– Коробки «77» и «78» стоят вон там на комоде. Я специально отставила их, – сообщила Гвен, педантично выводя звездочку возле имени первого кандидата.

Альбера же, забыв обо всем, быстро открыла коробку предпоследнего кандидата и извлекла на свет медальон.

– И тоже украшение, – фыркнула Гвен.

– Нет, это не просто украшение, – затаив дыхание, прошептала Альбера. – Это талисман. Его талисман, который он передал мне. Явно мечтая меня защитить, понимаешь?

Гвен только вздохнула, видя, как бережно подруга жнадела медальон на шею и спрятала под платье круг, на котором линии рисовали узоры, напоминающие лепестки.

– Он не столько выполнял задание, сколько говорил, что ему важна я, – прошептала Альбера, вскрывая вторую коробку.

Маленький мешочек ее озадачил, быстро развязав его, Альбера выронила на ладошку маленькое семечко. Дыхание у нее сразу сбилось от волнения. Она посмотрела на Гвен и тут же бросилась к двери.

Ей не терпелось спуститься в сад и спрятать в землю подобный подарок.

– Это не безопасно, – предупредила ее Гвен, радуясь, что стражник, приставленный к покоям молодой госпожи, последовал за ними. – Уже темно. Неужели нельзя отложить до утра?

Только Альбера ее не слушала. Она пробежала мимо клумб, добралась до любимой беседки и, буквально перепрыгнув через кусты, опустила семечко на землю, просто положила его на траву, чтобы дать ему силы.

Маленькое зернышко под ее рукой жадно стало впитывать ее энергию и тут же ожило, сначала пустив корни, а затем создав маленький росток.

– Ну, кто же ты, мое чудо? – спросила Альбера, укрывая двумя руками сияющий маленький росток.

Она была счастлива. Ей было даже неважно, что именно прятало это семечко. Для нее сам факт его существования был чем-то вроде чуда.

Под ее руками поднималось молодое деревце. Его извитой ствол быстро тянулся вверх, раскидывая ветви с белоснежными листьями.

– Не может быть, – прошептала Гвен. – Неужели это горное дерево эверот? Разве оно не одно в мире?

Альбера ошеломленно отползла. Она уже не давала силы своему подарку, он продолжал расти, закрывая ветвями крышу беседки, поднимаясь все выше и разрастаясь вширь. Толстый светлый ствол, словно скрученный из веревок, замер только когда стал шире беседки, возле которой рос. Раскинув свои ветви во все стороны, белое дерево покрылось маленькими, чуть желтоватыми цветами, похожими на звездочки.

– Гвен, – прошептала Альбера, сидя на земле у дерева из своих грез. – Кажется, это признание.

– Но это подарок Гарпия, – почти испуганно прошептала Гвен, не понимая, как могло появиться здесь семечко дерева, растущего на другом конце света.

– Это второй подарок Рана, – прошептала Альбера, явно думая о другом. – Ведь именно он сейчас отвечает за моего раба, и это… невероятно.

Она просто рухнула на траву, раскинув руки, чтобы насладится видом сияющей белой листвы над головой и проблесками темного неба, такого же невероятного, как дерево в ее саду.

Гвенделин завершила свой утренний туалет и собралась приступить к завтраку в полном одиночестве. Она знала, что ее подруга все еще спит. После ночного разбора цветочных подарков это было неудивительно. Счастливая Альбера спала, а Гвен, напротив, так и не смогла уснуть. Подремав несколько часов, она встала, чтобы обдумать собственное волнение. Слугам только стоило покинуть комнату, как в дверь тут же постучали.

– И кого там принесло в такую рань? – спросила она себя, действительно не понимая, кто это может быть, но открыла дверь и тут же закатила глаза. – Ну конечно же: ты! Что ты вообще здесь делаешь?

Реоран тут же улыбнулся так обаятельно, как только мог.

– Я подумал, что после вчерашнего дня пошлых цветов ты захочешь увидеть настоящие плоды. Что ты скажешь, например, о персиках?

Он показал девушке небольшую корзину, которую прятал за своей спиной с видом человека, совершившего подвиг.

– Доброе утро и до свидания! – ответила на это Гвенделин, намереваясь закрыть дверь, но Реоран просто не позволил.

– Я знаю, что ты любишь персики, – сказал он серьезно, удерживая рукой дверь. – И ты пустишь меня сейчас, чтобы мы могли поговорить!

