========== Пролог ==========

Герои любят, жаждут, борются с собой и с другими, страдают, радуются, воюют, мирятся…они живут в моем альтернативном мире Арды.

Помните об этом при прочтении работы.

— Подойди ко мне, — хрипло позвал кузен.

Финдарато обернулся — на бледном мужественном лице Турондо, так похожем на лицо их деда Финвэ, сейчас играла какая-то безумная и, одновременно, загадочная улыбка.

Златокудрый квендэ ловко избежал объятий, метнувшись за ствол молодой березки, росшей здесь, у края расщелины, располагавшейся недалеко от западного пригорода Тириона, куда они вдвоем отправились на верховую прогулку, когда Тельперион только начинал набирать силу. Сейчас уже начинался час смещения — серебряное древо уступало золотому право освещать мир Арды.

— Инголдо, — серо-голубые глаза Турьо мерцали в сумерках, — ты заворожил меня пуще любой девы…

Сын Арафинвэ выжидающе и с опаской глядел на своего темноволосого рослого кузена, чья мужественная фигура высилась в нескольких шагах от белевшего у края расщелины дерева, которое Финдарато избрал своей опорой.

— Нам пора возвращаться, — почти прошептал златокудрый принц чувственным, мягким голосом, уклоняясь от старавшегося приблизить к нему лицо кузена, когда тот сам подошел вплотную к его березке.

— Погоди, Инголдо, ненаглядный мой… — задыхаясь, произнес его кузен.

Он, похоже, был не на шутку взбудоражен присутствием в непосредственной близости от него стройного и изящного Артафинде, который сам был словно молодое деревце с золотой кроной из длинных пышных и мягких на ощупь кудрей.

Турондо отступил на пару шагов, не сводя при этом очарованного взгляда с Финдарато. Взгляд этот скользил от кончиков ступней в коротких кожаных полусапожках с тускло поблескивавшими золотыми пряжками, до золотившейся в сумерках Лаурелина макушки Инголдо.

— Прекрасен, — второй сын Нолофинвэ судорожно сглотнул, слегка качая головой, — прекраснее звезд Варды, — продолжал он хриплым голосом, — Ты — мой свет Лаурелина, мой золотой цветок, — с этими словами он порывисто потянулся к Финдарато, который все еще был отделен от него стволом дерева и взирал на кузена с недоуменной и манящей улыбкой.

— Что мне сделать для тебя? — продолжал нолофинвион, — У меня ничего нет, кроме меня самого… Я бы выковал для тебя самые прекрасные украшения, сшил бы самые роскошные одежды, но мои руки ни на что не годны, — тут он внимательно посмотрел свои ладони будто впервые видел их, — Мои руки были созданы только для того, чтобы обнимать тебя, Инголдо! — воскликнул вдруг Турьо, бросившись к не ожидавшему такой стремительной атаки кузену.

Последний не успел увернуться и оказался накрепко стиснутым в объятиях темноволосого Турукано, не в силах пошевелиться. Однако у него оставалось еще поле для маневра. Воспользовавшись мгновением волнения нетерпеливого кузена и слыша у самого уха его прерывистое, рваное дыхание, Финдарато с силой оттолкнулся ногой от несчастной березки и, не будучи способен помогать себе руками, потерял равновесие и начал стремительно падать наземь, увлекая за собой прижимавшего его к себе нолофинвиона.

Так вместе, будто слитые воедино, они упали на мягкую невысокую траву и затем, не удержавшись на краю, покатились вниз, вглубь небольшой расщелины, заросшей мхом.

От испуга златокудрый принц зажмурил глаза, утыкаясь лицом в теплый бархат камзола на груди Турукано, а тот еще крепче сжал кольцо объятий, приникая горячей щекой ко лбу предмета своей страсти.

Слабо застонав, Инголдо скрестил изящно вылепленные тонкие запястья, обвив руками шею кузена. Опьяненный ощущением близости возлюбленного, Турондо, счастливо прикрыв глаза, приник в длительном, жадном поцелуе сначала к казавшейся сладкой коже под подбородком прекрасного кузена, а затем и к манящим красиво вырезанным чувственно приоткрытым губам арафинвиона.

