Язык исчез изо рта неожиданно, а вот рука с паха никуда не делась. Вряд ли Тео собирался заходить на второй раунд прямо сейчас, но вот ласкать — неспешно, изматывающее — ему ничто не мешало. Кори точно не мешал, он вообще почему-то резко утратил способность думать хоть о чём-то. Только и мог, что сквозь опущенные ресницы смотреть, как Тео спускается поцелуями вниз по его бедру. Кусает, втягивает губами кожу на лодыжке — там, где столько лет висел клятый браслет.

— Теперь ты со мной всегда, — то ли спросил, то ли констатировал Тео, пребольно кусая щиколотку и сверкая глазами из-под растрепанной челки. — Всегда, Кори. Ну и когда же ты собирался сказать мне о проклятье?

Кори почудилось, будто его кузнечным молотом по башке приголубили. Этот неприятный во всех отношениях вопрос многое прояснил, и очень захотелось навалять кое-кому полудрагоценному и слишком много пиздящему. Ну вот надо же было ему влезть не в своё дело!

— Никогда, — буркнул Кори, сложив руки на груди. — Я не собирался.

Он догадывался, что ответ Тео по душе не придётся. Ну а попробуй соври ему! Тем более если мозги до сих пор толком на место не встали. Помоги Хладная, ну почему приходится обсуждать это именно сейчас?

— Миленько, — отозвался Тео, прежде чем укусить еще раз, чуть выше. Снова больно, да так, что рефлекторно захотелось пнуть его посильнее. Кори сдержался, но только потому, что затем по этому же месту прошлись языком. — И почему же?

— Даже не знаю… потому что это охренеть как унизительно? — даже злость в голосе удалось сдержать. Почти. — Я никому не собираюсь навязываться. Тем более со всякой нездоровой фигнёй, которая, в общем-то, только моя проблема. Тео, ты ведь не демон, тебя это ни к чему не обязывает.

— Я так не думаю.

Лодыжку крепко обхватили, потянули на себя, стаскивая вниз по подушкам. Тео в какие-то считанные секунды навис над ним, устраивая локти по обе стороны от его головы. И вроде отстранить его можно… но так не хочется — особенно когда дыхание обжигает шею, а в глазах такие искры пляшут, что дай боги любому демону.

— Мой айрш’энсайр, — проговорил Тео, даже почти не ошибся. — Мне нравится, вообще-то. Слово. И быть с тобой нравится. Ещё бы слишком умных мыслей в этой голове было поменьше, и совсем хорошо.

— Это два слова. «Навеки проклятый», — сообщил Кори. Всё ещё сварливо, но в мыслях уже немного примирившись с тем, что Тео всё узнал. — Если ты вдруг не в курсе, то «навеки» — это «на всю оставшуюся жизнь». И как, всё ещё нравится?

— Хм, дай-ка подумать… Да, вполне. Всё равно я бы тебя никому не отдал, а уж теперь… — его ладонь прошлась по бедру, с нажимом оглаживая. Кори на это выдохнул, даже глаза прикрыл, когда Тео вдруг решил посерьезнеть. — Я понимаю, что всё это значит. Но я не против. Этого достаточно?

Этого не было «достаточно»; скорее уж «куда больше, чем можно было рассчитывать». Не всякого человека обрадует перспектива вляпаться в не вполне здоровые отношения с заделом на неразрывный союз. Что уж там, его самого слово «навеки» малость пугало.

«Так и быть, сойдёт покуда», — хотел ответить Кори — чтобы всякие там громовержцы местного разлива не сильно зазнавались. Но наружу вылезло почему-то совсем другое:

— Боги, да что же я такого сделал, чтобы тебя заслужить?

— Ну… — Тео сделал вид, что задумался. Кори слишком хорошо знал, что это значит — ляпнет ведь сейчас очередную чушь, на какую способна только боёвка. — Не так чтобы много, на самом деле. Всего-то…

— Эй!..

На губы лег палец, прямо-таки просящий, чтобы его откусили. Кори бы непременно так и сделал, если бы этот несносный проходимец Дагмар не наклонился совсем низко, не поцеловал бы под самой челюстью, заставляя запрокинуть голову. Не прошептал бы тихо и так… пробирающее, что в паху снова потяжелело:

— …отдался мне. И теперь принадлежишь мне, и снаружи, и внутри. Но я совсем не против, — губы его задержались на груди, прихватили сосок, — чтобы ты заслужил меня ещё пару раз.

