– Не все! – выкрикнула Риччи злобно.

– Послушай, у нас осталась пара часов до того, как эта тварь нас переварит…

– Я не собираюсь быть съеденной растением!

– И что ты собираешься делать? Мы попавшие в ловушки мухи.

– Но у нас есть зубочистка. Может, этого и недостаточно, чтобы уничтожить росянку, но хватит, чтобы проковырять дырочку на свободу.

Она спрыгнула с акведука, не переломав кости благодаря трясине, в которую провалилась по колено. Но слой грязи в этом месте был так тонок, что она нащупала дно и смогла, хоть и с трудом, сделать два шага до стены.

Та состояла из плотного волокнистого материала, который плохо поддавался ее мечу. Из стенок тут же выступала густая жидкость, заполняющая проделанное в ней углубление, так что ее занятие напоминало попытку выкопать яму в зыбучих песках. Но она продолжала его, не собираясь останавливаться.

– Риччи, – услышала она голос Берта за спиной и остановилась, пользуясь возможностью отдышаться.

– Дай мне, – сказал Стеф, стоящий с ним рядом.

Риччи бросила ему меч, и тот продолжил ее дело.

– Сейчас остальные подойдут, – сказал Берт. – Работая по очереди, мы сделаем больше.

– Да уж, – выговорил Стеф между ударами. – Занятие. Не. Из. Легких.

Риччи рассмеялось этой незамысловатой шутке.

– Порежь мне ладонь, – попросила она Берта. – Хочу проверить кое-что.

Но ее надежды не оправдались. Впитав ее кровь, стена и не подумала темнеть и вянуть.

«Значит «росянка» может переварить и меня тоже», – подумала Риччи. – «Может, на Вернувшихся она и охотится, а остальные прилагаются как закуска? Ведь должен кто-то в этом мире охотиться на нас? Мы ведь чужды ему, как вирус, а в каждом организме должны быть свои лейкоциты».

Пираты сменяли друг друга: как только один выбивался из сил, меч брал другой. Под их напором прореха ширилась и углублялась.

Вокруг постепенно темнело – стена загораживала солнце.

– Сколько мы продержимся внутри? – тихо спросил кто-то.

Ему никто не ответил.

Риччи подозревала, что не так долго, чтобы успеть израсходовать весь кислород.

Подошла ее очередь, и она накинулась на растение как на злейшего врага.

В воздухе запахло чем-то едким, от чего кружилась голова и подгибались колени.

Когда первый из пиратов свалился, Риччи поняла, что времени больше нет, и ударила не плашмя, а острием. Ей пришлось налечь плечом, но лезвие погрузилась в стену по рукоять. Риччи смогла провести им вниз и почувствовала свежий воздух.

– Все вместе! – крикнула она. – Свобода близко!

Места в выдолбленной ими выемке хватало для троих. Вместе с Бертом и Стефом они расширили щель настолько, что в нее смог протиснуться человек.

Выбравшейся первой, как самой стройной, Риччи пришлось поработать, чтобы увеличить ее еще больше, но свежий воздух придал ей сил.

Когда они выбрались наружу все и привели в чувство тех, кого пришлось выносить, уже стемнело. Но пираты без обсуждений побрели в джунгли, из последних сил стремясь уйти, так далеко от «росянки», как только возможно.

***

– Призраки, развалины города и гигантское растение-людоед, – сказал Стеф. – Если мы расскажем обо всем этом, на корабле решат, что мы наелись дурмана.

– Я уже сама склоняюсь к этой версии, – пробурчала Риччи.

Только засохшая грязь на сапогах напоминала о том, какой была реальность.

– Мы ничего не нашли. Индианка убежала, – сказал Берт. – Никаких лишних вопросов.

Его поддержали все. Хотя Риччи не сомневалась, что приукрашенную и многократно перевранную байку об их приключении в джунглях через несколько лет можно будет услышать в любой таверне.

– Осталось только добраться до корабля, – сказала она.

Из вещей у них осталось только то, что лежало в карманах. Берт единственный сохранил свой мешок, припасы из которого они и прикончили на завтрак.

– Это же джунгли, – напомнила Риччи. – Тут растет и бегает полно всего съедобного.

– И ядовитого, – вставил Стеф.

