– Переживать нужно не за четырнадцатое – восемнадцатое, а за двадцать второе июня… – Алексей задумчиво обронил непонятную для генерал-майора Петра Моргунова фразу.

– Это ты о чем, капитан?

– Считаю, товарищ генерал-майор береговой службы, что готовым к отражению удара врага нужно быть готовым всегда.

– Что ж, похвально, капитан. Свободны.

– Есть!

Нежданно-негаданно ставший командиром батареи Алексей действительно познакомился с сыном Лаврентия Берии, когда тот приезжал во главе бригады инженеров для наладки электронного оборудования 35-й батареи. Серго Лаврентьевич был обычным парнем, без всякого лоска и вызова. Работал наравне со всеми, увлеченно.

Алексей быстро сдружился с молодым инженером, ненавязчиво дал несколько рекомендаций по решению тех или иных проблем в настройке радиоэлектроники. Серго Берия оценил знания и научную эрудицию командира батареи капитана Лещенко. Их сдружили общие интересы, знания и профессионализм.

На батарее молодые инженеры и ученые выполняли наладку первой отечественной радиолокационной станции управления артиллерийской стрельбой и одновременно обучали офицеров работать на новой сложной технике. Ведомство, к которому долгое время относился Лаврентий Павлович Берия, как раз курировало все научно-технические вопросы особой секретности: ракетостроение, создание реактивной авиации, отечественной электроники и радиотехники, а также советский атомный проект.

В помещении Центрального поста управления артиллерийской стрельбой в железобетонном массиве второй башни находилась отдельная комната. На массивной бронированной двери, запирающейся на кремальерный замок, установлена табличка: «Аппаратная. Посторонним вход воспрещен». Доступ сюда имели только командир батареи, его заместитель и еще трое офицеров боевого управления. Внутри тесной каморки на амортизационной платформе были установлены стойки и шкафы с аппаратурой и большими электронными лампами. А все вместе это являлось первой в СССР электронно-вычислительной машиной.

У истоков советской электроники, в 1941 году стоял гений, кандидат физико-математических наук, кандидат технических наук и профессор в области аэродинамики, видный математик Мстислав Всеволодович Келдыш. Именно как математик он и занимался развитием отечественной электроники и вычислительной техники. А еще – он работал в Центральном аэрогидродинамическом институте, знаменитом ЦАГИ, кузнице ракетостроения СССР.

Неизвестно, какими путями, но разработки англичан, которые годом раньше – в 1940-м – ввели в эксплуатацию первую ЭВМ для взлома кодов немецких военных моряков, попали в Советский Союз. Итогом работы стал первый в СССР и вообще в мире электронный баллистический вычислитель. В принципе это не был компьютер в его «классическом» понимании. Скорее – это был счетно-решающий блок. Но даже такой громоздкий, ламповый, электронный вычислитель, компьютер позволил артиллеристам существенно увеличить точность обработки прицельных данных и ускорить выдачу параметров стрельбы мощной бронебашенной батареи.

Особенно важны были точные параметры стрельбы на дальние и сверхдальние дистанции. Аппаратура была новейшей и сверхсекретной, поэтому и меры безопасности на 35-й батарее введены достаточно строгие.

Кроме электронного, на радиолампах счетно-решающего блока, на батарее и был установлен и более традиционный – электромеханический прибор управления артиллерийской стрельбой.

37-миллиметровые спаренные зенитки в корабельном исполнении все же пришли через неделю. А вместе с ними – и краснофлотцы-зенитчики во главе с молодым лейтенантом. Они были из команды одного из ремонтировавшихся в Севастополе боевых кораблей. Алексей приказал поставить их на довольствие и включить в штатное расписание батареи. Матросы своими силами установили скорострельные зенитки как раз к началу больших флотских маневров.

