От слов «ваших людей» ее чуть не стошнило.

Шериф выглядел действительно озадаченным, совершенно не понимая мотива Риччи. Арни и сама до конца его не понимала.

Она не ожидала такого хода от Риччи, и это действительно сердило. Даже больше, чем упущенная возможность расправиться с Эндрю Лефницки.

Риччи не дала ни малейшей причины думать, что собирается сменить сторону. Либо девчонка была куда лучшим игроком, чем Арни ее считала, либо она до последней секунды не собиралась этого делать, и карты сменились прямо во время партии.

«Но если Рейнер назовут предательницей, это помешает моим планам», – подумала Арни. Поэтому она повернулась к шерифу с грустной улыбкой и произнесла:

– Разве вы не помните, Коннели, что Рейнер и все его друзья погибли, защищая наш конвой?

Ясные глаза шерифа на мгновение заволокло туманной дымкой – приказ действовал. Он медленно кивнул, не осознавая, что реальность, запечатленная в его памяти, изменилась секунду назад.

– Мне жаль ваших партнеров, – сказал Коннели серьезно. – Особенно того странного парня, Ричи. Он был так уверен в своей победе…

– Он знал, на что шел, – оборвала она разговор о Риччи. Вот уж о ком ей точно не хотелось слышать.

– Мы все знали, на что идем, – вздохнул шериф. – Что ж, мы одержали половину победы – сохранили груз. Теперь надо собрать оставшихся лошадей. Придется отдать часть верховых.

Арни кивнула. Оставшийся путь будет еще дольше и утомительней, чем она рассчитывала. Хотя и безопасней – нападать на них в ближайшие время некому.

– Эй, – окрикнула она Льюиса, который все еще смотрел в ту сторону, куда удрала компания Риччи и шутовская армия Лефницки. – Присоединяйся к ловле лошадей, если не хочешь топать до Счастливого пешком! Я то посплю в фургоне.

Хайт кивнул, но как-то заторможено. Он никогда не пропускал мимо ушей ее слова, как образцовый солдат, но сейчас что-то другое занимало его мысли.

– Он сильно изменился, верно? – спросил Льюис, словно не слушал ее вовсе. – Контракт действительно сильно меняет людей.

Арни рассеянно пожала плечами. Чтобы определить, насколько сильно изменился Лефницки – и изменился ли вовсе, уж слишком это становление на сторону слабых было в его духе – явно было мало пятиминутного сражения.

– С чего ты взял? – спросила она.

– Я видел его глаза, – ответил Льюис. – Никогда не видел у Эндрю таких глаз.

Он был, как будто, уязвлен этим фактом. Но Арни не собиралась разбираться еще и с его чувствами.

– Ты до сих пор расстроен из-за того, что не смог затащить его в постель? – спросила она без реверансов. – Мы сейчас не в том положении, чтобы развлекаться.

– А если это не развлечение? – усмехнулся Льюис невесело.

– Тогда тем более советую оставить его в прошлом, – сказала Арни без тени юмора. – Не хотелось бы потерять хорошего адъютанта из-за его минутной прихоти.

========== Жертва ==========

Им не завязали глаза и не повели окольными путями, и это можно было бы назвать доверием, составляй местоположение лагеря хоть сколько-нибудь стоящую тайну и будь кто-нибудь из барракудцев способен хотя бы выбраться из леса самостоятельно, не говоря уже о возвращении с подкреплением.

Вылетев на поляну, окруженную палатками из шкур и веток, они притормозили коней. Риччи спрыгнула с лошади и позволила самому раскрашенному из дикарей стащить с седла Лонгу. Тот жестом подозвал к себе еще нескольких и они вместе понесли Лэя в один из шатров. Зажав нос, Риччи последовала за ними, не слишком доверяя медицинским способностям людей в перьях и краске.

В шатре проходило сборище «умов племени», старых и морщинистых, как изюм, разукрашенных дикими красками и увешанных причудливыми украшениями: от раковин и камешков до высохших животных.

«Местные светила наук», – мысленно вздохнула Риччи.

– Эй! – она бесцеремонно дернула разукрашенного за плечо. – Как он? Лонга? Он выживет?

Ответил ей самый сморщенный из старичков.

– Нашего выбранного богами спасителя может вернуть к жизни только чудо, – пробормотал он. – Мы воззовем к нашим предкам, чтобы они возвратили с той стороны нашего спасителя.