Кони кузенов, отпущенные ими свободно бродить по небольшому открытому участку, поросшему высокой травой, начинавшемуся сразу за каменистыми холмами, слышали доносившиеся из расщелины, куда свалились двое, сначала звучные, протяжные стоны, перешедшие вскоре в незатихающие болезненные вскрики. Устав от бездействия и долгого ношения узды и седла, кони то и дело стригли ушами, всхрапывали, взбрыкивали, желая поскорее ощутить на спинах тяжесть своих седоков и предаться захватывающему ритму быстрой скачки.

Тем временем, Лаурелин засиял в полную силу, наполняя молодой мир Арды своим неярким, но таким чудесным золотым светом.

========== 1. Maile nulla Feanaro ==========

Комментарий к 1. Maile nulla Feanaro

Maile nulla Feanaro (кв.) - Тайная страсть Феанора

В последний раз, перед тем, как покинуть стены своего обиталища, Феанаро оглядел острым внимательным взглядом из-под чуть сдвинутых, красиво изогнутых бровей помещение своей большой мастерской. Все инструменты были разложены в полном порядке на своих местах, широкий массивный дубовый стол, на котором лежало множество изрисованных и исписанных пергаментов, занимал почти всю левую половину просторного помещения, располагавшегося в цокольном этаже его дома-крепости в центре Тириона. На столе поблескивали в прощальных лучах Тельпериона, проникавших через маленькое арочное окошко под самым потолком, заготовки, над которыми он работал уже в течение достаточно долгого времени, запираясь, порой на целые дни, в подземной мастерской, при которой была небольшая кузница.

Этот проект не давал Мастеру покоя. Много раз он думал бросить, как с ним часто случалось, эту работу, не завершив ее до конца. Однако каждый раз что-то удерживало его от такого шага, придавая новых сил, чтобы проводить дни в поиске подходящего материала и его соединений для осуществления, зревшего в изощренном разуме Огненного Духа, грандиозного замысла.

Ему не хватало главного и основного элемента, чтобы сделать их действительно исключительными. Последние несколько дней непревзойденный Мастер и искусник ломал голову над тем, что именно могло бы послужить ему в качестве основы для трех ослепительно-ярких кристаллов, подобных адамантам, которые он желал создать. Они должны будут стать вершиной его творчества, произведением искусства и гимном мощи его гения. Внутреннее пламя, что Феанаро хотел вложить в глубину сияющих камней, он готов был извлечь из собственной огненной феа. И бился над тем, как сделать это наилучшим образом, то есть, не потеряв души, остаться в живых, чтобы иметь возможность завершить труд всей его жизни.

Прекрасные сыновья Феанаро давно выросли, стали взрослыми молодыми квенди. Даже младшие близнецы, недавние подростки, уже вовсю помогали их матери вести хозяйство, оставаясь неразлучны и сопровождая мудрую Нэрданель в ее частых поездках в отцовские владения, а также в путешествиях в Валмар. Его любимец, Куруфинвэ младший, недавно женился и теперь крайне редко появлялся в родительском доме, зажив своим двором. Старший, вечно окруженный толпой восхищенных поклонниц, шатался, блистая красотой и огненными отблесками длинных рыжих волос, с компанией друзей по Тириону и окрестностям, пировал, веселился, ведя жизнь праздную и достаточно светскую. Скромный Кано тоже был любителем светских вечеринок, но предпочитал проводить время на музыкальных вечерах в Валмаре, вызывая у придворных дев Короля Ингвэ слезы восхищения игрой на лютне, словно простой придворный менестрель. Третий сын, любитель охоты — Турко, живший с родителями, уже несколько недель ходил хмурый и отрешенный, даже щедрые подарки, которыми его забрасывал Оромэ, не могли вызвать улыбки на его прекрасном, белокожем лице. А четвертый, черныш Морьо, совсем отбился от рук, как бешеный носился на своем вороном по степным просторам в сопровождении компании таких же, как он, бесшабашных и праздных молодых квенди из благородных семейств, которым некуда было девать свои силу и энергию. Оставалось только гадать, что происходило в жизни каждого из них.