Дальше находился небольшой платяной шкаф. Обстановка была спартанской. Алексей поднялся с койки, подошел к столу. На нем стоял массивный письменный прибор с чернильницей-«неваляшкой», он видел такую в каком-то музее. Да и все напоминало музей.

Но где же он?.. Алексей подошел к стулу, нащупал во внутреннем кармане документы. Раскрыл книжечку офицерского удостоверения с тисненым гербом и аббревиатурой «РККФ» – Рабоче-Крестьянский Красный Флот. На черно-белой фотографии был изображен человек в форме капитана, но китель был старого образца. В удостоверении значилось: «Капитан Лещенко А.Я., командир ББ № 35, Севастопольской ВМБ».

«Надо же, имя и фамилия, как у меня – Алексей Лещенко», – мелькнула мысль.

Все еще держа в руках офицерское удостоверение, Алексей вышел из комнаты. Рядом был устроен небольшой санузел. Пожилой, но еще крепкий мужчина подошел к зеркалу над умывальником, вгляделся в отражение. Выглядел он неожиданно молодо, будто бы скинул десятка три лет. Из зеркальной плоскости на него смотрели внимательно глаза с прищуром – привычные вглядываться вдаль. Тонкий нос с горбинкой на широком лице, упрямо сжатые губы, ямочка на чуть удлиненном подбородке. Темные, коротко стриженные волосы еще не тронула седина. Но она обязательно появится – и совсем скоро…

Алексей глянул на фото в офицерском удостоверении – одно и то же лицо! Еще он обратил внимание на дату выдачи офицерского удостоверения, машинально пролистал странички, вглядываясь в отметки, а главное – на даты, стоящие рядом.

Покачиваясь, словно пьяный, Алексей вернулся в комнату и присел на расстеленную койку.

Что ж, если это не чья-то шутка (а кто будет так шутить в осажденном Донецке!), то его каким-то неведомым образом «забросило» из прифронтового Донецка в декабре 2014 года в Севастополь – почти что перед началом Великой Отечественной войны! Невероятно – но факт. Похоже, он оказался командиром береговой бронебашенной батареи № 35 – одной из двух, прикрывающих Севастополь. Получается, что он попал в те времена, когда вершилась история его Советского Союза, да что там – история всего мира!..

«Но ведь и в Донецке с 2014 года тоже вершилась новая история его родной земли, родного Донбасса, который и трудился, и воевал с одинаковой самоотдачей», – мелькнула мысль. Да и враг оказался все тем же – что в годы Великой Отечественной войны, что зимой 2014-го на Светлодарской дуге… Все те же ублюдки со свастикой и под все теми же лозунгами о национальном превосходстве.

Эта война – на все времена. Алексей был уверен, что, используя свои знания, сможет защитить Севастополь от гитлеровцев. Тем более что сейчас в его руках оказалась мощь четырех 305-миллиметровых орудий в броневых башнях – настоящий «непотопляемый линкор»! Он, конечно же, знал о героической и трагической истории Тридцать пятой береговой бронебашенной батареи. Он даже побывал на мемориальном комплексе в своем «прошлом-будущем». Но теперь Алексей уяснил для себя четко – он должен переломить ход стражения за Севастополь, сделать так, чтобы и третий, и все последующие штурмы города-крепости не стали роковыми.

Одевшись и одернув китель, Алексей вышел из помещения, теперь он понимал, что это каюта командира батареи. Встречные моряки прикладывали ладонь к фуражке или к бескозырке, он отвечал им привычным воинским приветствием. Алексей поднялся на плоскую площадку, на которой размещались девятисоттонные броневые башни, каждая – с двумя огромными орудиями. Отсюда был виден город-крепость у Черного моря.

Севастополь был будто бы вырезан из единого куска белого мрамора. Дома с ажурными металлическими балконами спускались к морю. На залитых щедрым южным солнцем под сенью сочной зеленой листвы царили покой и умиротворение. В уютных двориках на веревках сушилось белье, слышался смех ребятни. Мальчишки, сбившись в веселые стайки, с самого раннего утра убегали купаться и загорать. Влюбленные парочки гуляли по тенистым аллеям парков, а по вечерам кружились в вальсах на многочисленных танцплощадках.

