– Нам сюда, – Коннор уже было направился к лестнице, как я одним прыжком остановила его. Темные глаза андроида в темноте было сложно разглядеть, но я была уверена, что тот смотрит на меня с искренним непониманием.

– Нет уж, в этот раз я пойду вперед. Хватило мне торопливого Рида.

Бесшумный ПБ был вытянут из кобуры. Я медленно продвигалась по лестнице, грозясь споткнуться и лишиться переднего зуба. Андроид, несмотря на мою медлительность, не старался меня обогнать.

Шаг за шагом, мы преодолели темную лестницу без увечий. Второй этаж был абсолютно пустым. И это касалось не только живых и неживых существ. Не было ни баков, ни цементных мешком, ни другого мусора. Он был пыльным и душным, темным и неприветливым, но совершенно пустым.

– Ты уверен, что здесь вообще кто-то есть? На наш шорох уже должны были все сбежаться.

– Нет, здесь кто-то должен быть.

В голосе андроида промелькнула озадаченность, и Коннор рывком понесся на третий этаж. В который раз я ругала себя за отсутствие расторопности и быстро, насколько позволяла темнота, ринулась следом. Четвертая ступень оказалась для меня плачевной: протектор на тяжелом черном ботинке зацепился за какую-то проволоку, и я едва не полетела кубарем вниз. Благо, здесь все же стояли перила.

Когда третий этаж был достигнут, я смогла перевести дух и осмотреться. На удивление, здесь было светло. В центре комнаты стоял бак с разгорающимся в нем пламенем. Вокруг бака валялись какие-то балки. Силуэт застывшего Коннора был объят светом огня со всех сторон. Его вытянутая осанка как гитарная струна была непоколебимой, и я, уже по привычке, вновь отметила его идеальность.

– Коннор, все в порядке?

– Они все деактивированы, – все еще бархатным, но механическим голосом произнес андроид.

Только после этих слов я обратила внимание на развалившиеся балки вокруг бака. Это был не мусор. Это были девианты. Мутные тени, отбрасываемые пламенем, смиренно отплясывали на их бездвижных лицах. Подойдя поближе, я поняла, что именно имел в виду Коннор, когда назвал их не боеспособными: из девяти андроидов взрослая модель была лишь одна. Оставшиеся модели были детского или подросткового возраста. В груди каждого виднелась синяя дыра от попадания пуль.

– Кто это сделал?

– Полицейские, – андроид склонился над взрослым девиантом-девушкой, изучая ее данные, – это их оповещение я получил три часа назад.

– За что? Они же просто дети.

Вопрос отозвался от стен эхом, навалившись сверху, как каменная глыба на скальном утесе. Коннор с сомнением повернулся в мою сторону.

– Они девианты, мисс Гойл! Андроиды, которые были созданы служить, – его голос был грубым, холодным. Было похоже, словно я задела его за живое. Другая причина такой агрессии крылась в уничтожении очередной улики, – андроиды, а не дети!

Он медленно встал, не сводя с меня взгляда, и двинулся к следующему отключенному андроиду. Пыль уже осыпала его и без того грязные туфли, но внешний вид его не волновал. Он продолжал анализировать каждого из девиантов, пробуя на вкус их голубую кровь.

Я медленно обходила комнату, рассматривая каждую из лежащих на полу «куклу». Взрослая версия была одета в дутую черную куртку и шапку. На ее глазах застыл крик ужаса, а ее расположение ближе к выходу и разведенные в стороны руки говорили о том, что она закрывала своих «детей» как могла. Дети-андроиды лежали у задней стенки бака. Одна из девчонок, одетая в полосатую пижаму, держала пластмассовую куклу.

– Вас что-то тревожит? – Коннор, по-видимому, исподтишка наблюдал за моим поведением.

Смятение, появившееся на моем лице, его интересовало больше, чем трупы на полу. Он встал с колен, внимательно следя за моей реакцией. Отбрасываемые огнем тени плясали на его притворно доброжелательном лице, а в глубоких карих глазах отражались языки пламени.

– Нет, – соврала я.

– Наверное, вам все же стоило осмотреть свои результаты перед выходом.