– А другие идеи есть? – поинтересовалась Риччи у возглавлявшего атаку. Он казался ей самым здравомыслящим. По крайней мере, ему возрастом еще не был гарантирован маразм.

– Никто, кроме богов не в силах вылечить такую рану, – произнес тот, качая головой.

Риччи отпихнула одну из мумий, тянущихся к ране с куском какой-то высушенной дряни, и присела рядом с Лэем. Первым делом она проверила пульс – замедленный до пары ударов в секунду он все же присутствовал.

Ножом Риччи проделала еще одну дыру в его рубашке, чтобы осмотреть рану вблизи. Выглядела та скверно.

– Я не бог, – произнесла она решительно. – Но все-таки попробую.

Никто из дикарей не попытается ей воспрепятствовать.

Риччи вытащила из внутреннего кармана куртки флягу, которую наполнила когда-то водой из Туманного моря. Она налила в крышку жидкость, которая должна была вытащить Лонгу с границы страны духов, как когда-то вытащила ее. Но пока Риччи пыталась разжать челюсти Лэя, у нее на глазах вода теряла черный цвет, становясь прозрачной.

Риччи все же влила бесцветную жидкость в глотку разбойника, но эффекта не случилось. Чудесные свойства, если и имелись, то исчезли вместе с чернотой.

«Что ее изменило?» – задалась вопросом Риччи. Лишь одно приходило ей в голову – льющийся сквозь прорехи в крыше солнечный свет.

К счастью, во фляжке еще оставалось достаточно воды. Риччи осторожно закрутила крышку.

– Надо дождаться ночи, – сказала она, стараясь не терять делового вида и не думать о том, дотянет ли Лонга до ночи. Пусть до нее и осталось чуть больше часа.

Разукрашенный дикарь, удостоившийся чести попасть на розыскные листовки, смотрел на нее пристально.

– Ты похожа на него, – сказал он после полуминутной игры в гляделки. – У тебя то же оружие.

– Да, я такая же, как он, – кивнула она. – И я на вашей стороне. Меня зовут Риччи Рейнер, – спохватилась она и протянула руку.

Тот несколько секунд разглядывал ее с недоумением, а потом, словно что-то вспомнив, неуверенно пожал.

– Кану Хаорра, – произнес он. – Вождь великого племени, чьи владения простираются от воды до гор.

Риччи подавила усмешку. Великое племя! Несколько сотен немытых людей в грязных землянках, недоедающих и умирающих от примитивных болезней. Не то, чтобы ей нравился местный вариант цивилизации, но он все же выглядел лучше этого единения с природой.

«Юли и Стеф устроят мне головомойку, когда поймут, куда я их притащила», – мысленно вздохнула она. – «И будут правы».

– Когда зайдет солнце, я его вылечу, – пообещала Риччи. – Если… – она запнулась. – Если его можно вылечить.

Кану Хаорра посмотрел на нее со снисхождением.

– Ему нужна кровь, – произнес он, и увешанные хламом ископаемые посмотрели на него так, словно обещанное чудо свершилось.

Риччи никогда не слышала, чтобы Вернувшиеся нуждались в человеческой крови. Но хуже от нее тоже не должно было стать.

Она помнила что-то о предубеждениях дикарей против переливания крови. Или это касалось фотографирования?

– И ты готов поделиться с ним своей кровью? – спросила она.

Будет неудобно, если Кану Хаорра рассчитывает, что кровью поделится она – ее кровь для другого Вернувшегося станет смертельным ядом.

– Я отдам нашему спасителю свою кровь, – произнес дикарский предводитель внушительно. – Кровь вождя великого народа.

У Риччи появилось впечатление, что он дожидается аплодисментов.

Ей стоило пойти и посмотреть, где разместили ее команду и чем собираются их кормить, заодно напомнить дикарям, что не стоит связываться с пиратами, но пришлось задержаться – для Лэя Лонги было бы крайне глупо умереть, захлебнувшись кровью своего последователя.

Она удостоверилась, что кровь Кану Хаорры без проблем попала в желудок, и жизни Лэя больше ничего не угрожает – по крайней мере, пока. Убедившись, что он удобно устроен на постели из грязных шкур, Риччи выбралась из шатра и вздохнула полной грудью.