– Как думаешь, кем ты была в своей настоящей жизни? – спросила она, чтобы перевести тему.

– По-моему, эта жизнь выглядит настоящей до невозможности, – хмыкнула Арни. – Ты же знаешь, что я не помню конкретики. Я могла быть домохозяйкой, любительницей сериалов. Или сотрудником чего-то, вроде проклятого Бюро, с лицензией на убийство. Равновероятно. А что насчет тебя?

– Ну, думаю, что я была… обычной школьницей. И даже, кажется, сумела поступить в колледж.

– Очень оригинальная жизненная история, – не удержалась от сарказма Гиньо.

– Да, самая вероятная, верно? Большинство людей живут не слишком оригинальными жизнями, – луна ли так на нее действовала, пара глотков мутного, дерущего горло пойла из отобранной Бертом у Стефа и оставленной ей фляжки или просто возможность свободно поговорить с кем-то одной с ней природы, но слова рвались из Риччи, словно вчерашний ужин из перебравшего гуляки. – Но если я была обычным человеком, то почему Ис… это существо выбрало меня? Именно меня для того, чтобы сеять хаос?

– По-моему, ты прекрасно справляешься, – хмыкнула Арни. – Как и все подростки. Неизвестно, как он выбирает людей. Может, у него нет выбора. Может, демону разрушений подходят не все. Это как иметь иммунитет среди эпидемии или выиграть в лотерею. Или, возможно, – Арни нехорошо улыбнулась, – ты не помнишь о прошлой жизни чего-то существенного.

Только Риччи помнила. Хотя она не была уверена, что это именно воспоминание. Может, это был просто очень яркий сон. Такой яркий, что почти цветной. Все ее сны были серыми.

Если бы он был цветным, то был бы раскрашен во все оттенки красного. На всем вокруг… на ее одежде… на ее руках.

Риччи надеялась, что это всего лишь сон. Большую часть времени.

***

На следующий день она вытащила Арни на дневное патрулирование, и гордилась бы собой, если бы не подозревала, что той просто надоело отлеживать бока у костра. Даже лень Гиньо имела пределы.

Как и способность Риччи терпеть скуку.

– Ты делаешь такое недовольное лицо, – сказала она, – но я вчера слышала, как ты говорила Льюису, что тебя устраивает этот мир.

– Могло быть и лучше, – ответила Гиньо. – Но в целом вполне подходящий мир для второй попытки.

– Второй попытки чего? Разве ты искала не просто тихое место для жизни?

– Это даже звучит жалко, – хмыкнула Арни. – Я бессмертна. И любой мир рано или поздно становится опасным для контрактников, если только…

– Если только, что? – спросила Риччи, когда пауза затянулась.

– Если только власть в нем не будет принадлежать контрактникам, – все же ответила Гиньо. – Если он не создан такими, как мы для таких, как мы.

– И ты собираешься это сделать? – уточнила она, одновременная восхищенная широтой проекта и ужасающаяся ему.

Риччи никогда не думала не то, что в таких масштабах, но даже в этом направлении. Слишком грандиозно для той, которая с трудом управлялась с пиратским кораблем. Так что она не могла не восхититься размером замысла Арни – и не заподозрить у той мании величия.

– Ты собираешься забраться на вершину мира отсюда? – Риччи жестом обвела пространство вокруг: грязные залатанные палатки, выгребную яму и кактусы.

– Ты не так мыслишь. Периферия – прекрасное место для того, чтобы проявить себя. Цезарь, Наполеон и другие правители вышли из глуши – и создали империи.

Глаза Гиньо разгорелись – она говорила все охотней. Казалось, она давно ждала человека, которому сможет поверить свои планы, человека, который сможет их оценить.

– Я не слишком хорошо помню историю, но, кажется, все эти личности… они плохо кончили? – осторожно заметила Риччи.

– Я училась на их ошибках. И на своих. И у меня есть то, чего не было у них.

– Твоя способность «приказывать»?

– И мое бессмертие, – добавила Арни. – Моя империя не распадется после моей смерти, потому что я не умру. Идеальная система.

