Отсутствие контакта можно было списать на различие в биологических видах: его лицо, цвет и форма глаз, длинна ушей и строение челюсти ясно говорили о том, что в его отношении эволюция пошла другим путем. Но Риччи знала Ильгу – обладательницу чешуи, жабр и хвоста – у которой не наблюдалось никаких проблем с коммуникацией. К какому бы виду не принадлежал пленник, он был Вернувшимся и понимал все, что они говорили. Он просто не хотел отвечать им.

Риччи сдалась. За всю свою пиратскую деятельность ей лишь несколько раз приходилось выяснять что-либо у людей, и они не были Вернувшимися.

– Я никогда не была хороша в допросах, – призналась она, и посмотрела на Эндрю, намекая, что не прочь передать дело в руки профессионала.

Лефницки кивнул, и приступил к действиям: он выхватил меч и махнул им рядом с горлом пещерника.

– Если ты сейчас же не откроешь рот, я отрежу твои уши, и скормлю их тебе! – крикнул он.

«Он взял на себя роль «плохого полицейского»», – сообразила Риччи.

Это означало, что ей играть «хорошего»: проявить участие к побежденному, хотя она испытывала лишь злость и раздражение.

Но сначала стоило дождаться момента, когда он дрогнет, усомнится в своей тактике молчания, испугается. В то, что Эндрю удастся сломать его с наскока, Риччи не слишком верила.

Пещерник молчал, и совсем не выглядел беспокоящимся о своей судьбе.

Эндрю повысил обороты. Вдобавок к мечу, который пещерный житель уже получил возможность хорошенько рассмотреть, он вытащил кинжал, и поднес его к фиолетовому глазу.

– Продолжай и дальше молча таращиться на нас, и я оставлю тебя без твоих глазищ! – пообещал он.

Прозвучало очень натурально, Риччи даже на мгновение поверила, что он это сделает. Будь на месте допрашивающего не Эндрю, который простил того, кто отправил его на виселицу, Риччи одернула бы его слегка. Пленник все равно не выглядел впечатленным угрозой, так что она решила, что время вмешиваться еще не пришло.

Зато кое-кто другой рассудил иначе.

Дейвин сильно уступал Лефницки в сложении, но Эндрю не ждал нападения со спины, поэтому позволил тому не только ухватить себя за шиворот, но оттащить на два шага назад.

– Немедленно прекратите это! – потребовал Девис. – Прекратите его пугать!

Это выступление «хорошего полицейского» было преждевременным. Даже Риччи понимала, что нет смысла заступаться за того, кто не чувствует себя нуждающимся в защите.

«Он испортит нам всю игру!»

Она перехватила руку Дейвина и отцепила ее от одежды Эндрю.

– Ты слишком чувствительный, – сказала она. – Почему бы тебе не отправиться на разведку окрестностей с моими ребятами? Предоставь его нам с Эндрю.

Деймон решительно отстранил ее руки.

– Я не собираюсь никуда уходить! – заявил он. – Я не дам вам покалечить его!

– Мы и не собираемся, – поспешила заверить его Риччи. – Ведь он же будет сотрудничать с нами, не так ли?

Она бросила взгляд на их предмет раздора, но пещерное чудовище все еще выглядело так, словно сидит на скучном совещании, и разворачивающаяся сцена не имеет к нему никакого отношения.

– Даже если и так, – сказал Эндрю, не выходя из роли «плохого полицейского», которая ему, кстати, удивительно шла. – Что с того? Он собирался убить нас, помнишь? И один Туманный Демон знает, сколько человек он прикончил тут до того, как появились мы.

– Я не страдаю провалами в памяти, – с достоинством ответил Деймон. – Но он делал все эти мерзкие вещи для того, чтобы выжить в этих подземельях. А вы знаете, почему ему приходится выживать здесь?

– Не задумывалась, – растерянно пробормотала Риччи.

– Ты ведь нас по любому сейчас просветишь, – буркнул Эндрю.

– Потому что он не может выйти и жить на поверхности! – заявил Деймон. – Вы двое в этом городе недавно, но я помню времена, когда Грейвинд еще не занял место Главы Гильдии и не превратил ее в свою личную гвардию, когда работала Библиотека, и все разумные существа чувствовали себя в Эконе как дома.

– Но разве сейчас не так? – удивилась Риччи. – Я видела Ильгу, и нескольких других странных людей, то есть, наверное, не людей.

