– А начальство о том не проведает? Всё-таки наше рандеву с инопланетянами было, как бы поделикатнее выразиться, немножко неформальным.

– Не волнуйся: я осведомлён о запрете покидать замок во время приезда гостей. Меня ведь тоже попросили не отлучаться из библиотеки – на случай, если гномы захотят ознакомиться с её содержимым. Но никто не появился, и лишь потом узнал я, что из-за скандального происшествия уехали раньше, чем собирались. Когда упомянул про знакомство с ними, я с тревогой подумал, уж не ты ли оказался в нём замешан. Но тут же отринул мысль прочь – никак не мог мой юный друг нарушить законы гостеприимства, а тем более словом или поступком оскорбить гостей. Не так воспитан!

– Спасибо, Халид-ага, на добром слове.

– Кто же тогда те ведомые шайтаном юнцы, дерзнувшие нанести оскорбление представителю дружественной расы?

– Билли Бэйкинс и Майкл Корган. Очень неприятные типы, у нас на курсе их никто не любит.

– Как же, знаю. Полностью согласен с твоим суждением: более скудоумных и дерзких учеников ещё не приходилось встречать! Неужели их не исключили из Академии?

– Ректор дал шанс реабилитировать себя. По-моему, совершенно напрасно.

– Да, Альберт бывает слишком добр, и тем, к сожалению, не раз пользовались. Названные тобой юноши в прошлом году брали книгу, а вернули с порванными страницами. Когда попросил подклеить их, рассмеялись и сказали, мол, какой брали, такой и возвращают. А у меня никогда такого не случалось, чтоб выдал читателю книгу в непотребном виде! Увы, мои увещевания оказались напрасны, ни до их разума, ни до сердца достучаться не удалось. И как вообще попали сюда? В былые времена даже если какой-нибудь Мастер и взялся бы их обучать, очень скоро выгнал бы с позором.

– И правильно бы сделал. А поскольку о том зашёл разговор, поинтересуюсь: вообще кто и как рассылает приглашения в Академию?

– Как кто? Наш комендант, разумеется! В его распоряжении имеется штат специально обученных магических элементалей, работающих курьерами – они и доставляют письма куда следует. Другое дело, сам мистер Фиртих не имеет полномочий решать – кому послать приглашение, а кого отклонить: ему дают готовый список. Где-то за год-два до приёма новых учеников волшебников со всех стран просят подыскать подходящие кандидатуры – желательно юного возраста, примерного поведения, способного к наукам и ничего не имеющего против перспективы стать чародеем.

– Понятно. Но разве не может получиться так – выбор Мастера окажется ошибочным? Или, хуже того, предвзятым – рекомендовать недостойного, польстившись на некие выгоды для себя, а попросту говоря, взятку?

Мастер Халид слегка нахмурился.

– Теоретически, конечно, такое возможно, но не вижу особого смысла. В прошлом бывали случаи, когда волшебники соглашались обучать юношей, не имевших склонности к чародейству – но ничего путного из того не выходило. Чаще всего родители отказывались продолжать финансировать бесперспективное занятие, или ученики сбегали сами. Если дара нет, то весьма сомнительно удовольствие через пару десятков лет единственно чему научиться – зажигать трубку, не используя спичек! За что тут платить? К тому же Мастера, нашедшие для Академии перспективных учеников, премируются – есть смысл отбирать лучших, чем краснеть потом за брак в вербовочной работе. А у тебя как дело обстояло?

– Так ведь рассказывал уже – нашли по объявлению.

– Ай, не суди строго недостойного слугу твоего за слабую память! Как только упомянул про объявление – тут и вспомнил сразу. Которое видно лишь тем, у кого достаточно высокий уровень магического потенциала, правильно? И вроде бы поместил его кто-то из выпускников прошлых лет.

– Именно так. Нас пригласила сюда Эльвира из первого академического набора, а ныне она Мастер Духа. Но вот бы узнать, с чьей подачи оказались здесь те двое? Возможно такое?

– Да, однако дело непростое, ох, непростое! И даже не потому, что тайна за семью печатями. Начальство сразу же насторожится: чего вдруг старый дурень заинтересовался вещами, к нему никакого отношения не имеющими, нет ли тут умысла какого? Придётся топать обходной тропой. Искать, так сказать, калитку в задней стене, если в парадную не пускают.

– Мой приятель Ричи упоминал о некоем мистере Пэтсоу. Однако я не в курсе, нашёл он тех молодчиков лично, или всего лишь являлся связующим звеном.

– Патрик Пэтсоу? Как же, знаю. Маг он не особо сильный, занимается в основном мирскими проблемами типа истории и этнографии коренных обитателей американского континента, поэтому регулярно забредает в мою вотчину. Как только появится – пожалуюсь на его нерадивых протеже. Посмотрим, что скажет в оправдание.