С 14 по 18 июня 1941 года прошли учения корабельной группировки, авиации Черноморского флота и береговых батарей по отражению вражеских морских десантов. И как всегда на «отлично». Бронебашенная 35-я батарея тоже отстрелялась на оценку «отлично», все же не зря комбат муштровал своих подчиненных на тренировках. Но отнюдь не достижение высоких показателей на учениях волновали сейчас «попаданца» Алексея Лещенко, ставшего по невероятной прихоти судьбы и обстоятельств командиром батареи. Впереди была самая страшная дата, и к ней Алексей, прошедший ад войны на Донбассе в 2014 году, должен быть готов. Просто – обязан!

Как начинается война?

Военный пенсионер, подполковник в отставке Лещенко, который пережил ад 2014 года в Донецке, знал, как это происходит. Еще вчера была смутная надежда на мир, на то, что все решится как бы само собой… А уже сегодня – гремят выстрелы и раздаются взрывы по злой воле того, кто напал на родную землю. И не важно, какие это фашисты – гитлеровцы или бандеровцы. Потому что та война, которая началась на глазах донецкого студента-физика, всего лишь продолжение другой войны – самой масштабной в современной истории. Вероятно, именно поэтому так легко сознание советского офицера – ветерана Афганистана, воевавшего за республику на Светлодарской дуге, перенеслось в 1941 год. Хотя это тема скорее для будущих специалистов по квантовой механике или теории относительности Альберта Эйнштейна. Или же для всякого рода оккультистов и прочих прорицателей.

Сейчас Алексей с абсолютной ясностью осознавал одно – нужно не допустить катастрофы Севастополя, города, который он знал и любил. Он сделает все, чтобы переломить ход истории, направить могучий поток энтропии в совершенно иное русло. Под силу ли это человеческому разуму? Алексей не собирался ставить масштабный эксперимент – он намеревался воевать за свое Отечество.

Корабли Черноморского флота вернулись с больших маневров 20 июня 1941 года. Как всегда, на Графской пристани играл сияющий медью оркестр, капитанам крейсеров и линкора «Парижская Коммуна» поднесли традиционных жареных поросят. По кораблям объявили приказ принимать на борт боекомплект и пополнять припасы. Потом офицеры в белых парадных кителях и при кортиках сошли на берег, команды получили долгожданные увольнительные.

Отправился в Севастополь и командир 35-й батареи, отпустив на сутки личный состав в увольнительные. «Пусть насладятся последними мирными днями», – с фатализмом подумал Алексей. Он переоделся в парадную форму и тоже решил отправиться в Севастополь, любимый белокаменный город, где с Графской пристани открывается вид на бухту со стоящими на якорях боевыми кораблями.

На площади Нахимова в центре города на пьедестале возвышалась статуя Ленина с четырьмя фигурами вокруг постамента – матроса, крестьянина, рабочего и солдата. Алексею, современнику из Донецка 2014 года, было как-то не по себе от этой скульптурной композиции. Но дело в том, что памятник адмиралу Нахимову был демонтирован в 1928 году как слуге царя. А в 1932 году на его месте был установлен памятник Ленину.

Алексей лишь помнил, что старый дореволюционный памятник легендарному русскому адмиралу был повернут спиной к городу и лицом к морю. Нахимов как бы прикрывал собой Севастополь от неприятелей.

Но вот белокаменная колоннада Графской пристани с величественными мраморными львами была на привычном месте. Слева, если стоять лицом к бухте, в «ракушке» летнего театра играл оркестр. Алексей неторопливо прошелся по площади, спустился по широким ступеням к воде. Черноморские волны ласково плескались у ног. От пристани отчалил паровой катер, перевозящий пассажиров на Северную сторону. Дальше на бочках стояли красавцы-крейсера и эсминцы. Громада линкора «Парижская Коммуна» с характерным изгибом передней дымовой трубы подавляла своими величественными размерами, в плоских башнях зачехлененные дремали двенадцатидюймовые орудия, такие же как и на Тридцать пятой бронебашенной батарее.