Лея! – звал сестру в Силе Люк.
Она все понимала. Сочувствовала. Но помочь ничем не могла. И даже наоборот.
Лея, я должен уйти… Остановиться. Закрыть школу. Распустить учеников…
Она его останавливала:
Потерпи! Осталось немного! Я тебе клянусь: после избрания новых членов в Высший Совет Джедаев ты сам назначишь на свое место нового Магистра и уйдешь на покой!.. Люк! Приложено слишком много усилий. Сейчас не время отступать! Нельзя бросать почти сделанное дело прямо у финишной черты!
В арсенале сенатора было много патетических фраз, но только сил у Скайуокера оставалось все меньше и меньше.
Но Лея не просто так сотрясала воздух. Высший Совет Джедаев воссозданного их с Люком совместными усилиями Нового Ордена существовал только формально. Республиканский Сенат постоянно вмешивался в дела Ордена и, в конце концов, очень сильно ограничил его полномочия. Совет уже очень давно не собирался на заседания, мастера-джедаи были рассеяны по всей Галактике, и каждый занимался своим делом в своем уголке. Среди членов Совета не было единства и согласия. В какой-то степени этот разброд был на руку Лее: данный Совет не оправдал ее надежд и совершенно не способствовал реализации ее политических планов.
А планы были простые и понятные: место Канцлера Республиканского Сената. И чтобы достичь этой цели, ей была нужна поддержка лояльного к ней Совета Джедаев, мощных обладателей таинственной Силы… Они с Люком инициируют роспуск существующего Совета (там можно много формулировок придумать: как не оправдавший доверие, не справившийся с возложенными функциями… да много чего еще!), а потом сформируют новый, целиком и полностью поддерживающий сенатора Органу. Из джедаев, ей лично преданных, ну или хотя бы сочувствующих. Школа Люка функционировала с одной-единственной целью: взращивание нового поколения именно таких джедаев… И к началу предвыборной кампании за ее спиной будут стоять не только сподвижники и единомышленники, но и сама Сила. А на чьей стороне Сила, у того и власть.
А Люк своим малодушием мог помешать ей в достижении заветной мечты.
Что я могу для тебя сделать, Люк?
Ему хотелось ответить только одно:
«Отпусти меня!»
Но он знал, что она ему ответит:
«От тебя зависит наше будущее, будущее всей Галактики, Люк! Я доверила тебе самое дорогое, что у меня есть: единственного сына! Он – продолжатель моего дела, нашего с тобой дела, Люк!»
И он, как всегда, согласится с ней, и они дадут друг другу клятвы, что он не бросит начатое, а она, все-таки, после всего отпустит его на покой…
Но сейчас покой Люку даже не снился.
Призраки опять донимали его, насылая видения будущего. Все повторялось, как тогда, несколько лет назад… с Кирой. Ни в одном из своих видений Люк не видел дочь на Светлой стороне: ее ярко-красный меч сеял страх, смерть и разрушения и грозил крахом всему, что было дорого Люку. Он помнил, как он сопротивлялся, и как призраки уговаривали его, подсовывая все новые и новые кошмары в его видения. И как он все-таки решился…
А теперь они говорили то же самое про Бена. Они настаивали на том, что он уже потерян для Света, что его переход на Темную сторону – это только вопрос времени. Но если Люк будет стоек и тверд, тогда можно будет избежать многих бед… и тут же услужливо подкидывали ему картинки предстоящих ужасов: не только гибели его школы и всех учеников, но даже гибели целой планетарной системы, миллиардов человек…
Но разве мог он сказать об этом Лее? Да она тут же придушила бы его на месте, причем без всяких захватов Силы, голыми руками…
Но он должен. Он должен ЭТО сделать ради нее же, ради Леи… Возможно, она когда-нибудь потом поймет… а может быть, и никогда…
…Люк совершенно бесшумно зашел в спальню Бена и подошел к спящему племяннику. Он дал себе слово, что если сейчас он просканирует его Силой и не обнаружит ничего темного и опасного, он просто развернется и уйдет. Но его надежды не оправдались. Бена окутывала Тьма, она клубилась и бурлила вокруг него, поглощая и затягивая все глубже и глубже…
Призраки орали на все голоса:
«Сейчас или никогда! Сейчас промедлишь – завтра будешь мертв сам!»
