Тем не менее, по возвращению в Москву, Гена придумал для себя, что есть в этой истории какая-то недосказанность, решил еще раз спокойно пообщаться, сдуру начал ее искать, не сам, попросил Стрельцова подключить безопасников. Через два дня, Константин закрылся с ним в кабинете, посмотрел сочувственно и сказал:

– Ген, послушай меня, забудь об этой… Не хочу тебя расстраивать, но… Забудь эту девицу, как бы не хотелось помнить. Все пройдет. И впредь, постарайся не подпускать к себе женщин подобного сорта. Закрыли тему, считай, что она испарилась и никто ее не нашел. Ну, что ты на меня уставился? – Стрельцов повысил голос, стукнул по столу кулаком, – Если даже засомневался в очевидном, то бишь, в краже, тебя не настораживает, что месяц был с девушкой и знаешь о ней только то, что в Москве проживает. Ни домашнего адреса, ни номера телефона, ни где учится или работает....

Стрельцов как будто вылил ему на голову ведро холодной воды. Геннадий на самом деле ничего не знал о Маше. Как так получилось? Неужели намеренно скрывала? Скорей всего. Как – то раз, в одну из прогулок по набережной, он без всякой задней мысли, спросил о ее семье. Маша ушла от ответа. Она заранее готовилась оборвать отношения. Все продумала.

Пять с лишним лет прошло… Лицо усталое, но… Красивая. Естественно, вышла замуж, кто-то из девушек сказал, что малыш у нее…

Шведов остановился у зеленого кабинета. Вспомнил, как за каким-то лешим ее догнал, наговорил гадостей. Потом стоял и смотрел как она, слегка сутулясь к метро побежала.... Мелкий снег звездной россыпью искрился в свете уличных фонарей. На душе было пакостно, как будто обидел беззащитного.

Черт! Гена тряхнул головой, прогоняя непрошеные мысли, решительно открыл дверь, шагнул в небольшой, украшенный по потолку позолоченными лепнинами, отделанный панелями из красного дерева и зеленоватыми гобеленами зал. За овальным столом с золотой инкрустацией, рассчитанном на восемь гостей, сидя в удобном кресле, его дожидался Константин Стрельцов. Человек, который вместе с отцом Геннадия начинал и развивал бизнес, а после гибели отца, помог с этим бизнесом разобраться.

– Как ты вовремя! – Стрельцов пружинисто поднялся с кресла, протянул руку, – успеем пообедать, обсудить вчерашние переговоры. У меня через полчаса встреча с представителем генподрядчика, не хочешь поприсутствовать?

Гена пожал протянутую руку, про себя порадовался за бизнес-партнера, Стрельцов в отличной форме, для своих шестидесяти лет, вслух сказал

– Не получится, у Игоря, свадьба сегодня, я после регистрации понесся по делам, нужно ненадолго на банкет заскочить.

– Окольцевали твоего кузена, – добродушно хохотнул Константин, взял со стола телефон, нажал на клавишу, в зал бесшумно скользнул официант.

От обеда Геннадий вежливо отказался, за целый день кроме двух тостов с сыром за утренним кофе, крошки во рту не было, но есть почему-то не хотелось. Чтото не давало покоя, что именно, не мог понять.

– Ну хорошо, пообедаю с подрядчиком. Пусть расценивает как премию, – Константин махнул рукой, официант испарился. За стол садится не стали расположились на мягком диване напротив узкого окна.

– Геныч, с переговорами все ясно, идем по намеченному плану, – Стрельцов поправил рукав пиджака, тускло блеснула золотая запонка, – Есть еще одно направление, думаю стоит рассмотреть. Рядом с Москвой все забито, мне кажется пришло время дальнее Подмосковье осваивать. Мне тут дали наводку, в Волоколамске есть очень приличное помещение, в данный момент занято под мебельные мастерские, бизнес убыточный, помещение у мебельщика в собственности. Надеюсь, к весне он созреет, продаст. Под торговоразвлекательный центр, переоборудуем.

Геннадий слушал вполуха. Торговые центры не в его компетенции. И всё-таки, что же не дает покоя? И как это связано…

***

– Ощущение, как будто хватаюсь за кончик скользкой, шелковой нитки, – Геннадий помассировал пальцами заломившие виски, Константин прервался на полуслове.

– Устал? Или плохо себя чувствуешь? – встревожился Стрельцов, – отдыхать когда собираешься? Ген, – повернулся на полкорпуса, притронулся к Гениному плечу и как бы между делом предложил. – Уступи мне половину акций, пусть контрольный пакет перейдет ко мне. На кой хрен тебе такая ответственность.

– Не начинай старую песню, – Геннадий снял с плеча руку компаньона, поднялся с дивана, посмотрел в глаза старшему другу, – контрольный пакет останется у меня. Точка. Акции, доставшиеся от отца, продавать никогда не буду. Расчеты затрат и окупаемости проекта торгового комплекса на Новой Риге, жду по мере готовности. И да, не забудь со следующей недели, назначить общий аудит компании. Еще в прошлом месяце должны были провести. По поводу Волоколамска, общайтесь с собственником, если согласится продать, выкупим.

– Геныч, ты что-то сегодня взвинченный, все сделаем, проект рассчитаем, аудит проведем. – Стрельцов миролюбиво поднял руки, – подумай лучше, как пару дней отдохнуть. Не хочешь погреться на солнышке, на охоту сгоняй, или на рыбалку.

– Рыбалка! – Гена на секунду замер. – Точно рыбалка!

– Хорошо я придумал? Сейчас налим идет, – радостно оживился Константин.

– Налим пусть идет. Может ты помнишь, я совсем ребенком был, мы все вместе ездили под Астрахань на рыбалку, жили в деревянных домиках на берегу Ахтубы. Меня комары искусали, мама никак средство от комаров не могла найти, пока искала, вы с отцом намазали укусы зеленкой. И на память сфотографировали. Я сегодня в Лефортово ездил. Мимо пробегал мальчишка, забавный такой, в зеленых пятнышках… не мог понять кого он мне напоминает. Меня. Точная копия. С той фотографии…

– В Лефортово? Занесло тебя, – Константин негромко рассмеялся. – Отдохнуть тебе надо. "И мальчики зеленые в глазах" почти как в Борисе Годунове. На какой улице ты увидел своего двойника? Сколько лет-то мальчишке? – Стрельцов неожиданно заинтересовался подробностями.

– На Красноказарменной, – Геннадий пожал плечами, – в возрасте детей не разбираюсь, лет пять, наверное. Ладно, поеду, еще раз поздравлю новобрачных.

Гена распрощался с Константином, стены особняка нестерпимо давили, хотелось как можно быстрей оказаться на воздухе.

Стрельцов подошел к окну, облокотился на подоконник, смотрел как Гена торопливо идет по дорожке, запрыгивает в джип…

– Щенок! Акции он никогда не продаст. Мы еще посмотрим. – процедил раздраженно. Вернулся к столу, вальяжно развалился в кресле, достал телефон, набрал номер.

– Приветствую! У меня новости. Нет, акции не уступает. Требует аудиторскую проверку провести. Сейчас не об этом. Нужно прощупать девку, которую мы в Геленджике разрабатывали, когда хотели Генку на Нельке твоей женить. Да ту самую, которую соседка за пятьсот баксов слила. Она кажется на Красноказарменной живет? Пробей о ней все, по своим каналам. Если предположение подтвердится, на щенка можно надавить. А кто говорил, что у него нет слабого места? Информацию получим. подумаем, как воспользоваться… Д-аа, девке тогда повезло, Генка поверил, запасной вариант с порошком не понадобился. Только Нелька твоя – дура, женить не смогла. – Стрельцов сам не понял, засмеялся он сейчас, или просто оскалился.

– Мам, а с тобой нельзя? – Мишка без особой надежды в голосе интересуется, ответ заранее знает.

– Сынок, я ненадолго. Вернусь, если будешь нормально себя чувствовать, немножко во дворе погуляем. Достань, пожалуйста, сапог, я его кажется в обувную тумбу сунула.

Мишка грустно вздыхает, лезет за сапогом…

– Мам! Кожа окаменела! И сморщилась…

Мне плохо становится. В обморок не падаю, но почти на грани. Единственная более-менее приличная зимняя обувь безнадежно испорчена. Сама виновата! Нырнула ногой в лужу с реагентами, домой приехала, сапог тупо сушиться отправила. Даже протереть не удосужилась. Стою посреди прихожей, пытаюсь сообразить, в чем теперь ехать к Татьяне в офис…

– Мам! Ты не расстраивайся, давай другие сапожки найдем, – Мишка бросается к платяному шкафу, заныривает с головой.