Медленно, быстро, снова медленно, она уверенно подводила меня к пику, но в последний момент отступала, дразня, чтобы ещё раз, уже после того, как я остыну, продолжить сладкую, изощрённую пытку.
– Я бы хотела, чтобы ты закончила вместе со мной, – прошептала на ухо Вилла, освобождая мои руки от бархатистых оков. – Как насчёт того, чтобы стереть этот леденец до самого основания?
Вилла протянула руку к игрушке, которой я совсем недавно имела её во все тугие дырочки прекрасного тела.
Мне затея понравилась. Мы отвернулись друг от друга, упираясь локтями и коленками в пол. Нас разделял только огромный, длинный и сладкий леденец, который приятно вибрировал, едва мы соприкасались попками.
Я немного обманула Виллу, доставляя себе более яркое удовольствие, массируя изнывающий от возбуждения клитор.
– Ах ты чертовка, – постанывая, с придыханием возмутилась она. – Ах ты… О-о-о-о-о… – Пример моих действий явно пришёлся ей по вкусу.
Наконец я почувствовала это. Райская волна, погружающая в другое измерение, прошла от низа живота, разливаясь по всему телу, от кончиков пальцев до края ушек. Перехватило дыхание, блаженная дрожь пробила меня насквозь. Я растянулась на кровати, удовлетворённо прикрыв глаза, а Вилла, совсем рядышком, продолжала обрабатывать себя громадным леденцом. Какая ненасытная девчонка, надо же…
Перевернувшись на спину, я стала за ней с интересом наблюдать и в какой-то момент поняла, что непроизвольно поглаживаю себя по киске в такт резким движениям Виллы.
– Думаю, леденец для тебя сейчас немного маловат, – сказала я и, не отвлекаясь, машинально достала из коробки под кроватью прорезиненную рельефную насадку. – Смотри, сладкая, что у меня есть.
Вилла сопротивлялась, не желая отдавать мне леденец, но я всё-таки оказалась сильнее и выдернула конфету из рук. Потом заставила лечь на животик, а сама уселась сверху, поигрывая с её дырочкой так, как хотелось мне.
Насадка сделала леденец на три сантиметра толще. Вилла стонала так, что мне захотелось выпороть эту девчонку, но сейчас нельзя. Я посадила на её пухлую горошинку так полюбившуюся Вилле бабочку, и, начав медленно ворочать леденец, постепенно подводила её к хардкорному варианту. Да, сладкая, я хочу, чтобы от этого оргазма тебя просто размазало по ковру. На этот раз не буду останавливаться. И ещё одно маленькое дополнение: выпороть тебя всё-таки придётся – больно сладко ты стонешь, нельзя так.
Я взяла девятихвостку и вставила Вилле в аппетитную попку заглушку. Пробка ей обеспечит непередаваемые ощущения, я почти уверена.
За каждый слишком громкий стон хлестала её, ещё быстрее увеличивая темп рифлёного леденца, стараясь не закончить эту райскую пытку слишком рано.
– Ри! Ри! – кричала Вилла. – Стой, Ри!
Её пальцы цеплялись за ковёр, судорожно пытаясь найти точку опоры в молчаливом ворсе.
– Ри!
Шлепок.
– Ри!!
В два раза громче? Два удара.
– Ри-и-и-и-и-и-и-и-и-и!!!
О да, этот момент настал. Я убрала из её киски леденец, а моей бабочке-вибратору приказала работать на полную мощь.
Пик Виллы длился секунд десять: она выгибалась, жмурила глаза, царапала многострадальный ковёр и кончала, вымазывая вдобавок к кровати ещё и пол, после чего обессилено застыла, блаженно улыбаясь.
Пару минут мы молчали. Я подхватила все наши игрушки и пошла в ванную. Магия магией, а гигиена не лишняя.
Вернувшись, я обнаружила Виллу задумчиво сидящей на кровати и пристально изучающей мокрую простыню.
– Да, тоже придётся менять, – хихикнув, сказала я.
– Я не об этом сейчас думала, – мило улыбнувшись, ответила Вилла. – Знаешь… У меня такого не было ни с одним парнем.
– И не будет. – Эту закономерность всем девчонкам я уже устала повторять. – Они вас не чувствуют. А удовлетворить способен один из пятидесяти. Если не из сотни.
– Именно поэтому ты предпочитаешь девочек? – переспросила Вилла.
– Нет, я просто не хочу подчиняться людям, которые глупее меня.
