Хэнк стоял, прислонившись к своей машине, наблюдая за происходящим в доме. Точнее, он не наблюдал, а слушал. До него доносились звуки разбитого стекла, грохот и деревянный треск. В какой-то момент все утихло. Старик принципиально не шел в дом вслед за андроидом, он и не намеревался этого делать с самого начала. Прошло не меньше получаса, когда офицер, загадочно хмыкнув, залез в салон и медленно тронул автомобиль прочь по улице.
Сегодня ему предстояло обдумать очень много. Пожалуй, он даже обойдется без спиртного.
========== Эпизод VIII. Последняя цель установлена — Коннор. ==========
Комментарий к Эпизод VIII. Последняя цель установлена — Коннор.
не пугайтесь названию. в нем гораздо больше теплого, чем кажется на первый взгляд
каждый ваш отклик как бальзам на душу! важно осознавать, что кто-то разделяет с тобой весь этот мир и все переживания
мы продолжаем переживать изменения Гойл в ее окончательно разрушенном мире. осталось лишь смотреть, как оба (Коннор и Гойл) пытаются найти выход из всей этой сложной запутанной истории, связанной общими обязанностями перед правительством и обоюдными внутренними смятениями.
глава получилось вновь крупной и длинной (простите…), но слишком сильно плещется внутри меня фонтан воображения!)
спасибо заранее за извещения об ошибках! сложновато проследить за каждой опечаткой в этом огромном тексте)
Тусклый свет мерцающего экрана едва освещал и без того темный и холодный подвал. Постепенно разбитый экран сдавал свои позиции, его сияние меркло с каждой минутой. Коннор считал каждую. Прошло два часа и сорок три минуты с того момента, когда андроид спустился по бетонной лестнице вниз, едва не попав под горячую руку разъяренного солдата. Каково же было его удивление, когда солдат все же оказался не в ярости, а в истерике. Девушка, стискивая свои плечи руками, сжимаясь в комок на холодном, усыпанном стеклом и щепками полу, затухала, словно свечка, огонь которой боролся с морозным сквозняком. Ее сердечная мышца билась неровно, время от времени и вовсе пропускало удары. Она задыхалась. Система анализа внутри бесцеремонно старалась просчитать варианты развития событий, если бы Коннор вдруг опоздал. Андроид отмахнулся от этих мыслей. Почему-то анализировать подобное было неприятным.
Через час и пять минут после успокоения Гойл заснула. Белая рубашка покрылась темными пятнами из-за непрекращающихся слез. Слезы не пугали андроида обязательным обезвоживанием хрупкого человеческого организма, пугало само их наличие. Коннор с самого начала знал о нестабильности солдата, но его волновало только эгоистичное желание избавиться от чувства схожести с человеком. Тогда это все казалось чем-то неважным. Теперь же оказалось, что их общие сбои были нечто другим — самым значимым за последние несколько недель.
Экран полностью потух. Особенности оптики позволяли Коннору разглядеть всю комнату в полном мраке, но оставаться дальше в подвале было нельзя. Андроид аккуратно постарался освободить правую руку. Анна несколько раз поморщилась, но не просыпалась. Вряд ли ей хватит сил проснуться, пережитая паника и марафон через снега местного леса выжали из ее организма все до последней капли. С силой опершись спиной о стену, андроид с обездвиженной на руках Гойл поднялся на ноги. Под ботинками хрустело стекло, Коннор даже несколько раз, погруженный в желание не навредить и не разбудить девушку, пнул остатки от пластмассовой рамы диагностического экрана.
В гостиной было светло. За окном едва пробило три часа дня, и солнце уже начинало спускаться к горизонту. Андроид поднялся вверх по лестнице, ощутив перенастройку собственных оптических линз из-за яркого дневного света. Только здесь Коннору представилась возможность оценить все изменения на человеческом женском теле. Темные, растрепанные волосы Анны грузно свисали с плеч, полностью выбившись из хвоста. Ее комбинезон местами был разорван: на рукавах виднелись рваные, пропитанные кровью порезы. Солдат бежала долго, то и дело сворачивая из леса к дороге и обратно. Она была настолько напугана, вдруг подумалось андроиду, что даже не замечала, как ветки царапают ее кожу. Ран и царапин уже не было — организм в быстром темпе покрыл мелкие раны новой кожей. Комбинезон вряд ли мог так восстанавливаться.
