, который он собирался провести в блаженном ничегонеделанье, был бесконечно испорчен, убит на возню с котом и попугаем.

И, тут он с ужасом вспомнил о ежемесячных визитах мамы, и взгляд его, направленный на приобретенную живность, стал тревожным

Котенок, которому было от силы три-четыре месяца, крепко спал, свернувшись калачиком, а рядом с ним, точно под теплым боком, примостился невозможный попугай и, опровергая все законы природы, ничуть не боялся быть съеденным.

Антонина Антоновна Артамонова терпеть не могла всяческую живность, считая собак, кошек, хомячков и прочие детски радости – гадостью и разносчиками инфекции.

Квартира Артамоновых была похожа на стерильную палату в больнице – такая же пустая, чистая и холодная.

С большим трудом она согласилась на одну единственную золотую рыбку, царственно-прекрасную, с шикарным хвостом и роскошными плавниками.

Рыбка была куплена в зоомагазине и торжественно водворена в большую пятилитровую стеклянную банку, заменившую целый аквариум.

Она весело рылась в мелких камушках, жадно поедала корм, виляла хвостом и радовала Артема и его младшую сестру целую неделю.

Но, однажды, вернувшись из школы, Артем обнаружил, что рыбка плавает в своей банке кверху пузом и больше не шевелит, ни своим роскошным хвостом, ни плавниками.

Мать заявила, что во всем виноват Артем, что именно он, своей безответственностью и халатным отношением, погубил столь прекрасный экземпляр.

Для Артема рыбка была сказочным другом, он звал ее Цацей, а для его мамы она была просто «прекрасным экземпляром» и деньгами, выброшенными на ветер.

Этой рыбкой Артема попрекали так долго, что он совершенно отчаялся.

До сих пор, в свои тридцать с хвостиком лет, получив образование и профессию, он так и не смог полюбить кого-нибудь, не встречался с девушками и не завел семью, опасаясь, что, в один ужасный день они покинут его, всплывут кверху брюхом, из-за его, Артеминого, разгильдяйства и недосмотра.

Младшая сестра была замужем, имела двух очаровательных детей, которых Антонина Антоновна муштровала, точно сержант на плацу, а Артем все не мог решиться, хотя мама, не взирая на всю свою холодность, не раз намекала на то, что ему, как старшему, пора подумать о продолжении рода Артамоновых и не откладывать это дело в долгий ящик.

И, теперь, поглядывая на своих нежданных питомцев, Артем внезапно почувствовал необычайную гордость и решительность – он смог, он сумел, он спас два несчастных существа, погибших бы без его помощи непременно.

Значит, он не совсем потерян для этого мира, значит, он может попытаться, даже не смотря на ту бедную рыбку, плавающую кверху пузом.

В дверь внезапно позвонили, и Артем вновь растерялся – он никого не ждал.