Мертвый Коннор, раскинувший руки на груде бетонного хлама, вновь вырвался из памяти. Сердце остановило свою бешеную скачку, солдатские рефлексы, призванные защищать доверенное лицо, взяли верх, но я знала, что это лишь имитация холодности: на самом деле человеческое начало осталось живым, и именно из-за него организм пришел в спокойствие. Никто не должен был знать о той минуте, в особенности Коннор.
Когда тело в конец успокоилось, я, опираясь на стол, медленно встала на ноги. Каждая мышца ныла, требовала энергии, голова раскалывалась. Если пробуждение солдат происходит с такими последствиями, то мне точно не хотелось через это проходить. Мне следовало держаться от андроида на совсем дальнем расстоянии, но почему это было так сложно?
В свете потолочной лампы и пробивающегося в дом заката серебристая поверхность лежащей на столике Коннора-катаны отбросила блик. Я медленно повернулась к столу, и вдруг почувствовала, как сильно боялась этого оружия. Еще совсем недавно, с утра меч всем своим видом требовал моего беспрекословного подчинения, требовал выбрать одного из них. Сейчас же, побывав в его руках, оно словно само не было против. Его карие глаза теплого темного оттенка отражались в ее лезвии, руки бережно держали за тупую сторону острия. Они были похожи. Его стойкая, офицерская осанка, ее уверенный металлический изгиб. Он был непоколебим, она была несокрушима. Каждый из них был готов следовать приказам, каждый старался держаться рядом, каждый по-своему холодно и подчиненно реагировал на мои действия.
Я смотрела на нее, и видела Коннора.
Он был ей. Она была им.
Каждый из них был губительно прекрасен.
========== Эпизод VI. Внутреннее примирение ==========
Комментарий к Эпизод VI. Внутреннее примирение
ПРЕЖДЕ ЧЕМ ЧИТАТЬ ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ
вновь наполненная действиями большая часть.
эпизод писался под определенные песни, их все я кидать не буду. но советую сразу найти вот эту мелодию в любой социальной сети Billie Eilish feat. Khalid - lovely (slowed). песня имеет множество версий, пишу даже длительность, чтобы вы наверняка попали (3:55)
советую включить ее сразу, как настанет сцена в баре. там она крайне важна, так как связана с сюжетом.
я по прежнему жду от вас отклика. вы - то, заставляет меня двигаться дальше, выводя свою вымышленную жизнь на страницы ворда.
все, ради свободы!
Тьма окружала этот мир, становилась гуще и яростнее. Звенящая тишина давила на уши, вселенная была поглощена огромной черной дырой. Я стояла посреди мрака, словно экспонат в обтянутой черными полотнами комнате без окон и дверей. Но сколько бы ноги не несли меня вперед, ближайшей стены я так и не достигла.
В середине горел свет. Он спускался откуда-то сверху слепым лучом, его границы четко виднелись в режущей глаз темноте. Источника не было видно. Источником была бездна.
Я шла вперед, ощущая себя летящим на тепло мотыльком. Жгучий мрак съеживался и вновь расползался, как расползаются краски в идеально чистой воде. Мне хотелось бежать, но скорость была неизменной, а шаги мои тонули в тупой, всепоглощающей тьме. Свет становился все ближе и ближе, я тянула к нему руки, тянулась всем телом и душой. Мне хотелось поскорее попасть хотя бы на маленький кусочек этих ярких спускающихся вниз золотистых нитей. Но чем ближе я подходила, тем сильнее замедляла шаг. Когда же до света осталось меньше метра, я встала как вкопанная. Дотрагиваться до света мне резко перехотелось.
Ровно в центре теплого луча стоял мужчина. Его идеально выглаженный пиджак отбрасывал блики своими светящимися отличительными знаками «Киберлайф», скрепленные края галстука спокойно лежали на груди. Темные, карие глаза смотрели на меня пронзительно, с некоторой холодностью. С левого виска все так же свисала черная прядка.
Коннор стоял точно в центре. Границы луча соприкасались с его разведенными плечами, сползали вниз по грубой ткани и обрывались, освещая черный пол под ногами андроида. Мне было радостно и печально, хотелось плакать и улыбаться. Он мог спасти меня от этой темноты, мог подвинуться и скрыть, запахнув тяжелым воротом пиджака, и я бы поместилась! Но я все так же стояла во тьме, искренне недоумевая, почему я еще не сделала шаг вперед.