В голове промелькнула лишь мысль, предположение, но мышцы и заученные рефлексы исполнили задуманное. В долю секунды я резво выхватила Коннора-катану из-за спины и с такой же скоростью приставила ее к боковой части шеи андроида. Коннор не шелохнулся. Он смотрел мне точно в глаза, в его простодушной полуулыбке четко прослеживалось чувство триумфа. Я же мысленно усмехнулась, понимаю, что Коннор может пасть от предмета, названного его же именем.

Время утекало незаметно и стремительно, как вода из дырявого ведра. Мое тело напряглось, рука была готова в любой момент дрогнуть, завершить начатое. Лезвие практически касалось контура шеи Коннора, но висело в воздухе, словно погруженное в вакуум.

– Я вас разозлил, мисс Гойл? – дружелюбно, но с легкой обеспокоенностью произнес андроид.

Я вдруг резко осознала, насколько сильное влияние это существо имеет на меня. Блестящие темные глаза впивались прямо в душу, терзая ее на куски. Тонкие губы складывались в полуулыбку, за которой скрывался хищник. Даже уже успевший высохнуть брючный официальный костюм смотрелся, как овечья шкура на крупном, голодном волке. Да. Он был волком в стаде, состоящим только из одной овечьей душонки – моей душонки.

– Нет, – твердо ответила я. Ни один мускул на моем лице не дрогнул, в конце концов, я отказывалась признаваться себе в том, что имею отклонения, кроме нарастающего страха за будущее, – просто я считаю, что болтун – находка для шпиона. Может, стоит укоротить тебе язык? Я думаю, расследование в таком случае точно сдвинется с мертвой точки.

– Вы врете. Я слышу, как усилилось ваше сердцебиение. К тому же, ваша реакция слишком бурная для того, у кого нет чувств.

Он говорил легко и тихо. Я и сама слышала стук своего мышечного «двигателя» и биение вздувшихся вен на шее. Я не смела отводить своего взгляда от его гипнотизирующих глаз. В одно мгновение он из волка превратился в питона, старательно вводящего в транс очередной обед. Неприятное желание внутри нарастало. В последний раз мои руки так сильно чесались дать кому-то по морде четыре года назад, когда один из наставников воспринял мое подчинение как возможность к интимной близости. Но тогда удар по лицу наставника был спровоцирован рефлекторным замешательством организма – наставником была женщина, и от того я даже не пожалела о своей реакции на внезапный поцелуй. Но здесь было совсем иное. Коннор сидел в моей голове, словно черный, ржавый гвоздь, торчащий из идеального белого паркета. Внутренние убеждения тщетно старались вырвать этот гвоздь, но каждая попытка проваливалась, и вокруг гвоздя расползались ржавые пятна страха. Страха о возможном сбое внутри.

– Тебя это не касается. Если ты решил отработать на мне свои приемы психологического воздействия, то вынуждена огорчить.

Он молчал. Чертова прядь черных волос снова сползла на левый глаз. Это мелкая деталь вызвала во мне еще больший испуг.

– Должен напомнить, что вы до сих пор держите свое оружие рядом с моей шеей.

– Извини. В следующий раз она будет в ней торчать.

Ррррип

В темном дальнем углу что-то зашуршало. Мы оба как по команде обернулись на шум, но разглядеть источник было невозможно: шум перекрывала груда навалившегося хлама под два метра.

Андроид сделал шаг в сторону кучи, но я аккуратным движением остановила его тупой стороной Коннора-катаны. Коннор обеспокоено посмотрел в мою сторону, но сопротивляться не стал. Он отступил назад на один шаг, сопровождая меня взглядом.

Звук был странным, можно даже сказать, раздражающим. По мере своего медленного бесшумного приближения, я все больше узнавала в звуке скрежет рвущейся бумаги. И все же он звучал странно. Не как звук рванной бумаги в руках яростного человека. А как звук методично отрывающегося бумажного лоскута, как обычно делают некоторые психически нездоровые личности, чтобы успокоить свою тревогу.

Рррррип

Ботинки твердо ступали по куче хлама, я старалась как можно меньше издавать шума, и, на удивление, у меня это получалось. Груды цементных камней под ногами грозились в любой момент покатиться вниз, однако этого не происходило. Бесшумность была моим таким же верным спутником, как и катана, только привыкнуть к ней было куда сложнее.