«Думаешь, он будет менее опасен?», – Риччи не стала этого спрашивать.

– До него еще надо добраться.

– Куда ты… мы едем? – тут же поинтересовалась Гиньо.

– В Калифорнию. А там, скорее всего, придется добыть корабль.

– Калифорния… Когда-то у меня была дуэль в Лос-Анжелесе. Еще в те годы, когда дуэли на револьверах были обычным делом.

– Это было не очень честно с твоей стороны, – заметила Риччи.

– Он тоже был контрактником. И зря думал, что справиться со мной будет легко.

– Вернувшимся? Скольких ты встречала? – заинтересовалась Риччи. Не то, чтобы она рассчитывала на то, что Гиньо завязала с кем-нибудь из них дружбу. Просто ради поддержания разговора.

– Девятерых, – ответила та. – Восьмерых я убила сама. Девятый попался агентам. Думаю, он не раз пожалел о том, что остался жив.

– Я знала пятерых, – сказала Риччи. Она не стала упоминать о том, чем закончились все эти встречи, но, судя по оценивающему взгляду Гиньо, та сама все поняла.

– И каждый раз ты пыталась договориться? Я тоже пыталась в первый раз. Однажды даже… Но это всегда оканчивается одинаково. Такова наша природа.

– Я верю, что даже Вернувшиеся могут договориться.

– Я обещаю лишь то, что хочу выбраться отсюда больше, чем избавиться от тебя. Но это не надолго.

– Я знаю, – сказала Риччи. – И этого достаточно. Кхм… Пойду посмотрю, что они там творят с машиной.

Судя по доносящимся до нее словам, колеса активно сопротивлялись замене.

– Что вы творите? – спросила она, прерывая чрезвычайно оживленный диалог. Если она хоть немного знала свою команду, то до момента прореживания Льюису ряда зубов оставались считанные секунды.

– Откуда у вас всех руки растут?! – закатил глаза тот.

– Если не умеешь объяснять, не берись командовать! – заявил в ответ Стеф.

– Тебе стоит показать, как нужно делать, – посоветовала Риччи. – Мои парни понятливые.

– Вечно все приходится делать самому, – проворчал Льюис, стягивая пиджак и закатывая рукава. – И откуда вы такие взялись?

– Из восемнадцатого века, – ответила Риччи, хотя это был, кажется, риторический вопрос.

– Вы здесь уже неделю, могли и научиться пользоваться отверткой, – буркнул он и взялся за инструмент сам.

Так дело пошло гораздо быстрее, и скоро джип уже стоял на всех четырех колесах.

– Можем ехать? – спросила Гиньо, отбрасывая окурок.

– Секунду, босс, – Льюис обошел машину, остановился перед капотом и опустился перед ним на одно колено. – Кажется, у нас еще одна проблема.

Он поднял руку с горстью мокрого песка.

Гиньо выругалась. Риччи уставилась на него с немым вопросом.

– Одна из ваших пуль пробила наш радиатор.

– Радиатор? – переспросила Риччи. – Но это же не очень важная деталь? Мы сможем ехать без нее?

– Можем, – ответил Льюис. – Но на этом чертовом солнцепеке мотор перегреется за минуту – и конец.

– Тогда дождемся ночи, – предложила Риччи.

– Мы не можем сидеть здесь так долго! – нервно заявила Гиньо. – Они вернутся задолго до темноты.

«Если только это был не просто случайно пролетавший мимо вертолет», – подумала Риччи.

– Почини его!

Льюис сосредоточенно кивнул.

– Ты справишься в одиночку? – спросил Стеф.

– Я справлюсь куда быстрее, если мне не будут мешать, – бросил Льюис, не поднимая взгляда от ящика с инструментами.

***

В багажнике джипа нашелся тент и целая сумка продуктов – команда Гиньо явно не была стеснена в средствах. Но Риччи не задержалась за импровизированным столом: прихватив пару жестянок с газировкой и сэндвичей, она уселась поблизости от Льюиса, который снял решетку и выкручивал шурупы.

– Мне не нужна помощь, – бросил он, не поднимая головы.

Риччи его проигнорировала реплику и спросила:

– Где ты научился чинить машины?

– Смотрела «Бонни и Клайда»? – ответил вопросом Льюис.

