– Никто иной не смог бы попасть на Алмейо. Всё же любопытно хоть одним глазком взглянуть на здешнего постояльца.

– Как начнёт шуршать внутри, постучись, глядишь, и откроет. А пока возвращаю стекляшку на место: как ни крути, мы тут незваные гости.

Осторожно поставив кристалл на тумбочку и прислушавшись, Денис ощутил шевеление в левом кармане брюк – словно какой-то шутник засунул туда майского жука. Запустив внутрь руку, он извлёк завёрнутый в носовой платок подарок гнома. От шарика исходило пульсирующее бледно-розовое сияние.

– Что с ним? Почему вдруг ожил? – забеспокоился Славик.

– Не знаю, но происходящее мне не очень нравится. Он уже горячий. Не хватало ещё, чтобы раскалился добела.

– Смотри, чёрный резонирует в ответ!

Внутри тетраэдра стали зажигаться искры лимонно-жёлтого пламени. Спустя мгновение они гасли, но вместо них сразу же вспыхивали другие – в ещё большем количестве. Кристалл задрожал, испуская тревожный переливчатый звук, подобно хрустальной люстре при землетрясении.

– Ох, что-то сейчас будет! – испуганно прошептал Славик. – Уходим отсюда!

Поздно. Вибрация быстро достигла апогея, сопровождаясь мельканием вспышек и тонким невыносимо-противным стеклянным зудом, вынуждающими отворачиваться и затыкать уши. Внезапно кристалл взорвался, рассыпавшись на сотни мелких осколков; и одновременно, остывая, погас шарик.

– Вот теперь полностью с тобой согласен. Разбегаемся по комнатам и делаем вид, будто вообще их не покидали.

Мысль, что забрались куда им не положено, да ещё и уничтожили чью-то собственность, не давала Денису покоя весь вечер. Ожидание наказания за содеянное заставляло напрягаться, слыша шаги за дверью. Казалось – вот-вот войдёт комендант, сопровождаемый големами, и голосом, не терпящим возражений, скажет: «Гражданин Скворцов, пройдёмте!»

Славик от греха подальше попросту смотался в гости к девушкам. Наивный – если понадобится, найдут где угодно. Скорей всего, даже искать не станут, возьмут если не вечером, то утром. Не сможет же скрываться вечно! Воображение тут же услужливо нарисовало картину: они со Славиком, как завзятые революционеры-подпольщики, живут в шалаше, укрытом от посторонних глаз густыми зарослями кустарников, а товарищи по партии таскают им туда еду из столовой и книги из библиотеки, а заодно развлекают сводками последних новостей Шериндаля и философскими спорами о путях построения более справедливого общества. Посещать занятия, правда, станет проблематичным делом, равно как и сдавать экзамены – если только преподаватели не проникнутся сочувствием к борцам за счастье народное, согласившись принять изучаемые предметы заочно где-нибудь на явочных квартирах.

Так или иначе, беспокойство души не давало возможности спокойно медитировать или заниматься домашним по латыни. Не принесло успокоения даже чтение юморного романа в стиле хохмо-фэнтези «Волшебник-трансвестит и рыцарь в голубых доспехах», не нёсшего особой смысловой нагрузки, но пролистываемого бойко и весело. В конце концов, со вздохом отложив книжку в сторону, Денис решил воспользоваться советом поговорки «Утро вечера мудренее», завалившись спать.

Не менее получаса, однако, пришлось переворачиваться с боку на бок, прежде чем сознание отключилось. Но даже сон не принёс долгожданного успокоения – события дня прокручивались раз за разом в воспалённом мозгу, обрастая фантастическими подробностями. В которых, перелезши через окно четырнадцатой, оказались они не в комнате их бывшего однокурсника, а в заброшенном железнодорожном туннеле, заваленном строительным мусором и отходами человеческой жизнедеятельности. Подарок Ругуда, превратившийся в сферу огня, плывёт над ними, освещая путь, а из смыкающейся сзади темноты в спину зловеще скалятся отвратительные рожи химер. Чёрный кристалл возвышается впереди гигантской пирамидой; игра оранжево-бордовых бликов на его поверхности завораживает, затуманивая рассудок и лишая воли. С противным скрипом рассохшегося дерева передняя часть тетраэдра медленно приоткрывается, приглашая внутрь – и нет сил сопротивляться, ноги сами тянут вперёд, в разверзающуюся пасть тьмы…