– Постараемся как-нибудь разобраться. Лучше скажите, кто-нибудь запомнил дорогу?

Все пожали плечами. Джунгли на их взгляд были везде одинаковы.

– Мы можем найти собственные следы? – спросила Риччи у Берта.

– Даже если не найдем, ничего страшного, – ответил тот. – Просто пойдем на восток. Насколько я помню, Ми… эта тварь вела нас прямо на запад. Идя на восток, мы в любом случае выйдем к океану.

– Угу, и останется только выяснить, выше или ниже по берегу находится Салвадор и наше судно, – проворчала Риччи.

Но другого маршрута она предложить не могла.

***

К обеду они наткнулись на хлебное дерево, и пожарили на костре его желтые, похожие на крупные яблоки плоды с мучнистым пресноватым вкусом.

Поскольку жить с набитым только растительной пищей желудком никому не нравилось, было решено устроить лагерь пораньше и попытаться поймать какое-нибудь мясо.

Для охоты они разбились на пары, и Риччи выпало идти со Стефом. То, что он не посчитал ее обузой, льстило – в бросание жребия при участии Томпсона случайность отсутствовала. Но у нее сложилось впечатление, что он скорее хотел поговорить с ней без лишних ушей, чем добыть что-то на ужин.

– Я не поблагодарил тебя за спасение, – сказал он, едва они отошли от лагеря.

– И не должен был, – Риччи дернула плечом. – Это входит в обязанности капитана. И если бы я догадалась достать меч до того, как мы вошли в город…

– Если бы ты не догадалась его достать, нас всех бы переваривала росянка-переросток, – сказал Стеф.

– …те трое были бы живы, – закончила фразу Риччи.

– Ты думаешь об этом весь день?

Риччи кивнула. Она едва помнила их в лицо, но их предсмертные крики до сих пор звучали в ее ушах незатихающим эхом.

– Если бы я только… была бы настоящим капитаном, – с горечью закончила она.

– Если бы ты не была настоящим капитаном, я бы не потащился с тобой в Южные моря, – заметил Стеф.

Риччи так удивилась, что ее переживания ушли на второй план.

– Давно хотела спросить тебя об этом, – сказала она. – Почему ты остался со мной? Я понимаю мотивы Мэла, Юли, Берта… Но не твои. Почему не сошел на берег, когда это стало возможно, и не отправился подыскивать предприятие повыгодней?

– Потому что, как ни смешно это прозвучит, я верю в тебя, – ответил Стеф. – Я верю, что ты сможешь добиться всего, чего захочешь.

– Но я ведь всего лишь…

– Маленькая испуганная девочка, не понимающая, что вокруг происходит, играющая во взрослую игру, уча на ходу правила? Да, это ты. Но люди вокруг видят в тебе не ее. Они видят отважного и умного лидера, отчаянную искательницу приключений и хладнокровную убийцу. И хотя эта маска тебе еще непривычна, со временем ты срастешься с ней настолько, что станешь тем, кого изображаешь. Ты – это то, что думают о тебе люди. И скоро эти люди будут рассказывать легенду о капитане Риччи.

Она слушала его словно завороженная. Маска. Одним словом Стеф подобрал название всему, что она чувствовала. Девочка по имени Риччи, которая скучает по дому, под маской бесстрашного капитана Рейнер.

И она знала, почему Стеф смог ее раскрыть. Потому что когда-то растерянному мальчишке пришлось надеть маску обаятельного пройдохи, циника и ловеласа, Стефана Томпсона.

– Как твое настоящее имя? – спросила она. – Ты ведь не был крещен Стефаном?

– При рождении меня нарекли Джорджем. В честь того святого, что убил дракона.

– Красивое имя. Почему ты его сменил?

– Слишком героическое для карточного шулера. Зови меня Стефом, как раньше.

– Хорошо, Стеф. И ты до сих пор веришь в меня?

– Конечно, – кивнул тот. – Я верю, что ты добьешься богатства и известности. Что самые опасные люди будут бояться тебя. И что тот, кто предаст тебя, заработает на этом очень много. Ели только ты не успеешь предать его первым.

Риччи усмехнулась.

– Ты идешь за мной, чтобы ударить мне в спину в тот момент, когда я достигну вершины?

– Верно.