Она не помнила, чтобы видела этот фильм, но некоторые сцены всплыли в ее памяти.

– Двое гангстеров? – уточнила Риччи. – Грабежи банков?

– Да, – кивнул Льюис. – Эти самые. О нас троих можно было бы снять фильм не хуже. Банки мы грабили успешнее.

– Ну и как это связано с ремонтом?

– Автомобили ломаются постоянно и всегда в какой-нибудь глуши. Пришлось научиться.

Он отложил гаечный ключ и вытащил из нутра машины большую металлическую штуку, состоящую из множества маленьких трубочек. Пуля перебила пару, и из отверстий капала вода. Лицо разглядывающего поломку Льюиса отнюдь не лучилось радостью.

– Ты можешь это починить? – встревожилась Риччи.

– Попробую, – ответил тот, хмурясь. – Забью чем-нибудь трубки, и будем надеяться, что до города мы дотянем. Ты слышишь вертолет?

Риччи честно прислушалась.

– Нет.

– Тогда у нас есть еще время.

– Ты думаешь, – она бросила взгляд в сторону расположившейся под тентом компании. Никто из них, кажется, не интересовался их разговором, но она на всякий случай понизила голос, – это был не случайный вертолет?

Льюис выглядел серьезным и собранным. Существовала опасность или нет, он верил в ее существование.

– Таких случайностей не бывает, если правительство кого-то ищет. Они сжимают круг.

Риччи все еще не исключала возможность того, что у их новых союзников паранойя или галлюцинации, но игнорировать вероятность охоты на них силами правительства она не могла – как капитан, и как единственная из команды осознающая возможности государства. Если Гиньо не клиент психбольницы, если она права, то все они в глубокой западне, глубже всех прежних, потому что быть вне закона в Америке двадцатого века совсем не то, что быть вне закона на Карибах в веке восемнадцатом.

– Кажется, я что-то слышу, – сказала Риччи.

Какое-то жужжание на грани слышимости. Вертолет? Проезжающая машина? Разыгравшееся воображение?

– Значит, времени мало, – сказал Льюис. – А я еще даже не придумал, чем забить пробоину.

– Разве ваша капитан не может их остановить?

– Не зови меня капитаном, – сказала Гиньо за ее спиной. Риччи не могла сказать, сколько времени она уже стоит там. – Бюро охотится за мной со дня своего создания, и умеет учиться на ошибках, даже если те, кто их совершил, уже ничему не могут научиться. Но тебя они пока что не знают.

Риччи не понравилось ни это «пока что», ни идея сражаться против тайных правительственных агентов, но пришлось хотя бы теоретически выстроить план сражения.

– Я могла бы попытаться взорвать вертолет, когда его увижу, – произнесла она осторожно. – Только это не поможет нам выбраться из пустыни.

– Жаль, мы не захватили паяльник, – сказал Льюис. – Без него починить это…

– Паяльник? – Риччи посмотрела на продырявленные трубочки, не дающие им тронуться с места. – Запаять их?

– Конечно. Но раз его нет…

– Я могу это сделать! Это проще, чем взорвать вертолет.

Ей потребуется меньше силы – но при этом больше контроля.

Она положила руку на пробоину. Когда она заставляла дворец губернатора или полицейский участок заполыхать, ее распирала изнутри ярость, которой оставалось лишь дать выход наружу. Сейчас Риччи не испытывала ярости – только раздражение и усталость, ничего общего с огненной стихией.

«Просто разозлись немного», – сказала она себе. – «Ты же не хочешь ночевать в пустыне. В этой компании».

– Ты точно умеешь вызывать огонь? – спросила Гиньо. – Кажется, эффективнее взять зажигалку.

Риччи стиснула пальцы свободной руки. Сейчас ей нельзя отвлекаться на перебранку.

– Достаточно, – произнес Льюис быстро. – Ты сейчас расплавишь и целые трубки.

Она убрала руку, делая вид, что выполнила все, что хотела. Гиньо казалось впечатленной – самую каплю. И от непрошено скользнувшей по строгому лицу тени восхищения Риччи настигло странного теплое чувство, похожее на то, что возникало во время уроков с Мэри-Энн, когда она перестала путаться в собственных ногах, рискуя проткнуть себя собственной саблей, и получила первую скупую похвалу.