– Он не знает про Экон.

– Я знаю про Экон, и все равно не горю желанием его искать, – возразила Арни. – Я получу меч, ты отправишься дальше, а он обретет покой.

– Допустим, план хорош, – кивнула Риччи. – Но я ведь могу отправиться дальше и без конфликта с дикарями. Их цель – железная дорога и поселенцы, которые собирают захватить их землю, а не проходящие путники.

– У них будет другое мнение на твой счет.

– Мне удалось договориться с тобой. Не думаю, что с ним будет сложнее.

– Что ж, может это будет хорошим решением, – сменила тактику Гиньо. – Если ты не боишься, что кто-нибудь из твоих приятелей получит стрелу в спину. И если ты готова оказаться в новом мире с пустыми карманами.

– На что ты намекаешь?

Арни махнула листовкой со стенда.

– Ты ведь обратила внимание не только на его физиономию? Ты видела сумму. Ее выплатят золотом, а золото ценится в любом мире.

Риччи все еще снился по ночам, оставляя привкус безнадежности и отчаянья, мир, в котором тушенку и одеяла нельзя было купить ни за какие денежные знаки, драгоценные металлы или камни. Но золото все же имело ценность в большинстве миров, которые она видела. Разную, но все же.

– Золото – хорошая мотивация для пирата, – призналась Риччи. – Но даже пираты думают перед тем, как лезть в пекло, и оценивают, стоит ли им лезть в такое пекло за такие деньги.

– Золото и безопасный путь.

Риччи понимала, что ей нужно выбирать между согласием или разрывом отношений с Гиньо.

– Я помогу тебе с твоим планом, – сказала она, подумав пару секунд. – Если у тебя, конечно, есть план. Я не слишком сильна в том, как ловить разбойников по лесам.

– Разумеется, у меня есть план, – заявила Арни с долей самодовольства. – Я знаю все приемы и уловки тех, кто прячется. Я придумала идеальную ловушку.

– Серьезно?

– Дилижанс с платой для рабочих. Он должен прибыть в Счастливый через несколько дней. Иначе рабочие бросят инструменты, а то и употребят их не по назначению.

Осталось уточнить детали западни, но какая приманка будет положена в этот капкан, Риччи уже услышала. Надо признать, очень привлекательная приманка.

– Награду поделим пополам, – добавила Гиньо. – И никаких твоих «три к пяти». План мой. Скажи спасибо, что я не требую себе шестьдесят процентов.

– По-хорошему, это нам причитается шестьдесят процентов, – не сдержалась Риччи. – Но из уважения к тебе и твоему опыту я соглашусь на половину.

– Наглая девчонка, – пробурчала Арни.

Не то, чтобы Риччи не могла удержать язык за зубами, но эта реплика превосходно вписывалась в облик бунтующего недалекого подростка, каким она хотела казаться. Не то, чтобы ей требовалось прилагать большие усилия для этого.

***

– Вообще-то мы подчиняемся мистеру Чеавзи и командиру охраны, но в этом случае нам нужно согласие от шерифа, – сказал Льюис, которому Арни поведала их план во всех подробностях.

На самом деле схема была весьма проста. Сопровождать груз, дождаться нападения и убить Лэя Лонгу прежде, чем он поймет, что на этот раз имеет дело не с обычными наемниками.

– Я поговорю с ним, – ответила Гиньо. – И получу его согласие.

Последнее было произнесено ей без малейших сомнений. Риччи не могла не отметить, что этот момент, для ее команды ставший бы большой проблемой, для Арни являлся лишь крошечной заминкой.

– Он может знать о лесных бандитах что-то полезное, – заметила она.

Риччи надеялась, что, даже если они не понравятся шерифу, влияния Гиньо хватит для получения сведений. У них было катастрофически мало информации, и Риччи, хоть и привыкла действовать наугад, старалась восполнить пробелы.

– Если только он не прибыл в Счастливый пару дней назад, – возразила Арни. – Как долго он в поселке?

– С его основания, – ответил Хайт.

– Думаю, он прожил так долго потому, что не связывался с ними, – хмыкнула Гиньо. – Что полезного он может сообщить?

– Его зовут Винс Коннел, – сказал Льюис. – И он собирается лично сопровождать следующий конвой из Йеллоустоуна.

Они с Арни переглянулись.