Пройдя мимо гостиной вдоль коридора, андроид ногой отодвинул дверь в спальню. Здесь было все неизменным: стоящее напротив зеркало, плотно закрытый темный шкаф, идеально разглаженная белая постель. Только в этой комнате можно было ощутить присутствие не просто человека, но воспитанного и взращенного солдата — настолько все было идеальным. Заметив свое отражение, Коннор ненадолго задержался на входе. Он был растрепан. Несколько прядей выбились из зачесанных волос, пиджак помялся, по белоснежной рубашке расползались темные мокрые пятна. Расслабленный галстук неопрятно свисал с шеи, струился по груди покоящейся в его руках Анны. Ее голова безвольно повисла, левая рука покачивалась в такт его движениям. Даже сейчас, разбитая и уставшая, она выглядела удивительно красивой.
Как только Анна коснулась постели — тут же подмяла под себя подушку. Она не проснулась даже тогда, когда Коннор старательно укрывал ее белым одеялом. На мгновение андроиду захотелось убрать упавшие на лицо Анны волосы. Он потянулся к ней рукой, но на половине пути убрал ее назад. Через минуту Коннор поспешно покинул спальню.
В гостиной было все совсем иначе. Медленно прошагав практически к центру комнаты, андроид вдруг ощутил, как откинул носком ботинка что-то увесистое, но тонкое. Коннор опустил нахмуренный взгляд, и увидел лежащую катану. Руки чесались взять оружие и убрать на стойку, но в голове все еще крутились обещания Анны расправиться с ним при малейшем прикосновении к священному мечу. Немного помедлив, андроид опасливо обернулся в сторону закрытой спальни. Рука медленно потянулась вниз, встретив на пути обвисший галстук. Холодная кожаная рукоятка приятно поприветствовала пальцы в безмолвном рукопожатии. Коннор выпрямился и осторожно взял катану в обе руки. Ее стойкость и изящность и вправду были восхитительными. Временами, глядя как рукоятка выглядывает из-за плеча солдата, андроид ощущал понимание относительно маниакальной любви девушки к своему оружию. Катана была ювелирной работы продукт, старательно приводящимся в порядок заботливыми женскими руками. Он ни разу не видел, как Анна использовала оружие непосредственно во время стычки, даже догадывался, что катана носит исключительно декоративный, отличительный характер. Но судя по тому, как виртуозно двигались мышцы солдата, прикладывая в безупречном положении острие лезвия к его горлу в той заброшке — Гойл наверняка знала, как обращаться с оружием не понаслышке.
Андроид аккуратно, с характерным металлическим звуком выдвинул меч из ножен. Холодный блеск металлического сплава блеснул в глаза, и на лице Коннора проявилась легкая улыбка. Все это было даже забавным. Он определенно хотел рассказать солдату о своей осведомленности относительно некоторых тайн Анны и оружия, однако понимал, что подобное вызовет еще больший резонанс, чем сегодняшняя истерика в подвале. Если в тот раз по комнате летали компьютеры, то в следующий — может летать он сам.
Заботливо убрав катану обратно в саю и уложив ее на стойку, Коннор обратил внимание на перепачканное красной и голубой кровью обивку сиденья. Яркие, безумные цвета переплетались, создавали более темный, фиолетовый оттенок, местами были видны отдельные капли человеческой и механической жидкостей. Поверх спинки кресла аккуратно разложилось красное, атласное платье.
Андроид, ощущая внутри безмятежность, кончиками пальцев дотронулся до прохладной, струящейся ткани. Переливающийся в свете уходящего солнца атлас был гладким, приятным на ощупь. Где-то внутри наверняка еще хранилось тепло женского тела, но Коннор не решался дотронуться до ткани всей ладонью. Он осторожно убрал пальцы, плотно сжав губы в сожалении о своей нерешительности.
Гостиная была совершенно другой. Попав в дом в первый раз, андроид не ощущал видимого присутствия здесь жильца, разве что расставленные колбочки и стеклянки на журнальном столе. Он сравнивал дом с жильем Хэнка и видел разительную разницу. Хэнк бережно хранил джазовые виниловые диски, утверждая, что когда-то в далеком прошлом затирал их до дыр. В его доме тут и там была разбросана собачья шерсть, на столе раскиданы остатки еды, по полу — бутылки. Телевизор показывал матчи хоккея не переставая, даже на пустых полках все же покоилась одна единственная фотография. Коннор даже помнил многочисленны стикеры-напоминалки, наклеенные на зеркало в ванной. Здесь же не было ничего. Дом был пустым, необжитым, только оружие и флаконы с жидкостью могли выдать проживающее здесь существо военной категории. Но теперь все было иначе.
