Олег долго не думал и собрал вещи в этот же вечер. Купив билет в общем вагоне на ближайший поезд до дома, он качался в душном прокуренном купе с шестью пассажирами, но был доволен, что успел выкрутиться из непростой ситуации. Анжела не искала его, понимая, что за трус оказался ее возлюбленный.

Повзрослев, он оставил за плечами, два неравных брака. В первом, жена была старше его на пятнадцать лет, она была богата и условия, по брачному договору, выполнила все без малейших погрешностей, оставив при разводе Олегу приличную сумму и квартиру в Лондоне, правда в недорогом районе, чему он был безмерно рад. Второй брак, наоборот, принес только разочарование и огромные денежные потери. Олег был зол на судьбу, считая, что именно она поступила с ним невеликодушно.

Сейчас, он пьяный и без настроения, искал объект срыва, кипевшая внутри ярость рвалась наружу. Переведя свой замутневший взгляд на пожилого писателя, явно хотел утвердиться в его глазах.

– Все ваше поколение какое-то неугомонное, все вам мало, все не успокоитесь никак. – продолжал навязывать свой разговор Олег Николаю Федоровичу. Увидев, что Уилл и Светлана накинули верхнюю одежду и вышли на улицу, продолжил, уже вальяжно, – А как же расслабуха? Нет, я не готов на работе пахать как вол, так и до пенсии не дотянуть. Денег слава богу хватает, могу позволить жить как хочу. Терпеть не могу слюнтяев, я не из таких! Дают бери, бьют беги, если чужое, то…, – тут он вдруг замешкался и подлил себе водочки, – То бери и беги, Вот! – опустошив рюмку с треском поставил ее на стол и громко загоготал.

Николай Федорович отошел к окну не желая слушать бредни пьяного мужика, он приподнял шторку, что бы посмотреть, как играют дети и как Светлана прогуливалась по двору с Уиллом. – «Вот истинный джентльмен», подумал он и снова повернулся в сторону Олега. С каждой опрокинутой рюмкой он становился не похожим на себя. Его красивое когда то лицо медленно перевоплощалось в отвратительную физиономию. В доме становилось все теплее, и Олег постепенно пьянел все больше. В гостиной остались только Олег и Николай Федорович.

– А вы совсем не похожи с Уиллом, – спокойно сказал Николай Федорович.

– Что вы сказали? Я не расслышал. – вдруг как бы очнувшись и оторвавшись от салата, произнес Олег.

– Я говорю, что все люди разные, и это неплохо, все воспитаны в разных кругах. Есть какое-то противостояние зла и добра в мире, споры между людьми, борьба и отступление от веры, и наконец, патриотизм, я как раз пишу об этом.

– На что это вы намекаете? – разозлившись, но пока сдержано спросил Олег? – Я и Уилл вместе работаем уже пять лет между прочим. Плечо к плечу так сказать. – он отодвинул тарелку с недоеденным салатом и, качаясь, привстал со стула.

– Ничего против, прошу прощения, что если задел чем то, но я вижу вас насквозь молодой человек, – уже с опаской произнес Николай Федорович, – Но я не хочу больше продолжать этот разговор, вот завтра вы проспитесь и тогда мы поговорим. – видя, как Олег вскипает, Николай Федорович понял, что задел его за живое. – Вам не мешало бы освежиться, давайте я вам помогу одеться.

– Ха-ха!!! – лишь смог выдавить из себя Олег после высказывания Николая Федоровича. Он тут же отшвырнув стул в сторону, подскочив к пожилому мужчине и взяв его за грудки выкрикнул ему прямо в лицо, – Это все ваша дурная фантазия, чего это вы вдруг взяли, что видите меня насквозь? Вы что, экстрасенс? Вы всего лишь бездарный писателишка, который вздумал представить себя в роли провидца!

Николай Федорович не на шутку испугался такого верзилу.

– Что ты таращишься на меня? Ненавижу тех, кто роет и капает. Навозный жук!!

Олег так кричал, что слюна брызнула во все стороны, а искривлённое и раскрасневшееся лицо превратилось в ужасающую маску. Вцепившись крепкими пальцами, с видом ненавистника, он тряс обессилившего Николая Федоровича. Ричи, громко залаял, как бы предупреждая противника, но видя, что его лай не был услышан, он двумя прыжками очутился у ног Олега и вгрызся зубами в его ногу. «Чертова псина!» крутилось в голове тирана, но не чувствуя боли, под действием спиртного, он все еще не отпускал Николая Федоровича. Только тогда, когда прибежали на крики Константин и его жена, Олег ослабил хватку.