– Кажется, твоя идея пришла в голову не только тебе, – сказала Риччи.

– Да пусть там будут охотники за головами со всего штата, – фыркнула Гиньо. – Все равно заполучу его голову я, а не кто-то из местных неудачников!

***

«Комната шерифа» в управлении оказалась пустой, поэтому Риччи предложила прогуляться до площади вместо пытки скукой в душном здании, и не прогадала. В бурлящей толпе она выхватила взглядом блестящий металлический кругляш со звездой, оглядела прилагающегося к ней высокого человека с проседью в волосах, и толкнула в бок Арни, указывая на свою находку. В конце концов, это был план Гиньо, и из них двоих она выглядела более внушительно.

– Шериф Коннел! – окрикнула его Арни. – Не уделите нам немного времени?

Тот повернулся и встретился с ними глазами. С этого момента он стал добычей Гиньо. И еще в эту секунду он понял что-то о них, не уровне инстинкта, а разумом. Но он не спешил звать на помощь или бить тревогу.

В нем родился страх, но не только лишь он.

– Меня зовут Арни Гиньо, – заговорила ее напарница. – А это мой друг Риччи Рейнер. Мы собираемся поймать главаря лесных разбойников, Лэя Лонгу. Разрешите присоединиться к следующему конвою из Йеллоустоуна?

По крайней мере, он не рассмеялся. Люди, соотносящие то, что говорила Риччи с тем, как она выглядит, смеялись так часто, что она уже привыкла.

Коннел даже не усмехнулся. Либо в этих полудиких землях он повидал охотников за головами, еще более странных, чем они, либо он видел в них что-то большее, чем пару оборванцев.

– Я стрелял в него упор, – сказал он. – Шесть раз. Я убил старого вождя и многих дикарей, но не его. Думаешь, твоя пуля возьмет его?

– Возьмет, – кивнула Гиньо. – Но я привезу его живым. За живого дают больше.

– Почему, кстати? – влезла Риччи.

– Потому что шишки из Компании до смерти хотят повесить его на центральной площади Йеллоустоуна, – ответил Коннел.

– Если они согласны за это платить, то почему бы и нет? – пожала плечами Арни.

Риччи ясно представила себе помост, виселицу, беснующуюся толпу. Слишком много в ней было от человека в петле, слишком мало от людей перед помостом.

Пусть лучше Лэй Лонга умрет от ее руки. Если, конечно, судьба будет благосклонна к ней, а не к нему.

– Неужели так мало желающих получить эти деньги? – спросила Гиньо.

– Почему же? – хмыкнул шериф. – Чуть ли не каждый день кто-то отправляется в леса. Вот только ни один пока не вернулся.

Несмотря на столь печальную статистику, Коннел и не подумал отговаривать их.

– Я выезжаю завтра на рассвете, – сказал он. – Ждать не буду. Опоздаете, будете добираться до Йеллоустоуна самостоятельно.

Только когда они уже почти дошли до своей палатки, Риччи вспомнила о кое-чем крайне важном.

– Мы даже не спросили, сколько человек Лонга берет на свои вылазки, – выругалась она.

– Какая разница? – хмыкнула Арни. – Десять человек или сто… значение имеет лишь сам Лонга.

Может, для Гиньо это и не было важно, но Риччи беспокоилась.

***

Стоя в очереди за ужином – миской жесткого мяса неизвестного происхождения, тушеного с безвкусными местными овощами, они слышали, как Джей поет балладу.

Риччи не особо вслушивалось в слова – ей хватило первых строф для того, чтобы понять, насколько его сочинения не отличались от творчества музыкантов Тортуги. Те плохо срифмованные и не отличающиеся цветистыми метафорами или сложным сюжетом повествовали слушателям о подвигах пиратских капитанов и моряков, эти – о подвигах первопроходцев, бандитов и шерифов, повадками недалеко ушедших от бандитов.

Джей закончил поэму об основателях Счастливого и взял паузу. Несколько человек из толпы тут же потребовали «балладу о Тени».

«Странное прозвище», – подумала Риччи.

Хотя прозвища ей встречались и не такие. А вот то, что человек с таким прозвищем заслужил себе не просто памятный эпизод, но любовь множества людей – которые все громче и активнее требовали песню о своем герое – было действительно странно.