Словно от толчка, Денис проснулся, сразу придя в сознание. Почудилось, или и впрямь услышал во сне скрип оконной рамы? Неужели кто-то пытался проникнуть в комнату? Темнота за окном казалась осязаемой, она как будто протягивала к нему щупальца, парализуя их прикосновением. Стряхнув прилипшие частицы страха, Денис решился осмотреть подоконник. Оконные створки заперты, никаких следов взлома, лишь слегка приоткрыта форточка – но такой она оставалась и до того, как лёг спать. Стало быть, почудилось, можно командовать отбой. Но что за белое пятно, удаляясь, промелькнуло меж сосен? Чуть промедлив, наш герой высунул наружу голову, пытаясь разглядеть очертания фигуры незваного гостя. И лишь пару секунд спустя заметил – распахнуто окно соседней комнаты.

Славик! Интересно, куда собрался ненастной ночью – дождь лил, не переставая, да и похолодало изрядно. Назначать рандеву в такую мерзкую погоду решатся разве что любители самых экстремальных развлечений. Приглядевшись, Денис заметил неладное – Славик шёл неестественно прямо, не разбирая дороги и не оглядываясь по сторонам. И одетый лишь в домашнее трико и развевающуюся на ветру легкую рубашку, явно незастёгнутую. Неужели не чувствует холода?

Или…

Рывком натянув на себя попавшуюся под руку одежду, Денис настежь распахнул окно и выпрыгнул наружу. Ледяной дождь хлестал в лицо, отбрасываемые в сторону ветки больно кололись иглами, но он почти не замечал их, спеша догнать ушедшего далеко вперёд приятеля. На его оклики тот не реагировал, упорно продвигаясь к одному ему ведомой цели.

Наконец, ухватив за плечо, Денис полуобернул его к себе и остолбенел. Лицо приятеля отливало мертвенной синевой, остекленевшим взором он смотрел куда-то вдаль, ничего не замечая вокруг.

– Что с тобой?!? Очнись! Замёрзнешь ведь! – тряся за рубаху, Денис одновременно пытался застегнуть на ней пуговицы. Мокрая ткань липла к телу и уже неспособна была защитить организм от переохлаждения, но в состоянии стресса о том не думалось; его ужасала, насколько холодна кожа груди и особенно рук. Будто повстречал ожившего утопленника, промелькнула мысль, которую пришлось гнать прочь.

Всё же его усилия не остались напрасными: физиономия Геки постепенно приобретала осмысленное выражение.

– Где я? – еле слышно прошептал он посиневшими губами.

– Слава Богу, очнулся! Куда собрался и почему в таком непотребном виде?

– Я… не помню… Мне снился сон, такой чудесный… Жаль, что разбудил… Почему я в лесу? Тут так мокро и холодно…

– Наконец-то заметил. Скорее в замок, замёрзнешь на фиг весь. И так уже на статую похож!

Оглянувшись, Денис заметил, как в противоположной от Шериндаля стороне разгорается ядовито-зелёное свечение. И, словно подчиняясь неслышимому приказу, Славик покорно сделал шаг ему навстречу.

– Не ходи туда! Слышишь? Погибнешь! – ухватив приятеля за левую руку, Денис потащил его за собой. Ветер, сменив направление, бил прямо в лицо, неся с собой уже не капли дождя, а мокрые хлопья снега.

– О! Зима наступила! Мы в России, да? – бормотал сзади Славик.

– Какая на хрен Россия! – своё отношение к происходящему Денис выразил добавкой пары непечатных слов. – И вообще шевели ногами, иначе околеем тут вдвоём!

Резкость выражений объяснялась исключительно стрессовостью ситуации; разумом он прекрасно осознавал безвинность приятеля, попавшего под действие чужой магии. И явно враждебной: силком, как известно, в гости не тащат, по-хорошему прислали бы телепатическое приглашение, как все нормальные волшебники делают. Словно поняв, что добыча уходит, неведомый злодей обрушил на них настоящий шквал льда. Одно счастье – Славик более-менее очухался, и его больше не нужно было тянуть за собой, сам старался не отставать, на бегу клацая зубами от холода. Последние метры дистанции их лица и руки секла сухая злая позёмка, промокшая одежда задубевала, обжигая кожу, и лишь яростное стремление достичь спасительной цели позволяло игнорировать нервные импульсы, посылающие в мозг сигналы боли и резкого дискомфорта. На финишной черте, мобилизовав оставшиеся силы, Денис перебросил приятеля через подоконник и запрыгнул в комнату сам.