— Всего-то пару?

— Ни в коем случае!

========== Глава 32 ==========

Вообще-то Турнир нынче последнее, о чём думал Тео. Да и чего там думать? Сущая ерунда же все эти соревнования, соперничество и выступления. Особенно когда есть чем заняться. Вот у Тео есть — куда охотнее, чем о всяких там победах и пресловутых табличках в зале наград, думалось о Кори, нынче сверкающем своим прекрасными глазами с трибун. Вот с ним он бы время провёл. В постели, но и просто на улице тоже можно. Да хоть на полигоне, даже в спарринге против своего демона (и пусть без надежд на победу). Жутковато? Возможно. Но они вроде как прокляты, так что всю царящую в башке дурь можно оправдать.

В конце концов, он соскучился. И хоть вернулся с каникул вот уже полмесяца как, а неделю разлуки так и не смог забыть. Целая неделя и без Кори, уму непостижимо! К превеликому сожалению, он слишком молод, чтобы оставаться на Солхельме дольше нескольких дней. Мёрз нещадно, кутался в шарфы и свитера с высоким горлом, вызывая не жалость, но желание чуть ли не в камин его засунуть. Исключительно из добрых побуждений, разумеется. Правда, с куда большей охотой Тео «засовывал» его в свои объятия, судорожно припоминал всякие согревающие заклинания и жалел, что огненная стихия ему недоступна. И Ренделлу Дюрану завидовал — вот уж кто согрел бы кого угодно даже посреди Холодного моря.

— Дядюшка пообещал, что отречётся от меня, если просрём, — меланхолично заметил Шай, застегивая наручи на предплечьях.

— Кому, Рольфи? Пф, эти котятки, — Айрис кивнула на замерших у выхода заклинателей из команды Хьяртарова сынка, — отсосут у нас с Ролом ещё до начала.

— Это с земляком-то в капитанах? — ухмыльнулась Эйлиф. Удивительно, но их воительница, обычно спокойная сверх всякой меры, сегодня изрядно нервничала. Полуфинал как-никак, в который, справедливости ради, они пролезли почти с таким же трудом, как и команда Рольфи.

Тео тоже нервничал. Самую малость. Проиграть не хотел — да и не проиграет, — но никакого боевого настроя не было и в помине. И поди пойми в чём дело, кроме как в желании провести время с куда большей пользой.

— …и на финальной арене ведутся последние приготовления, а я напоминаю: изнутри всю эту красоту увидят лишь шесть команд из двенадцати! — добрым словом помянутый грифоний дядюшка Рэй охотно ездил по ушам зрителей. — Три дня, шесть боёв. Уверен, вам понравится. И начинаем мы — ну надо же! — с вашей обожаемой парочки северных дурней. Кто бы мог подумать, да, Лайам?

— Только не я, — кротко откликнулся Лайам. (Ага, так Тео ему и поверил.) — Мне хватило битвы за поленницу; к священной войне за ядовитую клумбу меня жизнь не готовила.

Тео выразительно прикрыл глаза ладонью. Со всех сторон послышались издевательские смешки.

— Взбодрись, кэп, — протянул Шай душевным тоном — ну точь в точь его клятый дядюшка! — и похлопал Тео по плечу. — А то видок, будто щас закемаришь — и ни тебе финальной арены, ни клумбы ядовитой. Демоны под слабаков не ложатся, помнишь?

Тео помнил. И наверняка должен был взбодриться уже от этих слов — Проклятье проклятьем, а Кори заслуживал всех возможных побед, как и сильного айрш’энсайр. Да только созерцание сайрусовой морды взбодрило куда больше. Прям вот одного взгляда достаточно, чтобы возжелать кудлатую башку на какой-нибудь пике. Душу, конечно, грел тот факт, что теперь он Кори не получит никогда и ни за что, однако ощущение скорых проблем от этого винторогого козла жгло кишки хуже огневухи. Прорицательством заняться, что ли?..

Шай, очевидно заметивший перемену в его настроении, язвительно хмыкнул:

— А у тебя точно с Цветочком этот ваш демонский герпес?

— Сифилис, — машинально поправил Тео, в который раз пожалев, что рассказал приятелю о Проклятье. Предположение решил проигнорировать. Негоже отвешивать лучшему другу тумака на глазах жаждущей зрелищ толпы. — Точно, я громовержец-однолюб.