– Долго, – заметила Риччи, сильно впечатленная.

Сама она прожила Вернувшейся немного более двух лет, и с учетом выпавших на ее долю приключений полагала их долгим сроком. Сто двадцать лет, с ума сойти!

– Мы ей до сих пор не надоели, – произнесла Кимберли со странным выражением лица. Как будто не могла определиться, считать ли этот факт достижением или несчастьем.

– Не знаю, что тебе предложить за то, что ты примешь мою сторону, – призналась Риччи. – Может, у тебя есть идеи?

– Умри, не доставляя мне хлопот, – хмыкнула Кимберли. – Ты слабачка, с чего мне переходить на твою сторону? Странно, что ты дошла так далеко.

– Но я дошла. И будь я… Ты предала бы Гиньо ради того, кто сильнее?

– Конечно, – кивнула та. – Только я не встречала такого.

Может, они и не договорились, но после диалога с Кимберли Риччи поверила в то, что сможет справиться с Гиньо – преданность ее людей покоилась на чистом страхе, а это ненадежный фундамент. Хотя оружие по-прежнему находилось в чужих руках, Риччи обрела уверенность.

Она посмотрела в зеркало заднего вида. Ей хотелось избавиться от подручной Гиньо без свидетелей и лишних жертв, то есть до прибытия в гостиницу.

Когда она увидела рыжеватый пикап, едущий за ними, то сочла это совпадением, но неповторимый стиль езды «напившийся в стельку моряк» убедил ее в том, что им на хвост сел Стеф.

Риччи не успела определиться, облегчает ли его появление ее положение или усложняет, как пикап начал стремительно приближаться. Она поняла, к чему это приведет, за секунду до столкновения и успела лишь закрыть руками лицо и вжаться в сидение. Но толчок оказался несилен и не имел последствий, за исключением реакции Кимберли.

– Что за дьявол?! – воскликнула она, обернувшись, узнала их пикап и нахмурилась. В этот момент Риччи перехватила руль.

В кино маневр казался легким, на деле возникли сложности – Риччи толкала руль от себя, Кимберли дергала его в другую сторону, и обе они не смотрели на дорогу.

Через десяток секунд борьбы послышался скрежет, удар, хлопок и шипение. Перед глазами Риччи потемнело.

***

Она пришла в себя через мгновение –подушки безопасности едва успели надуться. Судя по ощущениям, она заработала сотрясение и сломала пару ребер.

Еще чувствуя отголоски боли, Риччи повернулась к водительскому месту – проверить, не сломала ли Кимберли при столкновении шею. Это многое упростило бы.

Та лежала, уткнувшись лицом в руль, по лицу ее текла кровь. Выглядело жутковато, но Риччи здраво оценила последствия аварии: расшибленный лоб точно, сотрясение мозга – скорее всего, один или два выбитых зуба, возможно.

«Теперь всегда буду пристегиваться», – сказала себе Риччи. – «И за остальными прослежу, чтобы пристегивались».

Ей следовало торопиться, потому что невозможно предсказать, когда человек в подобном состоянии очнется.

Риччи протянула руку и вытащила из внутреннего кармана кожаной куртки «свой» пистолет и заткнула его за пояс. Потом расстегнула ближнюю к ней кобуру и вытянула пистолет мулатки – он был куда легче того, который достался ей в качестве трофея из полицейского участка и лучше ложился в руку. Кисть Кимберли была небольшой, как и у Риччи.

Теперь у нее было оружие, и следовало сделать самую логичную вещь в ее ситуации – выстрел.

Она потратила еще минуту, чтобы добыть второй пистолет, и попутно убедилась, что сердце Кимберли бьется. Стоило это прекратить и лишить капитана Гиньо сильной карты в игре. Но Риччи тратила драгоценные секунды впустую.

Ей много раз приходилось убивать: в яростной схватке и по трезвому расчету, на последнем издыхании вырывать победу и получать ее с легкость. Ни малышка Лилиас, ни капитан Мэри-Энн, ни кто-либо еще из людей и Вернувшихся не являлись к ней в кошмарах, и Кимберли не будет. Способность сожалеть, похоже, атрофировалась вместе со способностью умирать или стареть.