– Здорово! А то второй год в удивлении пребываем, как в столь почтенное заведение проникли те, кого во внешнем мире не приняли бы даже в колледж ассенизаторских наук. Спросить напрямую ни у кого из наших желания нет, да и маловероятно услышать правду в ответ.

– Постараюсь не забыть просьбу твою. А Мастеру Вильштумеру напишу сегодня же. Пусть поподробнее расскажет о свойствах минерала, из которого изготовлен твой подарок.

«…В лето 1745-е от Рождества Христова повелел Тарион прибыть в Шериндаль Мастерам со всех земель. И когда собрались, сказал им:

– Время всякой вещи приходить в мир и время покидать его. Я много лет возглавлял Гильдию; хорошо или плохо – пусть судят те, кто будет после.

Ибо настал черёд моей душе отправляться в астральные миры, устала она и жаждет отдыха от суеты земной.

Не плачьте о том, соратники и други: пока помните обо мне, я жив в сердцах ваших.

Не отговаривайте от принятого решения, бесповоротно оно. Изберите новым Архимагом самого достойного, это лучшее, что можете сделать.

Сказав так, удалился он, и великая печаль повисла над собранием, и не расходился никто: так любили и уважали его. Пока не сообщено было им: Тарион лёг и не встанет больше.

Тогда, выразив величайшую скорбь, решили колдуны между собой: пусть его вечным пристанищем пребывает самая высокая оконечность острова, на вершине которой мы поставим памятник.

И перенесли они почившего в склеп, вырезанный внутри скалы, вершину которой украсил обелиск из белого мрамора. Ильварн, согласившийся взвалить на себя нелёгкое бремя забот о процветании Гильдии, золотом написал на нём эпитафию».

В такой поэтической форме повествовалось о кончине третьего Архимага в «Хрониках Шериндаля» – книге, которую Денис потихоньку почитывал в перерывах между набойкой текстов втайне от всех. Однако не стоит поспешно осуждать его, на то имелась причина.

Упомянутое книжное издание относилось к категории «С», то бишь не рекомендовалось к выдаче лицам, не имеющим статуса Мастера. Разумеется, Денису ничего не стоило уговорить доброго старика дать почитать «Хроники», но если о том узнает руководство, нагоняй библиотекарю гарантирован – в прошлом нередко случались прецеденты, когда «не те книги» попадали «не в те руки», и результат оказывался плачевным. Поэтому ещё пару столетий назад верховные маги решили классифицировать весь библиотечный фонд, ограничив доступ к той его части, которая, по их мнению, несла знания, опасные для неготовых их принять и воспользоваться должным образом.

Ещё весной, начав отрабатывать трудовую повинность, Денис столкнулся с упомянутой системой. Большинство книг библиотечного зала имело категорию «А» – общеобразовательное чтиво, приобретаемое в магазинах и книжных лавках всего мира, или «В» – литература для посвящённых и членов Гильдии, включая учеников. Оставшаяся часть, клеймёная литерой «С», располагалась преимущественно на дальних стеллажах; рассмотреть их корешки со стороны стойки посетители при всём желании не смогли бы.

Однако отнюдь не всё книжное богатство располагалось в зале; тот, кому посчастливилось очутиться в противоположном от входа углу, заметил бы узкую винтовую лестницу, ведущую вниз, в подвальное помещение библиотеки, вход в которое преграждает решётчатая дверь, запертая на два замка. На любопытство Дениса Мастер Халид отговаривался – нет, мол, там ничего интересного: обрывки манускриптов, нечитабельные рукописи, старые газеты, одним словом хлам, который жалко выкинуть. Бумажный мусор действительно присутствовал в том закутке в немалых количествах, но кроме него – ещё и книги категории «D», доступные лишь Великим Мастерам. Об их существовании Денис узнал случайно, когда возникла необходимость снести вниз увесистый баул, присланный откуда-то из Европы. Мастер Халид не любил пользоваться услугами големов, а его собственной магии оказалось недостаточно для телепортации поклажи вниз, на что старик лишь горестно заметил – совсем немощный стал, уже и вещи не слушаются. Денису не оставалось ничего иного, как предложить свою помощь. Увидев стеллажи, чьё содержимое явно не подходило под определение макулатуры, не удержался от вопроса, и библиотекарю не оставалось ничего иного, как открыть тайну существования источников знаний повышенной степени секретности. Расспрашивать, каких именно, Денис не отважился, опасаясь ещё раз – и наверняка последний! – предстать под грозны очи мэтра Саграно.