– Могу я тебя отблагодарить за такое неземное удовольствие? – Вилла приблизилась ко мне, явно что-то замышляя.
– А спать? – довольно процедила я, уже чувствуя её влажные пухлые губы на своей шее.
– Одна ночь не считается…
Глава 21. Ван. Сексуальная практика со скромницей
Последняя пара, стоящая перед нами, расписалась и ушла в свою кабинку. Кроликодевочка робко встала рядом со мной, краем глаза глянула на меня и обратилась к преподавательнице:
– Рерума Винковна, а можно я пропущу сегодня практику?
Ох, какой у неё тоненький и весьма приятный на слух голосок. Прямо скромная-скромная.
– Что случилось? – подняла взор на девушку преподавательница. – Снова самочувствие плохое?
– Да, – грустно произнесла Вирика, виновато опустив голову. – Очень плохое.
– Нет, в этот раз я тебя не отпущу, – спокойно проговорила Рерума Винковна. – Ты лукавишь. Понимаю, что не всегда получается так, как тебе хочется, но это обязательно. Для твоего же здоровья, между прочим.
– Но я…
– Никаких «но». Партнёр не нравится? – Преподавательница посмотрела на меня оценивающим взглядом и продолжила: – Тебе вообще-то повезло. Смотри, какой у нас Ван: высокий, статный, красивый. Будь я ученицей и помоложе… – Она вдруг осеклась, сообразив, что сказала лишнего. – Простите, я не о том. Ставьте подписи, запоминайте номер кабинки и идите заниматься практикой.
– Рерума Винковна, ну, пожалуйста, – начала упрашивать её Вирика. – Я просто… – Она выдержала паузу и снова украдкой глянула на меня. – Я боюсь его…
Это уже перебор, поэтому молчать дальше просто нельзя.
– А нельзя ни с кем поменяться? Может, кто-то ещё не успел начать? – поинтересовался я. – Сами понимаете, мне это тоже неприятно всё слушать. И было бы ещё из-за чего бояться-то.
– Вот видишь, Вирика, – с укором бросила преподавательница, так и не ответив на мой вопрос, – ты уже самолюбие своего однокурсника задела. Это недопустимо. Бери ручку, ставь подпись, иначе буду вынуждена принять меры.
– Хорошо, простите меня, – с печальным видом вздохнула кроликодевочка, опустила недавно стоящие ушки и поставила подпись. То же самое сделал и я, запомнив номер кабинки: тридцать первая.
– Как же с тобой сложно до сих пор, – забирая бумаги, недовольно и одновременно с пониманием произнесла Рерума Винковна. – Идите. Сейчас вы тратите своё время.
Мы развернулись в сторону кабинок и неспешно пошли.
– Можно твою руку? – глянул я на Вирику и протянул свою.
– Нет, не надо, – чуть нервно отозвалась она.
– Ты что, действительно меня боишься?
– Да.
– Но почему? Что не так?
– От тебя исходит какая-то странная холодная энергия. И это меня пугает.
– Брось, тебе просто кажется. – Мне пришлось как можно дружелюбнее улыбнуться, прежде чем я против её желания всё-таки взял за руку. Она попыталась одёрнуть, но ничего не вышло – держал я крепко, догадываясь, что у скромницы будет именно такая реакция. И даже успел заметить, что ладошка у неё горячая и очень мягкая на ощупь. Признаться, мне уже стало приятно от такого незначительного тактильного контакта.
– Зачем ты делаешь то, что мне не нравится? – возмутилась Вирика, но теперь не пыталась сопротивляться.
– Я хочу, чтобы ты не боялась и доверяла мне, – ровно проговорил я, когда мы остановились у нашей кабинки. Интересно, что никаких звуков из соседних не доносилось: либо изоляция настолько хорошая, либо какая-то магическая глушилка. И это даже радует. – Проходи. – По-джентльменски пропустил партнёршу для практики вперёд.
Она вошла и уселась на край роскошной двухместной кровати. Кабинка изнутри такая же красная, как снаружи, но с приглушённым освещением. Места исключительно для занятий сексом достаточно – примерно десять квадратных метров. В целом очень уютно и комфортно. На одной из стен висели три штуковины, похожие на термометры. Когда сел рядом с Вирикой, смог разглядеть, что они подписаны следующими словами: эмоции, чувства, оргазм. Наверное, так измеряют старания учеников и потом на основе этих данных сообщают оценку. Забавно придумано. Лишь бы работало это как надо.