– Рид!

Гэвин, уже желающий начать тираду над согнувшимся Коннором, с улыбкой повернулся ко мне. Его глаза тут же залило остывшее кофе.

Мужчина потерял контроль над своими движениями. Его вскрик приятно ласкал ухо, но этого мне было мало. Преодолев расстояние двумя шагами, я заломила правую руку детектива и с силой припечатала его лицом к стенке. Кажется, послышался хруст. Искренне надеюсь, что это сломался передний зуб.

Женщина-офицер вытащила оружие от кобуры, но поднимать его не стала. Она была встревожена, ее фуражка скатилась набок, а глаза были наполнены испугом и недоумением. Она аккуратно вытянула руку вперед.

– Спокойно, мэм. Отпустите его.

– Какого хера ты творишь, тварь?! – Рид взревел, как брошенный в клетку тигр. Его глаза были плотно закрыты, по мокрым волосам стекали капли черного кофе. Мне нравился его вид, и если страх перед Коннором я не признавала, то это приятное чувство было тут же осознанно и воспринято.

– Крайне не разумно было избивать того, чья неприкосновенность дороже моей собственной жизни, или вы забыли мою главную базовую задачу?

– Убери свои поганые руки, – мужчина процедил это сквозь зубы. Его попытки вырваться были тщетными, учитывая с какой силой я давила на его поясницу и лопатки, – честное слово, я убью тебя, как только представиться возможность!

– Мэм!

– Как только представиться возможность, я использую пистолет, а не кофе.

Хватка ослабла, и Рид едва ли не кубарем повалился на колени. Его лицо было красным, глаза налились яростью, зрачки блестели нездоровыми намерениями. Женщина-офицер, обходя меня за метр, помогла детективу встать. По лицу детектива продолжило стекать кофе, и я удивилась, как много попало в цель.

– Мы еще пересечемся, чмо, – эти слова были брошены не мне. Рид смотрел на андроида, который все еще сидел на полу, – вот увидишь.

Офицеры покинули кухню. В холле на несколько секунд повисла тишина, уверена, все находящиеся там полицейские уже предчувствовали предстоящую главную новость дня для местных слухов и сплетен. Возможно, кто-то из них даже порадуется за поставленного на место Гэвина Рида.

– Ты живой?

Коннор, загнанный врасплох ситуацией, нарочито укоризненно посмотрел мне в лицо снизу вверх.

– В смысле, в порядке? – быстро исправилась я.

– Я не чувствую боли, если вы об этом, – андроид неуверенно посмотрел на мою протянутую руку, но тут же схватил ее, поднимаясь с колен. Его кожа была гладкой и в тоже время слегка шершавой, холодной и одновременно теплой. Ощущение было необычное. Все руки, которые мне приходилось жать, были самыми разными, но ничем не примечательными, даже если они и принадлежали андроидам. Это ощущение было совсем иным: пугающим, но приятным. Как только Коннор поднялся на ноги, я тут же спрятала руку за спину, тревожно рыская в поисках Коннора-катаны. – Вам стоило быть более осмотрительной. Все-таки это было покушение на лицо, представляющее закон.

– Мог бы просто сказать «Спасибо».

Андроид только успел открыть рот, как я, нащупав саю, отвернулась и быстрым шагом направилась к столу. В холле вновь повисла тишина. Детективы смотрели на меня самыми разными взглядами: испуганными, укоризненными, ненавистными. В них же скрывался и тихий восторг. У Гэвина здесь не было друзей, как я и предугадала.

Капитан все еще держал Хэнка у себя, только теперь мужчины сидели друг напротив друга, что-то дружески обсуждая. Андерсон кинул в мою сторону взгляд, и тут же вернул его на Фаулера. Кресло офицера было как раз кстати. Игнорируя все посторонние взгляды и вновь нарастающую тишину, я вальяжно уселась на место лейтенанта.