…Но он выжил… В отличие от большинства своих учеников. В отличие от дела всей его жизни. В отличие от надежды…
========== Глава 16, в которой Мара заочно знакомится с тем, кто сыграет самую большую роль в жизни ее племянника. (28 ПБЯ) ==========
Мара со Сноуком наблюдали за построением личного состава базы из окна командного пункта.
Ой, это командующий новый? – Мара прищурилась, чтобы лучше разглядеть офицера.
Да. Полковник Хакс. Ему всего двадцать восемь. Очень талантливый, образование блестящее…
Двадцать восемь? Я думала, он еще моложе… Хорошенький какой!
Сноук вопросительно посмотрел на жену.
Просто Бену такие парни нравятся: светленькие, стройненькие…
Сноуку пора было бы уже привыкнуть. Какой бы разговор они ни вели с Марой, он всегда заканчивался Беном. Или начинался. Или… Но сейчас удивленные глаза Верховного Лидера расширились еще больше.
Так, чего таращишься? Только не говори, что ты гомофоб!
Сноук замялся буквально на мгновенье, но вовремя спохватился:
Я? Нет, нет, что ты, Марусь! Конечно, нет!.. Так значит, Бен… - опять было начал Сноук, продолжая «таращиться» на Мару, но при этом пытаясь изобразить из себя саму толерантность.
Что Бен? – Мара воззрилась на мужа.
Нет-нет… Ничего…Ммм… А когда ты ЭТО о нем узнала?
Да мне кажется, я всегда знала…
А этот… тоже? – Сноук неуверенно указал на Хакса.
И этот. Тоже. Шни, ну что такое? Ты сам не чувствуешь?
Наверное, не нужно было как-то…
Да мне тоже не нужно! У меня это как-то само собой происходит. Я специально об этом не думаю… А про Бена… Наверняка узнала, когда ему лет пятнадцать было…
========== Глава 17, в которой Мара опять вспоминает о племяннике. ==========
Бену пятнадцать. Уже девять лет он обучался в школе Скайуокера. Мара привезла племянника к его родителям, на каникулы. Но…
Леи не было дома, когда появится – неизвестно. Хан планомерно уничтожал имеющиеся в доме запасы спиртного.
Ситуация состояла в следующем: Хан влип в очередной раз по самое «не хочу» и, опять-таки, в очередной раз попросил денег у жены на покрытие своих необъятных долгов. А больше его никто кредитовать не хотел. Давно уже. Лея, вместо того, чтобы выставить этого мудака за дверь и предоставить ему возможность хотя бы раз в жизни решить проблему самостоятельно, устроив «воспитательный» скандал, «ушла из дома» сама, оставив муженька под надежной охраной в комфортном сенаторском доме, куда не сунулся бы даже самый отчаянный кредитор Хана. Неудивительно, что старый аферист не терял надежды:
Остынет и притащится!
Мара, конечно же, не рискнула оставить ребенка в компании вечно пьяного папаши и решила дождаться, когда «притащится» Лея. Та не торопилась.
«Вот же зараза! – злилась Мара. – Нашла время мужа воспитывать! У ребенка всего полтора месяца каникулы!»
Точку в этом тупом ожидании поставила очередная «подградусная» выходка Хана.
Мара старалась с ним не пересекаться: в огромном доме это было достаточно легко. Да и выслушивать бесконечные сетования старого контрабандиста про бросившую его на произвол судьбы «хранительницу очага», как тот презрительно называл жену, ей совсем не хотелось.
Но в этот раз… Она услышала его пьяные вопли, намного более громкие, чем обычно, и пошла на шум. Как выяснилось, орал он на Бена, хотя того, слава Силе, рядом не было. Но Соло это совершенно не смущало.
Она обнаружила родственничка в столовой, в одиночестве сидящего за огромным столом в компании очередной бутылки.
Не я тебя, говнюка, делал, а то бы ты страшнее получился! – орал тот. Заметив в дверях Мару и обрадовавшись обретенному собеседнику, он обратился к ней:
