Значит, в рюкзаке.

Он долго искал по всей квартире красивый подарочный пакетик. Но все, что попадалось под руку, было какое-то пошлое. Оно оскорбляло Его вкус и то высокое чувство, которое Он к Ней питал.

Помаявшись, Он остановил свой выбор на простом полиэтиленовом мешочке, решив, что аккуратно освободит яблоко прямо в рюкзаке и протянет на ладони.

Весь день Он ходил за ней следом все перемены.

И все никак не мог улучить момент. Она то бежала куда-то с подругами, то стояла в целой толпе и громко смеялась. Иногда Она взглядывала куда-то поверх Его головы и равнодушно отворачивалась.

И Он знал почему! Потому что Он мелкий. Одного роста с Ней. А должен быть выше хотя бы на полголовы, чтобы смотреть сверху. И плечи должны быть раза в два шире. И вообще надо бы уже усам расти. А то стыд! Голос уже взрослый, Он нарочно басил, как мог, – а рост как у младенца. Смешно на такого смотреть.

Но Он упорно шел за ней следом, и плечо его приятно давила лямка рюкзака, где пряталось яблоко.

Закончился последний урок. Он торопливо пихал в рюкзак учебник и тетрадь. Вдруг через плечо сунул нос вредный одноклассник, как раз такой, как надо: с ростом, и с плечами, и с усами.

– Это чего у тебя? Яблоко такое? Ничччо себе! С целую голову! Дай кусить!

– Не дам. Отвали, – сквозь зубы промычал Он.

– Прям все сам и сожрешь? Э-эх! – и вредный одноклассник, обидно щелкнув Его по затылку, побрел своей дорогой. Но черное дело было сделано. Со всех сторон полезли любопытные носы посмотреть на такое яблоко с голову величиной.

Он растолкал всех, выскочил в коридор и запнулся. Она стояла у окна и озабоченно рылась в сумке.

Одноклассники проходили мимо, а Она все рылась и рылась. И никак не могла что-то там найти.

Он сделал шаг. Еще шаг.

Сунул руку в рюкзак.

Если теперь его на ладони дать, то опять толпа сбежится. Правда, все уже разошлись. Но вдруг.

Он встал рядом у окна. Она покосилась на Него и еще глубже зарылась в сумку.

Тогда резким движением Он выдернул яблоко из рюкзака, как меч из ножен. И сунул Ей прямо в руки.

– Тебе. Ешь. Вкусное…

Она вздрогнула и стала багровой, как яблоко.

Оба замерли. И смотрели оба на яблоко, боясь встретиться глазами.

– Ешь… пожалуйста…

Он так боялся, что сейчас кто-то увидит это яблоко в Ее руках. Пусть бы Она его съела скорее. Съест или не съест?

Она перевела дыхание, нерешительно улыбнулась и, зачем-то закрыв глаза, откусила.

Ей хотелось кричать от боли. Едва успокоившийся больной зуб проснулся и злобно резал и выкручивал ее челюсть. Но Она отважно жевала, с мучительной радостью наступая на больной нерв, и снова кусала, не поднимая глаз, потому что они слезились от страдания.

А дожевав, застенчиво зажала в кулаке огрызок и подняла глаза:

– Спасибо… вкусное очень!

Нева тяжело дышала под мостами. Ее поверхность ежилась, морщилась, собираясь рваными складками. С каждым часом бежать к морю ей было все тяжелее.

Вечный противник, Западный Ветер, вызвал ее на обычную многотысячелетнюю осеннюю схватку: кто кого? И Нева прекрасно знала, чем это закончится.

С тех пор, как триста лет назад на ее берегах вырос каменный город, ветру было все труднее ее побеждать и обращать в бегство. Но, когда это все же случалось, буянил ветер неистово, заставляя побежденную Неву сносить мосты, разрушать набережные и маленькие дома, смывать с улиц людей.

И люди, устав терпеть буйство ветра, поставили дамбу.

Нева злилась, ворчала, бурлила, пока не поняла, что люди на ее стороне. И примирилась.

Сейчас она поглядывала на запад с усталой усмешкой. Оттуда летели по серому небу мокрые рыхлые тучки и сеяли в воздухе влажную пыль.