– Могу я задать вам вопрос? – Коннор так же вернулся за свой стол, аккуратно сложив руки на коленях. Его взгляд внимательно изучал мои зеленые глаза. Все та же черная прядка выбилась из зачесанных волос. Кожа лица была покрыта мелкими, едва различимыми родинками, под глазами виднелись круги, которые обычно имеются у подуставшего человека. Изящные скулы казались вылепленными искусным архитектором. Неужели так задумано самим «Киберлайф»? Должна была признать, внешность Коннора была воистину завораживающей.

– Можно, если и ты ответишь на вопрос.

Андроид слегка наклонился вперед, выжидающе глядя на меня. Не уверена, что он уже нашел ответ на вчерашний вопрос, будет даже лучше, если он и вовсе его проигнорирует. Если же вопрос остался для него открытым, значит, кому-то сверху это нужно.

– Как создается твоя внешность? Ты выглядишь… так человечно.

– Создание андроидов – очень сложный процесс, – Коннор, по видимому, был рад этому вопросу. Он с энтузиазмом принялся рассказывать о жизни «Киберлайф». Его кисти время от времени жестикулировали, а голос становился все живее и теплее, - создание принципиально схожих андроидов к человеческой внешности является одной из главных задач «Киберлайф». Мои внешность и голос были заранее спроектированы с учетом фактора восприятия окружающих людей.

– Они постарались, это видно. Вышло здорово.

– Лейтенант Андерсон имеет иное мнение, – с некоторой грустью в голосе отметил андроид.

– Лейтенант Андерсон вообще всегда имеет иное мнение. Пора бы уже привыкнуть.

Я не была уверена, что андроид понял мою мысль, но ответом мне стала благодарная улыбка. Похоже, даже роботам не нравится, когда их внешность осуждают. Я усмехнулась. Коннор-катана вновь покоилась на коленях, придавая мне уверенности в собственных силах. Разговоры разговорами, но мне предстояло что-то решать с результатами диагностики. В любой день все, что я строила с детства, может разрушиться, а этого хотелось в меньшей степени. Легкие, в ответ на такие мысли, резко сбили ритм дыхания, и я впервые за семь лет ощутила, насколько туго стягивает тело черный комбинезон.

На моем лице проступила задумчивость. Коннор, уловив это, поспешил выдернуть меня из раздумий о возможных вариантах избегания краха.

– Вы обещали ответить на вопрос, помните? Скажите, что означает число тысяча триста девять? – уловив мой настороженный взгляд, Коннор поспешил добавить, дернув уголками губ, – я слышал, как вы называли это число, соединяясь с оператором.

– Тебе прилетело под дых, а ты слушал мои разговоры? Звучит как-то маньячно.

– Я способен улавливать множество звуков одновременно. Это одна из обязательных функций успешного детектива.

Он смотрел на меня с такими простодушными глазами, словно вчерашнего инцидента и не было. По правде говоря, получив выговор от лейтенанта, я решила настороженно относиться к поведению андроида, но его взгляд карих по-своему искренних глаз убаюкивал внутреннюю тревогу. Брови Коннора вопросительно вздернулись – я слишком долгое время находилась в раздумьях.

– Каждый солдат имеет свой порядковый номер в соответствии с тем, каким по счету он оказался в штабе. Мой серийный номер – тысяча триста девять. Еще вопросы есть?

– Хотите сказать, что таких как вы – полторы тысячи?

– Нет, конечно. Нас и десятой доли от этого числа не будет. Но самый последний солдат имеет номерной знак в тысяча триста пятьдесят.

– На днях я просмотрел кое-какие данные, – андроид нахмурился. Он задумчиво отвел взгляд в сторону, и вновь вернул его на меня, – и заметил несколько странностей. Ваше подразделение не имеет названия, по крайней мере, в сети публичного пользования, а возраст компании шестьдесят четыре года, четыре месяца и девять дней. Как так получилось, что за такой короткий срок сменилось так много солдат?

Коннор назвал эти цифры с такой точностью, которая характерна только для машины. Он верно подметил: названия подразделение не имело вовсе, но это было связано не с какими-либо проблемами или трудностями в фантазии основателей. Все правительственные работники и не лишенные чувств трудяги из подразделения испытывали какой-то трепет перед организацией. Некоторые из них относились к подразделению как к аду или чистилищу – настолько сильно деятельность организации вызывала страх у других людей.