– Ты что с ума сошел?! – оттаскивая Олега с выпученными глазами, крикнул Костя. Тиран с грохотом рухнув на пол, схватив свою ногу обеими руками, начал стонать как раненый дикий зверь. Только сейчас он почувствовал боль в ноге и поэтому катался по полу и выкрикивал несуразные слова. Пока Элла ахала и вилась, как бесполезная муха возле Олега, не зная, как ему помочь с ногой, все остальные занимались Николаем Федоровичем. Последнему было очень плохо, откинувшись на стуле и запрокинув голову назад, он тяжело дышал. Константин и Уилл взяли под руки старика и потащили в кабинет хозяина.

– Что на него нашло, не могу поверить, что мой компаньон может так вести себя, – как бы оправдываясь перед всеми тараторил Уилл, – Никогда еще я не видел настолько пьяным Олега, еще и в драку полез.

– Да, с пожилым мужчиной, – Лена, поджала губы от злости и с ненавистью посмотрела в сторону Олега, – И какой силой надо обладать, что бы замучить нашего бедного Николая Федоровича. Осторожней, кладите его на кушетку. Костя, принеси срочно воды, и одеяло прихвати со второго этажа, – крикнула она вдогонку мужу. Света же побежала наверх за своей сумочкой, хорошо, что она взяла с собой папино лекарство, никто не думал, что оно пригодиться, но случай показал обратное.

Скорую вызывать не стали, но все помогали Николаю Федоровичу, а Элла у себя в комнате на втором этаже мазала зеленкой рану Олега. Не обращая на боль от укуса, Олег еще умудрялся приставать к Элле, но она тактично пресекала все его попытки на ласки.

Светлана целый час не отходила от отца, и только тогда, когда лекарство подействовало и Николай Федорович заснул, она вышла из кабинета Константина и вымотанная вконец, ушла наверх, где их расположили вместе с Эллой. Подойдя к своей комнате, Света услышала шорох за дверью и разговор Эллы и Олега. Мужской голос было слышно чуть лучше, видимо Олег был рядом с дверью: – «Дорогая, я останусь у тебя, позволь мне… нет я не пьян! Черт с этим стариком, да не переживай ты так… сами разберутся». Ответ Эллы Света не разобрала, внизу Костя и Лена гремели грязной посудой и пустыми бутылками. Света еще немного постояла у двери, переминаясь с ноги на ногу, затем глубоко вздохнув, поплелась снова вниз к отцу в кабинет.

Наконец в доме постепенно стало тихо, за окном давно стемнело. Светлана свернулась калачиком в кресле, стоявшим рядом с кушеткой, где спал отец. Укрывшись пледом, она быстро уснула.

Глава 11

В центре города в клинике, где работал Степан, ночная смена праздновала день рождение старшей медсестры жгучей брюнетки Антонины Алексеевны. Степан как всегда был в своем кабинете, изучал историю пациентов, когда к нему постучали в дверь.

– Я не помешаю вам, Степан Анатольевич, можно? – загадочным голосом спросила разрешения Антонина, но сама правда уже вошла в кабинет и села на диван напротив главного хирурга. – Что то вы заработались совсем, в клинике сегодня спокойно, без происшествий, а вы все трудитесь. Не хотите присоединиться к нашему столу?

– А что вы празднуете? – Рассеянно спросил Степан, не отрываясь от бумаг.

– Вы представляете, мой день рождения! – при этих словах она заулыбалась и часто заморгала ресницами. – Вот и прическа и наряд соответствует.

Степан оторвал глаза от бумаг и искоса осмотрел старшую медсестру с ног до головы.

– Ну, ну, – лишь произнес Степан и снова уткнулся в документы.

– Так вас ждать? – растерялась Антонина Алексеевна, видя, что хирург не очень заинтересован ею. Она привстала с дивана и поправила юбку.

– Все может быть Антонина, пока не знаю. Идите, вас ждут. – сухо сказал Степан, не поднимая головы.

Антонина сидела в кабинете с коллегами молоденькой большеглазой медсестрой Ириной и заведующей, женщиной в годах, круглой как мяч, Людмилой Георгиевной. Заведующая сидела в кресле, в которое еле входила, короткими сучковатыми пальцами, она сжимала длинную сигарету, которую практически никогда не выпускала из рук.