Согласно обычаю, каждый из нареченных одевался в отведенном ему шатре, а затем, по приглашению Атто, оба одновременно покидали его и шли друг другу навстречу.

Охотившийся в сопровождении свиты из благородных татьяр, Финвэ подоспел как раз, когда все было подготовлено к началу церемонии, а высокие гости из первого и третьего народов должны были вот-вот появиться.

Не имея времени увидеть Мириэль перед началом действа, вождь татьяр побежал прямиком в свой шатер, где его уже ждал юный квендэ, готовый помочь ему одеться.

Уже был приготовлен славящий Великие Стихии костер и огромный чан с мясным супом, а также хмельной напиток на основе дикого меда и прочие угощения для многочисленных гостей.

Спешно переодеваясь в своем шатре, Финвэ слышал, как снаружи бешено забили тамбуры и протяжно заиграли флейты. Должно быть, Атто вышел в круг и сейчас призовет их к себе, чтобы они могли обменяться помолвочными кольцами.

С его поясом вышла заминка, юный помощник никак не мог справиться с причудливым узлом, сворачивая и разворачивая трясущимися от волнения руками драгоценную шелковую ткань. Наконец, поняв, что его нареченная и остальные гости уже собрались вокруг прославлявшего Стихии кострища, у которого им с прекрасной Мириэль предстояло даровать друг другу кольца, Финвэ, наспех затянув на тонкой талии не желавший поддаваться рукам прислужника пояс, выбежал из своего шатра. Вождь татьяр тут же нашел ее взглядом и устремился почти бегом к белевшей и переливавшейся серебром стройной фигуре, чьи серебряные волосы украшал драгоценный венец, поверх которого, ввиду моросящего дождя, был надет скрывавший лицо капюшон плаща.

— Прости меня, сладость моя, — сжав в объятиях изящное тело возлюбленной, прошептал Финвэ, — Этот проклятый пояс никак не хотел поддаваться…

Мириэль вздрогнула, еще ниже склоняя голову, и ее нареченному показалось, что он услышал с трудом сдерживаемый всхлип.

— Что с тобой? Не гневайся, прошу, я не перенесу видеть, как ты страдаешь… — он уже собирался сдвинуть отороченный песцовым мехом край капюшона невесты, чтобы иметь возможность заглянуть в ее прекрасные светлые глаза, когда услышал за спиной громкий голос Атто:

— Сын мой! Мы все ждем тебя…

Тоже вздрогнув, Финвэ оглянулся и увидел в пятидесяти шагах от себя отца, стоящего в окружении матери, его младших братьев и сестер, а также Ингвэ с родней и других благородных квенди, что пожелали разделить с ним радость помолвки. Но самым удивительным было то, что рядом с Атто стояла Мириэль. Несколько мгновений они оба потрясенно глядели друг на друга.

Только тогда вождь татьяр медленно разъял объятия и снял капюшон с того, кого еще мгновением раньше принимал за Териндэ…

Пытаясь не придавать значения мучившей его тошноте и сильному головокружению, Финвэ сел в образовавшуюся после отлива лужу на светло-серый песок рядом с неподвижно лежавшим на животе командиром разведки. Бывший Владыка нолдор подобрал колени, обняв их руками. Энларо лежал лицом вниз, раскинув руки. Рядом с ним желтовато-оранжевым светом переливался Видящий Камень.

Потянувшись, Финвэ дотронулся до плеча родича. Тот шевельнулся. В этот миг рядом оказались трое его подручных и сразу же принялись помогать командиру подняться на ноги.

Тоже самое решил сделать и бывший Нолдаран. Оглядевшись вокруг и внимательнее изучив место, где они оказались по воле Повелителя Вод, он с восхищением вскинул брови — невдалеке виднелись прекрасные прибрежные заросли цветущих кустарников, блестевших ярко-зеленой листвой и душистых трав, чьи тонкие стебли колыхались от морского ветра.

— Ты невредим? — спросил он доверительным тоном у командира стражи, осторожно дотронувшись до его спины, — Где мы теперь?

Поддерживаемый охранниками и с усилием открывший глаза, услышав, что к нему обращаются, Энларо поначалу непонимающим взглядом рассеянно окинул фигуру родича, потом тяжело вздохнул. Но уже в следующее мгновение на его измученном, осунувшемся лице появилась тень улыбки, когда его взгляд упал на одиноко лежавший в мокром песке палантир.

