– Они не испытывают особого сожаления, лишь по поводу – не успели удрать с места преступления. Втайне даже куражатся, восхищаясь собственной крутостью, – как бы отвечая ей, отстранённо констатировала Лайта.

– Вот даже как! А мы по доброте душевной полагали: гномы слегка преувеличивают, выторговывая себе привилегии в договоре о материальной взаимопомощи. Как жаль, я до последнего склонялся объяснять произошедшее нелепой случайностью. Но, может, молодым людям есть что добавить к сказанному, попытаться, так сказать, реабилитировать себя?

– Мы больше не будем! – хмуро заявил Билли, и Майкл тупо повторил его слова.

Учителя презрительно смотрели в их сторону, возмущение в зале сменилось насмешливыми улыбками. Ларонциус, печально покачав головой, с молчаливого одобрения остальных вынес вердикт:

– Очень жаль, если вы ничего не можете привести в своё оправдание. Думаю, картина произошедшего предельно ясна и не требует нанесения на неё иных красок. По сути своей ваш хулиганский поступок заслуживает лишь одного – немедленного исключения из Академии…

Архимаг умолк на секунду. В аудитории царила настороженная тишина.

– Памятуя, однако – любой из нас может сделать в жизни ошибку, вам будет предоставлен шанс исправить её. Наказанием каждому станут общественные работы на ближайшие полгода, какие именно – на усмотрение мистера Фиртиха, но не менее трёх часов в день. Надеюсь, подобных историй мы больше не услышим. И помните – любое нарушение дисциплины и прочие выходки, несовместимые со званием студента Академии Волшебства, автоматически повлекут за собой исключение. Вам понятно?

Янки, переминаясь с ноги на ногу, молча кивнули головами.

– Тогда возвращайтесь на свои места. А я воспользуюсь случаем, раз уж собрались, сделать объявление.

Убедившись в собранности и заинтересованности аудитории, ректор начал издалека:

– Во все времена, начиная с глубокой древности, люди спорили за звание лучшего – в битве, мастерстве, спорте, красноречии. Трудно, наверное, найти такую область человеческих взаимоотношений, где бы не скрещивались шпаги. Рыцарские поединки, гладиаторские бои, олимпиады, соревнования поэтов и философов – о них вы наслышаны предостаточно. И пусть состязание между кузнецами – у кого получится наиболее острый меч, или стеклодувами – чей бокал самого тонкого стекла, не столь зрелищны, как кулачные бои, но и они – не меньший стимул обрести звание непревзойдённого мастера своего дела. Чародеи не исключение – едва сыны рода человеческого овладели магией, так и стали выяснять, чьё колдовство сильнее или дольше длится. Отголоском тех времён явились устраиваемые Гильдией дуэли – поединки с использованием волшебства, протекающие по заранее обговоренным правилам. Сейчас они – скорее дань традиции, чем реальный способ проверки магических способностей, однако для поддержания духа товарищеского соперничества мы продолжаем проводить их среди учеников, выявляя наиболее достойных кандидатов в Мастера волшебства. Поэтому не позднее чем через месяц состоится турнир, в котором сможет принять участие любой из вас. Выступать в нём или нет – дело сугубо добровольное. Правила проведения вывесят на доске объявлений через день или два, и у вас останется достаточно времени для подготовки. Не забывайте только об учёбе, и всё будет в порядке!

Известие о предстоящих «поединках на волшебных палочках», как в шутку называли их чародеи, особой новостью для Дениса и его друзей не являлось – ещё на первом курсе Лоренцо довольно много рассказывал, как подобные дуэли проходили у них. Направлять на противника заклятия, могущие причинить вред здоровью, а тем более жизни, категорически запрещено, но дозволялось разрушить его иллюзорного двойника или любой иной фантом, созданный соперником. Или магически погасить зажжённый им огонь, телекинетически закатить мячик на его поле, и ещё многое другое в том же духе. Звание победителя турнира не приносило каких-либо ощутимых дивидендов – экзамены всё равно приходилось сдавать; им оставалось только гордиться. Но даже если и так – кто ж из юных чародеев откажется от титула самого крутого колдуна курса? Разрешалось даже использовать жезлы и свитки – но лишь собственноручно заколдованные, а не купленные в магазине с уже готовым волшебством. Вроде бы на магазинных товарах специальное клеймо стоит, и если его обнаружат, обманщиков тут же дисквалифицируют. На потоке Лоренцо, по его рассказам, двоих так разоблачили, хоть те и пошли на хитрость: показали арбитрам одни свитки, а потом потихоньку подменили их другими.

