Вы говорите: чуда не случится Вы говорите: чуда не случится… Что будет все закономерно грустно. Не слышите, как к вам оно стучится — Стремясь чуть что в обыденное русло. Вы ставите в пример чужие беды, Вам легче от соседских расставаний — И ждете вьюг уже в начале лета, За смехом слез и по судьбе стенаний. А у меня сбываются мечтанья… К моим счастливым сорока годам. И как гласит библейское придание: По вере вашей точно будет вам. Жалеть себя – несерьезно Нужна ли тебе жалость? И эти закрытые двери… Неважно, что сердце сжалось — И это пройдет, поверь мне. Остынет и чай, и память, И шпаги вернутся в ножны. Все можно всегда исправить — Но только себя невозможно. Поэтому тише голос, Поэтому суше слезы. Когда бесконечен космос — Жалеть себя – несерьезно. Прощальный разговор Всегда убог прощальный разговор. Не совестит меня моя вина… Мы выбираем только до тех пор, Пока не встретим тех, кто избран нам. Закрой глаза Закрой глаза и выдумай свое… Зеленый лес и детские качели. И соловей печально запоет Среди чужой декабрьской метели. И вопреки всему из-подо льда Прорвется лютик безупречно нежный… Закрой глаза – ты больше не одна В своей беде невыразимо снежной. Ты повод для рождения миров, Перед тобой разостланы дороги. Закрой глаза: твой лес уже готов — И уходи… реальность для убогих. Мы смотрим на время, считаем минуты Мы смотрим на время, считаем минуты, Оно ухмыляется – страшно помешкать… Мне надо так мало: во всем абсолюта — И мне не страшна его вечная спешка Любви всепрощающей, страсти безмерной. И торг не уместен – я жгу циферблаты! И все это будет! Поверь мне! Поверь мне! Ведь все это было… У лучших… Когда-то… Память Между нами память — Снег, истоптанный до асфальта. Память как диагноз, Медицинская желтая карта. Заболели когда-то И другими лечились… Имена виноватых, Тех, кого простили… Фотокарточки старые Из времен, где «могло быть», Клятвы-клятвы-признания… Пыль и копоть… И живем, не жалеем Ни себя, ни друг друга, Врем, что мы не болеем, Слишком близкому кругу. Простить Простить – как купить на метро билет И ехать до крайней станции, И чувствовать: боли вот-вот и нет, Осталась одна гравитация. И так повседневно, и так бы-то-во Среди серолицых попутчиков Принять: предают не тебя одного… А каждого, просто по случаю… В этом баре В этом баре я как в гербарии, Среди мертвых людей и цветов. Нас собрали всех тварей по паре — Не спасти, а забить, как скотов. Деревянные стены и крыша — Мы покоимся в общем гробу. Я молчу потому, что не слышат. Даже если на помощь зову. Померещилось… Померещилось… Всего на пару дней… От него мне было чуть теплей… А потом термометр и снег — Просто мимо шедший че-ло-век. Но и след на выцветшей земле — В эти злые будни дорог мне. Мой герой Мой герой умирает немного чаще меня — Он смешной и все хочет к лучшему поменять. Он страдает, взаправду, и он не умеет терять. Он – романтик ни дать ни взять. Он – лирический гений… на грани, по острию… Он бесстрашен, и я как ребенка его люблю. Он – Пьеро и перо — Рифмоплетство его я боготворю. И его безутешную душу в словах всем желающим продаю. Фантазии Фантазии стоят дорого… Но жизнь без них слишком проста, И не вызывают скорую, Когда умирает мечта… И надо с расчетом, по-умному, А нас все несет да несет… Но хочется снова придумывать, Покуда не сбудется все. Я не верю в любовь по плану Я не верю в любовь по плану, И в расчет я не верю, хоть тресни. И в любимую без изъянов, Или в не вдохновенную песню. Или слышишь и встанешь хоть в полночь Под мотив ускользающий клавиш, Или скажешь: отложим до завтра — И стремление скоро оставишь. Хорошие люди Хорошие люди встречаются… Правда, редко… Их хочется в легкие с воздухом взять-вдохнуть, Их хочется спрятать, как птиц рассадить по клеткам Затем, чтоб из жизни моей не смогли упорхнуть. Их хочется знать, запихнуть в фолианты и рифмы, Запомнить их фразы, и каждого как зовут… Хорошие люди встречаются, правда, редко… Зато мудаки вероломные лезут в судьбу. |