Понимая, что силой не сможет остановить назойливого мага, целительница тут же отступила от двери к окну, не желая даже смотреть на Рана, медленно вошедшего в комнату.

– И что тебе надо? Мне казалось, что разговоров было уже достаточно. Я просила не оказывать мне знаков внимания!

– Знаков внимания? – удивился Ран, располагаясь в кресле словно хозяин. – В обществе неприлично являться с вопросами и просьбами без презента.

Гвен выдохнула и неспешно обернулась, стараясь держать себя в руках.

– И что ты хочешь от меня? – спросила она холодно.

– Всего лишь узнать, понравился ли Альбере цветок от Гарпия? – пожал плечами Ран, невинно улыбаясь.

– Ты издеваешься?! – буквально выкрикнула Гвен, вздрагивая от гнева. – Как ты смеешь приходить ко мне и задавать такие вопросы?! Что ты вообще о себе возомнил? Думаешь, что самый крутой?! Так вот: нет, Реоран де-Веран, забирайте свои персики и выметайтесь отсюда!

Ран тут же перестал улыбаться, но с места не сдвинулся. Закинув ногу на ногу, он зло посмотрел на целительницу.

– На тебя в детстве что, магический справочник уронили, или ты просто сама по себе чокнутая? Может, ты не целительница, а просто ведьма-чернокнижница, у которой душа в пятки уходит от моего присутствия?

– Убирайся! – повторила Гвен, указывая на дверь. – Я не буду помогать тебе играть с чувствами Альберы.

– Играть с чувствами Альберы? – переспросил Ран. – Девочка, ты в своем уме? Я защитник Альбы, я ее хранитель, самый настоящий, связанный клятвой крови, если с ней что-то случится, я тоже умру! По-твоему, с таким можно играть?

– Можно или нельзя – это иной вопрос. Уходи сейчас же, я не хочу иметь ничего общего с пустым улыбчивым болваном вроде тебя! Вон!

Она топнула ногой и снова указала на дверь, едва сдерживая внутреннюю дрожь.

Ран закрыл глаза, стараясь не злиться, и тут же улыбнулся.

– Не знаю, что ты там себе придумала обо мне, но если ты желаешь добра Альбе, то просто обязана мне помочь с этим отбором.

– Ах вот оно что? – воскликнула Гвен. – Ты считаешь меня хорошим прикрытием? Нет! Вы сильно ошиблись, Реоран Самовлюбленный! Я люблю Альберу как сестру и никогда не буду помогать интригану вроде вас! А теперь уходите!

– О нет, я не уйду, – заключил Ран холодно. – Пока ты мне все не выскажешь прямо в лицо. Что еще ты там думаешь обо мне?

– Если не уйдете вы, я сама уйду! – пригрозила Гвен.

– И почему ты меня так ненавидишь? – разводя руками, спросил Ран. – Я ведь не сделал тебе ничего плохого.

– Естественно вы ничего не сделали. Никто и не сомневался, что вы невинный, как младенец! – ответила Гвен, открывая дверь. – Уходите, или уйду я.

– Неужели так сложно ответить на один вопрос? – едва слышно спросил Ран, даже не глядя на собеседницу.

Ему не ответили.

– Я тебя не понимаю, – продолжил Ран мягко. – Действительно не понимаю, почему ты так на меня злишься. Невинным я себя никогда не считал, но может объяснишь, чем я провинился перед тобой?

Он хотел посмотреть на девушку, мягко улыбаясь, но тут же понял, что сидит в комнате один. Вечно веселое лицо тут же стало печальным. Закрыв глаза, Ран просто сделал глубокий вдох, выдохнул и едва слышно прошептал:

– Наивная девочка, сражающаяся с тем, чего нет. Она так похожа на меня прежнего.

Гвен тихо всхлипнула, стоя у окна в библиотеке, которую Альбера называла своим убежищем.

– С вами все в порядке? – спросил кто-то.

Целительница вздрогнула от неожиданности и посмотрела на зеленоглазого мужчину, протянувшего ей платок.

– Кто вы? – спросила она, стараясь сделать вид, что она и не думала плакать.

– Я Маркус Сил, первый из кандидатов, – представился мужчина. – А вы Гвенделин Оуен-Лен, подруга невесты? Не волнуйтесь, я тут с разрешения господина Эдерью и никому не скажу, что видел вас столь огорченной. Возьмите, это меньшее, что я могу сделать.