Она обрекала на смерть ни в чем не виноватых перед ней людей, а Кимберли страстно желала убить ее. И убила бы, если бы не ее пиратское везение и замечательная команда.

Тот факт, что она не выстрелила, Риччи могла объяснить лишь нежеланием тратить патрон.

Перед тем, как покинуть машину она присоединила к пистолетам кошелек Кимберли, толщина которого и номиналы шуршащих в нем купюр ее приятно порадовали.

«Не сокровища Панамы, но на дорогу до Калифорнии должно хватить», – думала она, открывая дверцу пикапа.

***

– Рад вас видеть, капитан! – заявил Стеф.

– Лучше уступи мне место, – хмыкнул Риччи. – И… спасибо. Не хотелось бы мне возвращаться сейчас пешком в магазин.

Она уселась за руль, отложив дележ оружия и пересчет денег.

– Заедем в магазин в другом городе, хорошо? – спросила она не терпящим возражений тоном, пристегивая ремень. – Хочу убраться отсюда.

Стеф с кислым выражением лица уселся на заднее сидение, потеснив Берта.

– Вы убили ту девушку? – спросила Юли, глядя на брошенный посреди дороги красный автомобиль.

Риччи глубоко вдохнула и призналась:

– Нет. Она просто без сознания.

– Что?! – возмутился Стеф.

– Почему? – спросил Берт.

– Не хочу давать Гиньо лишнего повода гоняться за ними, – объяснила Риччи.

«Я не вовремя поставила себя на ее место», – подумала она. – «И, возможно, поплачусь за это».

– У нее уже есть отличная причина, разве не так? – резонно возразил Стеф. – Зачем ей еще повод, чтобы преследовать нас?

– Пусть это будет ее последним шансом одуматься, – ответила Риччи, разворачивая машину. «БМВ» Кимберли перегородило проезд, так что пришлось нарушать правила. – Я не хочу никого убивать, но если она продолжит, мне придется это сделать.

Ее голос прозвучал неожиданно жестко даже для нее самой, и в машине повисла тишина.

– Наконец-то, вы настроены решительно, капитан, – произнес довольно Стеф. – А то я начал думать, что вы слегка… расклеились.

– Я никогда бы не расклеилась, – рыкнула на него Риччи, сдавая задом на тротуар. – Просто ее появление выбило меня из колеи.

– А можем мы пообедать в таверне? – спросила Юли. – Они же и в этом мире есть?

– Почему бы и нет? – согласилась Риччи. – Буду высматривать какую-нибудь.

– У нас же плохо с деньгами? – напомнил Берт.

– Теперь получше.

========== Перемирие ==========

Они пересекали пустыню. Что выглядело не так величественно, как звучало, потому что по пути то и дело попадались города, заправки, помойки и другие следы людей. Но периодически они пропадали из виду, и тогда барракудцы могли почувствовать себя первопроходцами.

Прямо сейчас они не видели ни одного дома или забора: только одноцветный песок до самого горизонта и высокие горы – даже ни одной машины.

За неделю они проделали больше половины пути до Калифорнии, хотя и сильно отклонились на юг от проведенной по карте линии – дорожная сеть Америки диктовала свои условия. Риччи выбрала маршрут не самый прямой и настолько простой, насколько могла. Она уже почти поверила в то, что они сбросили капитана Гиньо с хвоста, и что у них не осталось проблем сложнее, чем своевременное пополнение запасов газировки.

– Уже почти два часа, – заметила Юли. – Не пора остановиться на обед?

– Только не будем выходить наружу, – добавил Мэл. – Песок не лучшая приправа.

– Мы можем поесть не останавливаясь, – ответила Риччи. – Я не устала.

– Не слишком полезно есть на ходу.

– Нам же не нужно торопиться, – поддакнул Берт.

Стеф посмотрел в заднее стекло и произнес:

– За нами идет большая черная машина.

Риччи едва не перепутала педали.

– Мы видели много больших черных машин, – сказал Берт, но выглядел он обеспокоенным.

Риччи лучше них понимала, сколько в Америке черных внедорожников, и что Гиньо, скорее всего, сменить автомобиль, но существовала некоторая вероятность, что в машине за ними именно она.

– Сейчас мы это выясним, – решительно произнесла Риччи. – Следи за ними, Стеф.