Строгие патрули военной комендатуры шествовали по улицам, матросы в парадной форме и офицеры в повседневных черных мундирах деловито шли по своим военным делам.

Город жил морем, аквамариновые волны ласково плескали о Графскую пристань с ее великолепной колоннадой из белого мрамора. Севастопольская бухта раскинулась у подножия величественного города, у причалов замерли серые громады боевых кораблей и вспомогательных судов. По рейду сновали работяги-буксиры, пыхтя дымом из труб, и деловитые разъездные катера. На кораблях отбивали склянки, слышался приглушенный гул работы механизмов. Со стороны верфей доносился грохот и лязг металла о металл, крики белокрылых чаек над бухтой перекрывали гудки судов.

Алексей поклялся защитить Севастополь, применить все свои знания, навыки и опыт, чтобы сапог гитлеровского оккупанта никогда не ступил на белый мрамор города русской славы.

Чистые и звонкие звуки флотского горна в утреннем воздухе возвестили о побудке. В матросских кубриках и в помещениях офицерского состава просыпался личный состав Тридцать пятой бронебашенной батареи. Раздетые по пояс артиллеристы выходили на физзарядку, бежали кросс по узким и извилистым каменистым тропкам мыса Херсонес вниз – к Казачьей бухте. Вместе с матросами бежали и офицеры. Было приятно вдыхать полной грудью терпкий соленый, отдающий йодом воздух. Белокрылые чайки парили вровень с тропинками на каменистых утесах. А внизу шумел прибой, вздымая пенные брызги. Здесь, на границе моря и суши, смешивались ароматы моря и пыльной, высушенной солнцем черноморской степи. Внизу погребенные под нанесенным веками слоем земли лежали развалины древнего Херсонеса. Величественная античная колоннада, сохранившаяся до наших дней, стала таким же символом Севастополя, как и памятник затопленным кораблям.

После физзарядки и умывания – построение личного состава. Оно проходило на площадке перед входом в массив второй орудийной башни, которая служила плацем. Кстати, построения здесь артиллеристы береговой обороны любили, поскольку над всей площадкой была установлена огромная металлическая рама, на которую были натянуты маскировочные сети, прикрывающие главный вход в батарею, так что с воздуха его различить было нельзя. А маскировочные сети давали дополнительную тень даже в самую сильную жару на открытом всем ветрам скальном массиве мыса Херсонес.

– Равняйсь! Смирно!

Под величественные звуки гимна Советского Союза поднимаются по фалам флагштока алое полотнище Государственного флага, а рядом – флаг Военно-Морских Сил. Свежий ветер трепал знамена, серп и молот вместе со звездой золотились в лучах утреннего солнца, вспыхивая яркими искрами.

Командир батареи вышел на центр плаца, ощущая на себе взгляды подчиненных. Оглядел строй – каждое подразделение батареи занимало строго определенное место.

– Товарищ командир, личный состав батареи построен. Лиц, незаконно отсутствующих нет, – доложил помощник комбата старший лейтенант Никульшин.

– Здравия желаю, товарищи матросы, старшины и офицеры!

– Здр-р-ра!.. Желаю!.. Товарищ командир! – Эхо луженых матросских глоток отразилось от камня и железобетона.

– Вольно!

– Вольно.

Командир выслушал доклады командиров каждого из подразделений, кратко огласил расписание на весь день.

– Разойдись, командиры подразделений, подчиненные в вашем распоряжении.

Строй растекся людским водоворотом. Матросы и офицеры расходились по боевым постам, сдавали и принимали вахты. Перебрасывались фразами, закуривали, обсуждая флотские новости. Командиры раздавали указания, формируя наряды на различные работы. Изнутри бетонного массива раздавался мерный гул дизелей и прочих механизмов. От камбуза уже веяло вкусным дымком, кок готовил завтрак. На 35-й бронебашенной батарее начинался обычный день.