— Я не мог не попробовать, — равнодушно заметил Себастьян, подхватывая яблоко из вазы. — Не люблю некромантов.

— Да-да, злобные твари, оскверняющие трупы… Никакой оригинальности!

— Плевать я хотел на трупы, — он уселся за стол и выудил из вазочки печенье. — Ты испортил мне утро.

— Я голодный, — Френсис пожал плечами, чуть заметно поморщившись. Видать, мигрень у него разыгралась не такая уж слабенькая. — А Мэйр и рад кого-нибудь накормить. Что до испорченного утра — ну извини, я не предполагал, что по дому моего бывшего парня скачет какой-то неуравновешенный хуй с горы…

— Чего ты не предполагал? — сердито фыркнул Себастьян. — Вранье.

— Ну ладно, я догадывался, — легко согласилась эта бесстыдная некромантская рожа. — Возможно, что даже и знал, но… В любом случае, я пришёл к своему другу, а он мне рад, как и всегда. А до твоего недовольства никому и дела нет, ведь ты всего лишь…

— Развлекаешься, Френсис? — сухо поинтересовался Мэйр, неожиданно оказавшийся рядом. Себастьян коротко взглянул на него и вмиг ощутил вину — с волос на полурасстегнутую рубашку капала вода, оставляя мокрые пятна на светлой ткани.

Очевидно, торопился к ним. На милю, может, сил и не хватало, а до второго этажа точно дошло.

— …всего лишь пациент, — закончил Френсис, премило улыбаясь.

— Пациент, — согласился Мэйр, — нестабильный. Будешь его нервировать, жрать не получишь и вообще в окно полетишь. Это ясно?

— Кристаль-но, моя ж ты пакость из-под холма. Ох уж эти целители…

Исторгнув душераздирающий вздох — вот актёришка недоделанный, а сам чуть не истерит от веселья! — Френсис снял с жаровни закипевший чайник и принялся суетиться с чашками и заваркой, любезно расспрашивая, кто чего изволит. Себастьян же злорадно улыбнулся, довольный, что паскудному блондинчику хотя бы влетело за наглость.

— Мэйр, — позвал он, глядя на эту нарочитую суету, — можно я всё-таки пущу стрелу ему в задницу?

— Себастьян!

— Что? Не покалечу, так хоть душу отведу.

— Никто никого калечить не будет.

— А жаль…

Приготовленный Мэйром завтрак буквально стал спасением. Если и было что-то, способное заткнуть Френсиса и чуть снизить градус ненависти к нему, так это ароматный мятный чай и омлет с курицей.

«Минута тишины, слава богам», — подумал Себастьян, орудуя вилкой и мечтая как можно быстрее спровадить мерзкого некромантишку. Молчать-то он молчал, что не мешало ему вовсю веселиться, очень громко думая о весёлых ночках с Мэйром. Например о том, как тот хрипло стонет, если поцеловать в шею. Или как ему на самом деле нравится, когда касаются кончиков острых ушей…

Стерпеть в итоге не удалось. Не столько из ревности — право слово, нет большей глупости, чем ревновать кого-либо к бывшим, — просто ну в самом деле, Себастьян не смотреть всё это хочет, а осуществлять на практике! Без участия этого Френсиса!

— Прекрати.

Тот кротко потупил глазки и тоном пай-мальчика пропел:

— Понятия не имею, о чём ты.

— Да неужели? — едко проговорил Себастьян, в два глотка допил чай и поднялся с места. И всё же одарил некромантишку ещё одной волной магии, искренне надеясь, что головная боль его угомонит. Напросился.

— Да угомонитесь уже! — вспылил Мэйр, с громким стуком поставив на стол чашку. — Ну вот что можно было не поделить, молча сидя за столом?

«Тебя, дурень».

— Ты, как всегда, сама догадливость, — с сарказмом протянул Френсис, как-то жалостливо взглянув на него. — Может, угомонишь этого охранника своей давно утерянной добродетели? Ты знаешь, я злой, когда башка трещит… мне, право, как-то неловко будет, если его прехорошенькое личико вдруг начнёт разлагаться.

Себастьян даже не знал, что его бесит больше: елейная рожа некроманта, его бурное веселье или всё-таки собственное бессилие перед этой брехливой напастью в чёрных тряпках.

— А ты не думай всякую похабень!

— А ты не лезь без спросу в чужую похабень. Что хочу, то и думаю; законом не запрещено.

— Так ты же специально!

— Ха! Недоказуемо!..