Правая рука медленно потянулась к Коннору. Я чувствовала легкое покалывание в плечевом суставе, и несколько раз рука нерешительно зависла в воздухе. Но он смотрел на меня, не попытавшись оттолкнуть. Вскоре рука достигла своей цели, а пальцы почувствовали прохладную кожу.
Она была как естественная: местами пальцы распознавали имитацию часовой щетины; бионическая кожа поддавалась нажатиям подушечек пальцев, слегка углубляясь внутрь; поверхность кожи была теплой, мягкой. Но внутри я ощущала нечто настоящее, холодное, твердое и гладкое. Из груди вырвался облегченный стон, и я полностью прижала ладонь к щеке Коннора. Сердце билось быстро, но это чувство совершенно не было похоже на то, что заставляло меня корчиться на полу собственного дома. Оно было уютным, упоительно растекалось по телу. Рука утонула в жестких черных прядях, и идеальная прическа Коннора растрепалась.
Его облик был не просто совершенным. Он был действительно прекрасным. Тугой узкий галстук обтягивал шею, словно в объятиях. Маленькие коричневые родинки по периметру лица словно улыбались мне. Тонкие губы не выражали ни единой эмоции, но их уголки были слегка приподняты. В карих глазах плескались морские волны. Я всегда отмечала, какой отменной осанкой обладал андроид, видела, как гордо и важно он затягивает свой галстук и с какой легкой, но уверенной походкой идет вперед. Его идеально поставленная спина слегка приоткрывала вороты серого пиджака, и мной овладел интерес: так ли он прекрасен под одеждой?
Я оторвала руку с шершавой щеки и отодвинула правый ворот. Сквозь белую рубашку проступал искусственный рельеф человеческих мышц. От него веяло теплом, спокойствием, под пиджаком было даже жарко. Мне было мало ощутить это тепло лишь одной рукой. Переведя взгляд на глаза Коннора, который все еще смотрел на меня, я подошла вплотную и прижалась к широкой мужской груди всем телом.
Он и вправду был теплым… теплым, но прохладным. Непривычное чувство совершенно двух противоположных ощущений овладевали изнутри, я прижималась все сильнее, старалась слиться с ним воедино, узнать, что хранит этот пластик внутри своей головы, внутри груди. Сердце, совсем недавно сбивающее ритм от прикосновения к коже андроида, внезапно уравновесило ритм. Я чувствовала себя, словно в полете. Он не смотрел беспечно вверх, стремясь взлететь в небо на груде каменного хлама, но вместо него стремилась взлететь я. Его белая рубашка пахла чистотой и свежестью, я закапывалась носом в воротах пиджака и галстуке. Я была счастлива.
Андроид не выражал реакций. Он спокойно стоял, снося все мои издевательства и мою любознательность. В очередной раз сжав руки на спине Коннора еще сильнее, я ненароком допустила в голову терпкую мысль, и посмотрела в глаза андроида. Он не видел меня. Его взгляд был устремлен в то место, где недавно мне приходилось стоять.
Отвратительное чувство отчуждения словно отрезали все остальные чувства. По жилам больше не текло ощущение спокойствия и счастья, сердце вновь сбило свой цикл. Я резко отпустила руки и отстранилась. Это был не Коннор. Это была пустая оболочка под названием «RK800». Его грудь не вздымалась от имитации дыхания, в его глазах не было ни намека на мысль, он покорно стоял и ждал своего часа. В эту прекрасную, но вдруг ставшую совершенно чужой, голову могли засунуть сознание абсолютно любого человека, установить программы, которые с каждым днем обновляются и обновляются. Он мог быть жестоким детективом, мог быть бытовым помощником, мог быть куклой для утех. Он мог быть кем угодно, но только не Коннором.
Горячие слезы обожгли щеки. Наступающая отовсюду мгла больше не пугала меня, я даже желала в ней раствориться, лишь бы не видеть взгляд этих безучастных бездумных глаз. RK800 стоял напротив, его тело было брошено мне в сознание, как чья-то глупая усмешка. На душе стало мерзко, и я вновь почувствовала приступ удушения.