– Ты видела нескольких изгоев, – ответил Деймон. – Редких и терпящих все ужасы дискриминации. Не только люди построили этот город, мы даже не знаем, как выглядело смертное воплощение Искателя, но люди присвоили Экон себе. Поэтому такие, как он, – Деймон указал на их пленника, – вынуждены жить в подземельях, и у них есть причины ненавидеть людей.

– Я бы извинилась перед ним за все человечество, – сказала Риччи, – но он – наш единственный билет на поверхность. И он все еще пытался нас убить.

– Щепетильность погубит нас, – бросил Эндрю, скрещивая руки на груди и отстраняясь от дел, пока Риччи не образумит их командного гуманиста.

– Мы можем договориться с ним, – сказал Деймон. Их сопротивление не обескуражило его.

Риччи могла поддержать Эндрю, и тогда библиотекарю пришлось бы сдаться перед преимуществом в числе и силе, но она не хотела оскорблять его и попирать все его принципы.

В конце концов, они не так уж торопятся. Они имеют возможность дать Деймону лично убедиться в своей неправоте.

– Дай мне с ним поговорить, – произнес он, словно чувствуя ее колебания. – Только без вашего давления.

– Не думаю, что от этого будет толк, – осторожно сказала Риччи, покосившись на фигуру их пленника, сжавшегося, словно гусеница на холоде, и смотрящего куда-то вглубь себя. – Но, если хочешь, займись этим, пока мы осматриваем окрестности. Только будь осторожен, – добавила она.

Деймон кивнул и повернулся к пещернику.

– Послушай, – сказал он. – Мы пришли сюда не для того, чтобы навредить тебе. Мы просто хотим остаться в живых и выбраться отсюда.

Пленник молчал все так же невозмутимо и непрошибаемо. Эндрю злорадно хмыкнул.

– Думаешь, это разумно – оставлять книжника наедине с таким монстром? – спросил он ее достаточно громко, чтобы и Деймон, и пещерник его услышали.

– Полагаю, все будет в порядке, – заметила Риччи, сама обепокоенная своей беспечностью. – Не волнуйся, – для последней фразы она приподнялась на цыпочках к его уху и прошептала так тихо, чтобы только он мог расслышать. – Я присмотрю за ними… Вэл.

***

Она отправила Вэла вместе с командой на осмотр ближайших пещер и осталась наедине с Деймоном и пещерником, который до сих пор не назвал им даже своего имени.

– Тебе и впрямь стоит поберечься, – сказала она библиотекарю. – Может, Энди и перегнул немного палку, но он реально…

Риччи не стала рассказывать о второй личности Лефницки, чтобы не тратить время на все вопросы, что непременно возникнут у ученого.

«Интересно, когда он появился?», – спросила она себя. – «Вероятно, когда мы попали в ловушку этого пещерника».

– Не думаю, что он опасен, – заявил Деймон с беспечностью натуралиста, сующего руку в банку с ядовитой змеей.

– Он был близок к тому, что нас сожрать, – напомнила Риччи.

– Он не стал бы нас есть, мы для него ядовиты, – отмахнулся тот. – Он просто защищал себя!

– Если он согласится показать нам дорогу, я его прощу и даже извинюсь за вторжение, – хмыкнула Риччи.

– Я у него спрошу, – кивнул Деймон. – Подержи это пока у себя, пожалуйста.

Он протянул ей свой походный пояс, и Риччи даже на мгновение показалась здравой мысль держать подальше от пленника вещи вроде складного ножа, ножниц или острой кошки, пока не заметила кобуру. Она бы предложила ему для самозащиты кинжал, но Деймон едва управлялся с ножом.

– Ты забыл пистолет, – сказала она.

– Я и не собирался его брать, – ответил Деймон.

Риччи вздохнула.

– И кто из нас безответственен и самонадеян? – пробормотала она себе под нос.

Но она была не из тех, кто читает лекции взрослым самостоятельным людям. Если Деймон хочет, чтобы ему перегрызли горло, он имеет на это полное право.

***

В жилище пещерника нашлись: лежанка с ворохом тряпья, покосившееся подобие стула и несколько криво сколоченных полок с покрывшимися плесенью книгами, а также кострище и бронзовая кастрюля без одной ручки, от которой острый нюх Риччи уловил слабый аромат жареного мяса. Ей даже не хотелось думать, что это за мясо, несмотря на то, что последний раз она ела что-то не из водорослей в тот день, когда кончились их принесенные в Экон припасы.