– И тебе не надоест? Заговоры, интриги, заседания, отчеты… день за днем, год за годом, десятилетие…

– У тебя просто не тот склад характера. К лучшему для тебя или нет. Но другой. И это делает тебя хорошим союзником.

– Я пират, – ответила Риччи. – Нагрести золота и спустить за ночь – это ко мне. Многолетнее планирование – нет. От сложностей я предпочитаю уходить под всеми парусами.

Она рассмеялась, и Арни снисходительно улыбнулась. За ее плечами было более ста двадцати лет выживания и интриганства, а Риччи никогда не везло в военных союзах. Особенно тех, которые заключаются для того, чтобы было удобнее ударить в спину потерявшего бдительность врага. Ее попытка объединиться с Айришем закончилась плохо для них обоих, и после этого Риччи предпочитала полагаться исключительно на себя и на свою команду.

Чем менее серьезно воспринимает свою союзницу Арни, тем больше у Риччи шансов сохранить голову. Поэтому она продолжала строить из себя недалекую личность.

– Ты впрямь собираешься залезть на вершину горы из этой дыры? – спросила она.

Они повернули лошадей, и теперь вид открывался еще более красноречивый – ряды могильных холмов, под которыми лежали вперемешку солдаты, павшие от стрел дикарей и от дизентерии, и рабочие, полегшие в пьяной драке или от венерических болезней. Для такого небольшого поселка это было очень большое кладбище – если бы все его обитатели восстали из мертвых, население фронтира увеличилось бы вдвое.

Но Арни видела лишь перспективы.

– Именно, – кивнула она. – Лучшего способа проявить себя нельзя и придумать! Разве ты его не видишь?

– Лично я вижу, что мы в полной заднице. Мы не краю мира – мы за его краем. В этом плевке цивилизации, недоразумении, готовом развалиться от порыва ветра. А люди, которые застряли тут с нами, не только не собираются бежать, они пытаются идти вперед.

– И у них проблема, – подхватила ее спич пессимизма Арни. – Проблема, которую никто не ожидал, которая уже отправила на тот свет куда больше солдат, чем планировали в штабе, и заставляет простаивать рабочих. Некоторые люди в далеких больших городах теряют из-за этого большие деньги, и они со вниманием отнесутся к человеку, который решит эту проблему. Это и будет моим первым шагом на пути к вершине.

– Звучит так, словно ты собираешь лично притащить Лефницки в поселок за шиворот.

– Да, и повесить его на глазах толпы. На глазах всех жителей Йеллоустоуна. А потом привезти его голову в Счастливый и прибить над… ну, над дверями дома управляющего хотя бы.

– Ты не слишком много делаешь для того, чтобы это осуществить, – не удержалась от подколки Риччи.

– Я жду хода противника, – отбила выпад Арни и пошла в контратаку. – А ты, вроде как, собиралась отправиться дальше, на поиск разгадки тайны Вселенной, а вместо этого торчишь тут со мной.

– Мы пиратская команда, – напомнила Риччи. – После возвращения из похода нужно дать ребятам время покутить, иначе не миновать бунта. А нам предстоит тяжелый путь. Но ты, в отличие от меня, не можешь сидеть и ждать, пока он сам придет и тебе сдастся.

– Я и не собиралась, – заявила Арни. – Я устрою на него охоту, загоню его и получу его голову. И в этом мне нужна твоя помощь.

Риччи не проявила энтузиазма. Она собиралась всеми силами избегать подобных столкновений. Ее нехитрый план, конечно, раскусывался без особых усилий.

– Ты беспокоишься о том, что я могу объединиться с Эн… с Лонгой? –спросила она напрямую. Не слишком похоже на Гиньо, которую Риччи знала, и не очень-то вежливо.

– Тебе ведь нет разницы, чей меч заполучить, – ответила Риччи так же прямо. – Если у него есть меч.

– Есть, – ответила Арни. – Судьба не могла не пошутить надо мной. Но я все равно его получу! И есть существенная разница между ним и тобой, – добавила она.

– В том, что он не помнит твоих попыток его убить?

– Одну попытку, и успешную. Но дело не в старых обидах. Разница в том, что ты настроена идти дальше – и ты не будешь моим конкурентом. А он завязывает контакты с местными жителями, и это меня беспокоит.