— Хвала Ульмо! — воскликнул Энларо, пряча артефакт в складках плаща, — Мы на Тол-Эрессеа, рядом с Аваллонэ! — слегка пошатываясь, находчивый нолдо сумел вырваться из объятий поддерживавших его охранников и поспешил в сторону зеленых кустарников, — Поспешим, Владыка!

— Зачем же?!

— Нужно вернуть это на его место! — командир разведки взглядом указал на спрятанный под плащом шар, — Пойдем, Владыка, позже я все объясню…

***

Не прошло и часа, как они пятеро в испачканной, пропахшей морскими водорослями одежде и с растрепанными влажными волосами оказались на небольшой, вымощенной каменной кладкой, улочке столицы Тол-Эрессеа.

Финвэ чувствовал усталость. Хотелось омыть тело и уснуть, а не спешить куда-то в том жалком виде, в котором они появились этим утром на городских улицах. Голод, спровоцированный многочасовым вынужденным воздержанием от пищи, также давал о себе знать.

Итак, они на острове, на котором когда-то Вала Ульмо переправил их через Великий Океан.

Энларо шествовал чуть впереди. Финвэ шел почти рядом с ним справа. За ними шли, будто живая стена, трое дюжих нолдор-подручных командира разведки.

Несмотря на крайнюю усталость, Финвэ заметил, что, проходившие мимо них и бросавшие на него и его провожатых встревоженные взгляды, квенди были достаточно различны по своему внешнему виду.

— Формально, как ты знаешь, островом правит Кириаран, — тут же разъяснил Энларо, — Однако публика тут самая разнообразная: нолдор, вернувшиеся после Войны Гнева, синдар, нандор и авари, переплывшие Великое Море в последующие эпохи, а также коренные жители — тэлери, привезенные сюда самим Ольвэ в Предначальную Эпоху…

— Здесь говорят на языке эльдар? — оглядываясь вокруг и прислушиваясь, спросил Финвэ.

— Это называется синдарин, Нолдаран, — пояснил его родич, — Мы все говорим на нем, поскольку сами синдар не питают любви к квенийской грамматике… — он криво усмехнулся.

— Куда мы идем? — допытывался Финвэ, которому не терпелось совершить омовение и переодеться.

— В дом наших друзей, — отрезал Энларо, — Это рядом.

Слова командира разведки немного ободрили готового улечься отдыхать прямо посреди улицы бывшего Владыку нолдор, и он продолжил их путь, стараясь не отставать от энергично шагавшего по мостовым портового города зятя.

Аваллонэ выглядел очень гостеприимным, чистым и цветущим, однако смотрелся очень провинциально по сравнению с имперским великолепием высочайших, освещенных тысячами огней, башен Альквалонде и мощью монументальных, корнями уходящих в землю, а шпилями упирающихся в Вардин купол, деревьев-дворцов Ост-Эйниор.

Здесь все было уютным, маленьким, из светлого известняка, гранита или мрамора. Погода была прохладной, но солнечной, и они шли, предоставляя сушить влажные одежды гулявшему в проулках ветру.

— Пора разъяснить тебе то, что происходит, — внезапно начал Энларо.

Финвэ взглянул ему в лицо. Теперь, как ни странно, находчивый и, по видимому, опытный, командир разведки выглядел так, словно и не было никогда прошедшей ночи, отнявшей у него единственную внучку. Или же все это было просто кошмарным сном.

— Нашей главной целью было — выведать секретные договоры Альквалонде… — продолжал Энларо, — Я предложил найти посланника Нового Ласгалена в столице Ольвэ и выяснить нужную информацию у него. Однако Филитэль, — произнести имя внучки было непросто, он прокашлялся, — Филитэль предложила узнать все из первоисточника. Это означало — проникнуть во дворец и найти нужные документы среди бумаг самого Ольвэ! Я противился этому ее плану, но Пташка решила рискнуть, чем обрекла себя на… — Энларо умолк.

Все это время Финвэ неотрывно смотрел в светло-серые глаза собеседника.

— Она добилась своего — разыскала тебя, отправившись в одиночку в Новый Ласгален, выкрала у Кириарана доказательства сговора, и все же, наша миссия выполнена не до конца, — правильные, мужественные черты командира разведки исказились.