— Магнус, он ребёнок! Уж лет десять ты как-нибудь ещё протянешь! — Александр потихоньку остывает, но всё ещё ближе к ярости, чем к спокойствию.

— В том то и дело. То что прощается неопытным любопытным глупышам, не прощается умудренным жизнью магам. Чем ты моложе, тем больше вероятности, что ты вернёшься из Эдома живым.

— Магнус. Если с ним хоть что-то случится, я…

Алек не успевает сформулировать угрозы, потому что пентаграмма на полу вспыхивает. Оба мужчины смотрят на неё в упор, один напряженно, другой заинтересованно. Через пару секунд в её центре появляется, крепко сжимая плечи Макса, высокий длинноволосый азиат с тростью.

— Отец? — удивлённо шепчет маг.

— Магнус, какого чёрта твой воспитанник заявился в мой дом?

— Не воспитанник, а сын.

— Тогда почему он требовал назвать его отца? Что, имя твоё забыл?

— Прям таки требовал? — маг подходит к мальчику, заглядывает в глаза.

— Я был достаточно вежливым, — бормочет Макс.

— И тебе дали ответ?

— Дедушка сказал, что будет разговаривать только с тобой.

— Я тебе не… — Асмодей обрывается, замолкает, будто смакует слово, которое чуть не сорвалось с языка. — Я могу только догадываться, кто его настоящий отец, Магнус. Судя по его внешности и способностям, у меня есть один вариант. Но вряд ли это возможно.

— Что, Люцифер? — севшим голосом уточняет маг.

— Не, у этого полно детей, — пренебрежительно отмахивается Асмодей. — И все даже в половину не такие талантливые. Макс силён, Магнус. Однажды, и очень скоро, он превзойдёт тебя. Чем меньше у демона отпрысков, тем они, как правило, сильнее… Так вот, судя по его внешности и его силе, его отец — Астарот.

Магнус растерянно садится на диван.

— Не может быть.

— Что? — наконец подаёт голос Алек. — Почему?

— Старший брат моего отца. Ещё один Принц Ада, очень могущественный. И весьма своеобразный. Астарот недолюбливает людей. Презирает их. И старается держаться от них подальше. Соответственно, до сегодняшнего дня, маги — как, видимо, и демоны — полагали, что детей у него нет. По крайней мере, на земле.

Макс растерянно переводит взгляд с Магнуса на Асмодея и обратно.

— А мы можем спросить у него?

— Исключено, — хором отрезают оба отца.

Принц Ада лениво пожимает плечами.

— Я лет сто его не видел. В своём дворце он давно не появлялся. Могу попробовать узнать, где его носит.

— Не утруждайся. Я знаю, сколько стоят твои услуги. Назови сначала цену за то, что вернёшь нам сына, — скрещивает руки на груди Магнус.

Асмодей мягко подталкивает мальчика за границы пентаграммы, разводит руками.

— Макс уже достаточно взрослый. Я договорился с ним лично.

Магнус обнимает сына, потом отстраняется, держа его за локти.

— Ты ведь не обещал ничего безрассудного?

— Дедушка ничего такого и не просил. Только раз в неделю отправлять ему письма о том, как у нас дела.

— Ты становишься сентиментальным, отец. Стареешь? — хмыкает Магнус.

— Я не сентиментальный. И не старею. И я не дедушка! Просто хочу знать, как дела у моего сына. Ты то мне никогда не пишешь.

Магнус только фыркает. Макс хитро улыбается.

— Я мог бы ещё и в гости приходить, скажем, раз в месяц, если бы вы нашли Астарота и…

— Макс!!! — Алек кидает разъярённый взгляд на сына и на Магнуса. — Не смей!!!

— Я попробую что-нибудь сделать, — Асмодей улыбается и это выглядит очень странно.

— Спасибо, дедушка.

Пентаграмма вспыхивает с новой силой.

— Я тебе не…

Асмодей исчезает, не успевая закончить. Алек смотрит на обоих магов с упрёком. Направляется к выходу из лофта.

— Па, ты куда? — кидается следом за ним Макс.

— Пойду проветрюсь, — хлопает дверью.

Макс провёл Бекки домой после художки и теперь неторопливо направляется в лофт. С его путешествия в Эдом прошло почти две недели и вроде как всё наладилось. Отцы перебесились. Больше не орут и не цепляются друг к другу по мелочам. Но он всё равно чувствует напряжение. Ловит на себе их обеспокоенные взгляды. Слышит обрывки натянутых разговоров. Макс знает, что рано или поздно эти двое найдут нужные слова и между ними снова будет тепло, как раньше. Но пока воздух в лофте разряжен и наэлектризован, как перед грозой, он не торопится туда возвращаться.