– Упря-я-я-яямишшшшшшься! – свистел и завывал ветер. – Остановиссссь! Я здесь хозяин! Не нужен мне здесь этот город. Уже триста лет мешает он мне гулять на свободе. Я мореплаватель! Я превращу эти берега в новое море и вдоволь наиграюсь обломками города, вставшего на моем пути. Уаа-а-а-а-а!!!

Под мощным натиском его дыхания Нева встала на месте, вздыбилась и судорожно лизнула парапет набережной.

Но этот последний рев отнял у ветра все силы. Дамба, закрыв все шлюзы, спрятала Неву от яростной морской волны.

А ветер, с трудом переводя дыхание, взвыл от унижения где-то под Синим мостом.

Тучи растерянно заметались по небу в поисках хозяина и, утратив бдительность, обнажили клочок синего неба.

И улыбнулась усталая Нева людям на набережных, наблюдавшим ее борьбу с ветром с доверчивым детским любопытством:

– Ну что с ним поделаешь! Как всегда! Осеннее обострение!..

«Родилась 2 декабря 1950 года в Северном Казахстане. В настоящее время живу в г. Калининграде. Пишу стихи и прозу. Первые работы появились в 1978–1979 годах в журнале „Сельская молодёжь“. В настоящее время в основном печатаюсь в региональном журнале „Балтика“. Продолжаю работать над своей творческой реализацией».

От автора

Дождавшись автобуса, Ольга по привычке села у окна и обречённо вздохнула: всё-таки общение с Лидусей всегда оставляло неприятный осадок. Но деваться некуда: подруга есть подруга!..

Взгляд остановился на крупном заголовке газеты, которую читал примостившийся рядом с Ольгой пассажир, – «Лабиринты судьбы»… Мысль тут же подхватила многозначную фразу, и со свойственной ей способностью развивать и сопоставлять даже случайную тему с событиями своей жизни она подумала о том, что чего-чего, а лабиринтов в её жизни больше чем достаточно.

Чего не скажешь о Лидусе, которую устраивало всё, что сложилось в её жизни. Приехав вслед за Ольгой в 2006 году в Калининград, она быстро адаптировалась в новой обстановке и со свойственным ей рвением взялась обустраиваться на новом месте. Купив по «двушке» себе и дочери, давно перешагнувшей тридцатилетний рубеж, она, не жалея средств, заработанных на колбасном бизнесе в Казахстане, взялась за сооружение уютных гнёздышек. Страсть к наживе у неё так и осталась, и, видимо, потому она во всём отличалась необыкновенной скупостью. Так, зимой, например, когда рынки были завалены овощами и фруктами, завозимыми из бог весть каких стран и на которые были довольно-таки низкие цены, она килограммами покупала подгнившие и примороженные мандарины и лимоны, которых после обрезки гнилья оставалось наполовину меньше. В этом, как считала Ольга, проявлялись её годами накопленные торгашеские махинации.

Ещё там, в Казахстане, она не раз была свидетельницей Лидусиных манипуляций: заплесневелые и потерявшие вид колбасы сначала отмывались хозяйственным мылом, а потом отправлялись в духовые шкафы для поджарки. Пять минут – и аппетитная продукция расходилась в её собственном ларьке на рынке на ура! Поэтому Ольга редко брала продукты у Лидуси, предпочитая покупку у сторонних продавцов, на что та не обижалась, но делала недвусмысленные замечания:

– Ну-ну бери-бери, только знай: там ещё хуже!

Вернуться к реальности заставил телефонный звонок. Звонила Лидуся. «Господи, легка на помине! Опять с утра пораньше с какими-нибудь причудами!» – недовольно поморщилась Ольга.

Не будучи набожной, она, свято веруя в Божью благодать, в выходные дни, когда было особенно одиноко, ездила в Храм Спасителя с верой, что если Бог уже сотворил Добро, то он не способен встать на сторону Зла.

– Проснулась? Чё будешь делать? – как обычно, без лишних вступлений спросила она и, не дав опомниться, скороговоркой продолжила: – Так, подруга, откладывай свои скорбные дела, у меня к тебе дельное предложение. Пока ты доберёшься, я приготовлю какую-нибудь вкуснятину, и махнём сегодня мы с тобой к Голубым Озёрам. Там, оказывается, вовсю идёт стройка, и в четвёртом квартале этого года уже будет сдаваться первая очередь. Квартиры, говорят, обалденные!