Мэйр, явно обескураженный, молча слушал их перепалку, переводя беспомощный взгляд то на одного, то на другого.

— Да что с вами не так? — наконец жалобно выдал он. — Прекратите оба! Себастьян, ты не можешь проклясть всякого, кто тебе не понравится; и не ври мне, что «оно само»! А ты, мудила, — дошла очередь и до радостно скалящегося Френсиса, — прекрати свои провокации! Как тебе только не стыдно — издеваться над больным парнем!..

Зря он это сказал.

Нет, Себастьяну хватает объективности не считать себя абсолютно здоровым человеком. В самом деле, он всего-то пару дней назад валялся в отключке из-за сплетённого по дурости защитного заклинания, чудом не наворотил дел и в ближайшие несколько месяцев будет наводить порядок в воображаемых «комнатах». Но злость на Френсиса и доставшие до печёнок фразочки об умственной неполноценности (как будто он сам это не знает!) сыграли роль.

— Не само, — едко возразил Себастьян. Несло его явно не туда, но заткнуться вовремя — как можно? — Я, знаешь ли, не рассчитывал, что мне придётся жить в проходном дворе. Во-вторых, — он повернулся к Френсису, всё ещё лыбящемуся, отчего желание размазать его по стенке утроилось, — я сам разберусь, как и в какой позе мне трахаться с моим эльфом. В-третьих, Мэйр, больных держат в специальной палате, а не тащат в свой ебанутый лес. Кстати об этом…

Он резко развернулся и пошёл в коридор, где оставил лук. Нагнал его удивлённый (и изрядно сердитый) оклик Мэйра:

— Куда это ты?

— Прогуляюсь. Пообщаюсь с кровожадной лошадью и двинутым деревом. Всё лучшая компания, чем, — он обернулся, окинув Френсиса презрительным взглядом, — вот это.

Себастьян стремительным шагом направился к выходу. В последний момент сцепил с вешалки куртку — ту, что попроще, её не так жалко драть о ветки. Кажется, Мэйр всё же бросил вслед нечто, ёмко характеризующее всяких придурков, с которыми ему приходится общаться. Ну, хоть не запустил в голову что-нибудь тяжёлое — Себастьян заслужил, как ни крути.

«У меня есть оправдание, — мрачно заключил он. — Я же больной, чего от меня ждать?»

Зато какой-никакой, а прогресс — в этот раз он сбежал в лес, умудрившись не оставить за собой гору трупов. И селиться там тоже не собирался. Не оставлять же своего эльфа с волшебными ушами пакостным некромантам и ебанутым архимагам?

«Ой, кто бы говорил за ебанутость».

«На хуй пошёл», — огрызнулся он, захлопывая воображаемую дверь в своём сознании.

Хватит на сегодня голосов в голове.

========== Глава 10 ==========

Мэйру потребовались добрые две минуты и вся его недюжинная выдержка, чтобы не перевернуть стол вместе со всей посудой. Но посуду жалко, а собирать черепки так и вовсе лень. Поэтому он прикрыл глаза и задышал на счёт, до треска стиснув пальцами край столешницы.

— Ну и что это было? — выдохнул он, когда живая сталь под кожей немного утихла.

— Дурной ты у меня ещё, — констатировал Френсис, вовсю уминающий печенье из вазочки. — Дивнюк, одним словом. До вас пока дойдёт… Это была сцена ревности, чтоб ты знал!

И радостно заржал, гад такой. Впрочем, заливистое ржание тут же сменилось надсадным кашлем. Поделом, нечего веселиться над чужими несчастьями, напихав полный рот печенья.

— Так тебе и надо, паскуда, — мстительно проворчал Мэйр, глядя, как Френсис спешно ополовинивает чашку с чаем. — Вот куда этот ебанутый помчался? Если его сожрут, закопают под холмом или утопят в болоте — виноват будешь ты!

— Никто его не тронет! — отмахнулся друг, жестом подзывая к себе чайничек. — Поспорим, весь твой волшебный лес в курсе, что это твой новый парень?

— Он не мой парень!

— А в твоей кровати он что делал, сказки рассказывал? Ой, не смеши меня.

Мэйр сердито закусил губу. О том, что они делали (и чего не делали) в его кровати, он старался не думать. Сразу не то совестно, не то досадно. И очевидно, что контроль над ситуацией он теряет, охотно идя на поводу у пациента. А тот и рад, поганец хитрожопый… да и сам Мэйр не очень-то искренне расстраивается. И прекращать всё это ему не особо хочется…