— Эй, парень, не подскажешь, который час? — его ловят за локоть в тёмном парке.

Он предусмотрительно прячет в кулаке сгусток магии и оборачивается. Перед ним стоит высокий мужчина. Светлые волосы назад, коротко подстриженные аккуратные усы и бородка. Дорогой костюм-тройка, яркий шёлковый шейный платок. Неужели у такого нет часов? Макс замечает, как поблескивают голубым огнём его глаза за линзами стильных дорогих очков.

— Секунду, сэр, я сейчас гляну, — бормочет он и танется за телефоном, чтобы скинуть родителям сос-сообщение.

— О, не беспокойся, я сам тебе отвечу, — мужчина наклоняется. — Время познакомиться с папочкой.

Макс нервно сглатывает. Пятится назад. Не так он себе это представлял.

— Ты меня боишься?

— Нет. Нет, сэр.

Мужчина хмыкает и убирает гламур. Он огромен. Тёмно-фиолетовая, почти чёрная шкура, под которой видны литые мышцы, вытянутая морда, похожая то ли на лошадиную, то ли на драконью, огромные закрученные назад рога и размашистые чёрные крылья.

— А теперь? — властно звучит сверху.

Макс моргает. Нервно выдыхает. Чёрт возьми, ничто не сравнится с двумя разьярёнными отцами, которые поджидают тебя в коридоре, когда ты приходишь домой с опозданием.

— Нет, сэр, всё ещё нет. Хотя это впечатляет, должен признать.

Демон возвращает свой человеческий облик.

— А ты дерзкий. Присядем? — он указывает на скамью.

— Дома будут в ярости, если я не приду вовремя, — виновато бормочет Макс.

— Что ж, позвони Магнусу, объясни ему где ты. И с кем. Я подожду.

— Вы… Вы знаете Магнуса?

— Пришлось узнать, Макс. Не мог же я оставить своего сына кому попало.

— Что? Я думал, меня подбросил на ступеньки Института мой, ну, человеческий родитель…

— По моему указанию, — кивает демон. — Позвони. Иначе тебе действительно крупно влетит дома. А я этого не хочу.

Макс удивлённо смотрит на него, пытаясь понять, в чём подвох, но потом всё же набирает отцу.

— Пап, привет! Я немного опоздаю. Всё в порядке, я в парке недалеко от дома. Я тут… С отцом. Да-да, очевидно, вы же оба дома. Нет, всё в порядке. Хорошо, я буду дома через час. Пожалуйста, пап, всё будет окей. Люблю вас.

Астарот улыбается.

— В своём мире я слыву, скажем так, мизантропом. Социопатом. И я поддерживаю этот имидж. Но на самом деле всё наоборот. Люди мне симпатичны. Они очаровательные. Сложные. Многогранные. Мне нравится, когда они открывают в себе, знаешь, тёмные стороны. Они ведь есть у всех, верно?

Макс кивает, не сводя глаз с мужчины.

— Но мне не очень комфортно здесь, Макс. Все эти небоскрёбы, машины, неоновые лампы — фу, урбанизация мне отвратительна. Люди настолько усовершенствовали собственные способы обнажать свои пороки — лень, алчность, гордыню — что мне здесь просто нечего делать. Мне стало, — он закидывает голову к небу и тянет: — ску-у-у-у-у-у-у-учно.

Макс смеётся.

— Сочувствую. Но при чём здесь я?

Астарот пожимает плечами.

— Когда мне становится скучно, я возвращаюсь к истокам. Знаешь, кто был в облике Змея-Искусителя, явившегося к Еве? Твой папочка, — довольно утверждает он. — Так вот. Я нашёл женщину. Которую было очень сложно, знаешь, уложить в постель. Нет, не монашку и не девственницу — это мы уже проходили. В двадцать первом веке сложнее всего дело обстоит с воинствующими феминистками. Такими, знаешь, «вам нужны только наши тела», «вы нас объективизируете», «мужчины — похотливые животные» и всё такое. О, как же это было непросто. И очень весело. Я, знаешь, как-то всегда мог вовремя остановиться. Ну, ты понимаешь, взрослый же уже. Никогда не хотел детей. Не обижайся. Я просто… Ответственный. Не хочу плодить бастардов, как делает Люци, или потерянных в жизни непутёвых магов, как Даг. Единственнный хороший отец в Эдоме — Моди. Но он у нас специалист по семейным ценностям.