На том собрание и завершилось, добавив пищи для сплетен не меньше, чем визит гномской делегации. А где лучше всего обсудить увиденное и услышанное, как не на пляже? Именно там и собралась компания наших друзей пару часов спустя.

– Жаль, что их не выгнали. А счастье казалось так близко…

– Не переживай. С такими фокусами долго тут не задержатся.

– Странно, что с ними не оказалось Кревана. На латыни отсутствовали все трое.

– Просто оказался хитрее и успел удрать.

– Неважно: если бы гном сообщил о троих нападавших, магам не составило бы никакого труда найти недостающего.

– Ему надо получше контролировать своих «шестёрок»: чуть ослабил поводок, те сразу с цепи сорвались.

– Неужели у янки не хватило мозгов сообразить, что перед ними не человек? Тем более о приезде гномов все узнали ещё неделю назад.

– До Билли с Майклом дошло только сегодня (смех). Скорей всего они, конечно, догадались, какой именно гость имел несчастье попасться им на глаза, просто решили немного поприкалываться, не задумываясь о последствиях.

– Неудивительно: если в голове больше одной мысли не помещается, как тут предвидеть будущее?

– А не кажется ли вам, уважаемые коллеги: Креван как раз и спровоцировал нападение?

– Где логика? Зачем ему подставлять своих?

– Не скажи. Предположим, они его разочаровали или посмели ослушаться, и он решил преподать суровый урок.

– Или потихоньку занялись собственными поисками.

– Я всё же думаю, Креван здесь не при чём.

– Поживём – увидим. Я тоже считаю, Ларонциус проявил излишнее благородство. Видно же невооружённым глазом – типы, неисправимые даже магией.

– Да, дон Фердинанд-Энрике на его месте церемониться не стал бы, два часа на сборы вещичек, и – адью!

– Интересно, как он там, случайно возвращаться не собирается?

– Уже соскучился? Лично я в полном восторге от его отсутствия. Нехай приезжает после выпускного бала!

– Или вообще остается там, где сейчас изволит быть.

– Господа и дамы! – громко произнесла Таисия, невольно привлекая к себе общее внимание. – Предлагаю отставить пока в сторону обсуждение придурков и поговорить о предстоящем турнире.

– Давай.

– Я вот о чём: если примем в нём участие, рано или поздно жребий сведёт нас друг с другом. И тот, кто окажется побеждённым, едва ли в будущем станет испытывать тёплые чувства к победителю.

– Брось! Мы ж друзья, какие тут обиды?

– Поверь, знаю, что говорю. В моей школе учились два приятеля, лёгкой атлетикой оба занимались на полном серьёзе. Поехали на Спартакиаду, одному повезло в тройку призёров попасть, а другой вернулся ни с чем. С той поры дружба между ними и закончилась, даже не здоровались при встрече.

– У нас такого никогда не будет!

– Уверен? Хорошо, если так. Но всё же давайте сразу решим промеж себя: если кто-либо сомневается в собственных силах, а проигрывать не очень любит, пусть тогда вообще не участвует в поединках – так честнее.

– Очень правильная мысль! – восхитился Олаф.

– А вдруг, если все откажемся, победителем станет тот же Креван? Не очень-то приятный факт получится.

– Моё дело предупредить о возможных последствиях. Я никого не собираюсь стращать или отговаривать. Здесь каждый решает сам для себя.

– Тогда давайте пообещаем друг другу: в какую бы пучину обстоятельств не ввергала судьба, ни один из нас не станет таить зло на другого, ставить подножки, клеветать за спиной – пусть в открытую признает свою неправоту или требует объяснений! – решительно воскликнул Жозе.