Едва звякнул колокольчик, полулежавший за прилавком смуглый шафрийский мажонок встрепенулся, спешно поправил форменный галстучек и засиял ослепительной улыбкой, явно готовясь выдать стандартное приветствие. Но, разглядев посетителя, поскучнел и плюхнулся обратно.

— А, это ты.

— Утро доброе, Ахмед, — фыркнул Мэйр. — Ну что, много продал сегодня?

— Очень смешно, приятель, — в тон ему откликнулся Ахмед, подперев щеку кулаком и явно мечтая поспать ещё хоть часок другой. — Десятый час, какой долбак в такую рань да при такой погоде за тряпками пойдёт?

Мэйр кисло ухмыльнулся и развёл руками.

— Этот долбак стоит перед тобой, — он подошёл ближе и, облокотившись на прилавок, заговорщицки понизил голос: — Слушай, касательно тряпок… у меня тут дельце есть. Поможешь?

Самый успешный продавец «Шалфея» снова оживился.

— А что же госпожа Элинор? — делано изумился он и тут же хитро сощурил огромные чёрные глаза: — Девчонку какую одарить хочешь?

— Вроде того, — туманно откликнулся Мэйр, скрыв досаду — у них у всех, что ли, одно на уме? — Так что давай уж как-нибудь вдвоём, ладно?..

— Ну ясен хер, старик!..

— Манеры, Ахмед! — послышался сверху властный окрик.

— Да ладно, мама Элли, это всего лишь подменыш! — тут же заныл Ахмед, распластавшись по полированному дереву прилавка. «Всего лишь подменыш» обречённо закатил глаза — ну конечно, как он понадеялся что-то утаить от матушки, наивное лесное дитя?

— Не зови так моего мальчика, он этого не любит! — Элинор Шиан-Макинтайр грациозно проплыла вниз по лестнице, взирая на своего подопечного с явной угрозой. Изумрудно-зелёное платье очень шло к волосам цвета тёмной меди, уложенным в модную причёску, оттеняло бледное лицо, приятно округлое и слишком молодое для дамы шестидесяти четырёх лет. Пусть матушка Мэйра не обладает и толикой магии, однако нынешняя косметика и не такое может сотворить. Были бы деньги.

— Мэйраэн, иди сюда, мой хороший! — она заметно смягчилась и протянула к нему руки, мигом превратившись из строгой госпожи в любящую мать. Мэйр улыбнулся и послушно обнял её, позволив расцеловать себя в обе щеки. — Соскучилась по тебе, милый, как же давно не виделись… эта мне твоя работа… Ух ты, холодный какой! — матушка отстранилась и грозно упёрла руки в бока. — Так, ты почему опять без шапки, неслух? Ведь простынешь!

— Ну мам, ну какая шапка? — Мэйр смущённо покосился на Ахмеда — но того уже и след простыл; только из кладовки доносилось придушенное ржание старшего продавца. — Ещё не так холодно!

— Тебе точно хватит, с твоими-то волшебными ушами, — недовольно проворчала Элинор и решительно поволокла его наверх, где располагались подсобные комнаты, швейная мастерская и кабинет «мамы Элли», как её называли все работники без исключения — даже господин Нолан, солидный пожилой мужчина, что помогал ей вести бухгалтерию. — Ну же, идём, выпьешь горячего!

Мэйр послушно шагал следом, даже не пытаясь увильнуть. С его матушкой — необычайно интеллигентной, всегда и со всеми любезной, вкрадчивой как лиса, — спорить бывало пострашнее, нежели с грозной леди Фалько.

Спасибо, хоть с порога не начала выбивать, что за «девчонка» и когда свадьба.

Но нет, его мама не такова. Она заварила его любимый мятный чай, выставила на столик пирожные, шоколад и сливочный ирис, всласть перемыла кости отцу, Дейдре и Брену… И только уверившись, что младший сынок отогрет и напичкан сладеньким, мило поинтересовалась:

— Значит, ты познакомился с девочкой? Кто её родители, я их знаю? Или это мальчик? Боги, да хоть кто-нибудь! Ты же совсем одичаешь в своём жутком лесу!..

Мэйр мученически застонал, сползая по спинке кресла и остро желая прикрыться диванной подушкой как щитом.

— Мам, это твой Ахмед всё сочинил! Сама знаешь, у него одни девицы на уме. А мне для пациента нужно, вот… — он вытащил из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок. — Я записал, чтобы долго не объяснять.

Мама ухватила листок, развернула и прошлась по списку цепким взглядом.

— Да тут же полный гардероб, включая верхнюю одежду. Он у тебя погорелец, что ли? — изумилась она. — И мерки нормальные ты, конечно, не снял. Ахмед подгонку наколдует, но сам понимаешь, приличная выйдет сумма…

Мэйр досадливо отмахнулся. Уж что-что, а финансовый вопрос его давно не волновал. А если Себастьян заартачится — всегда можно сказать, мол, потом отдашь, ты теперь целый пафосный лорд с титулом, землями и счётом в Имперском банке.

— Не беда. Ты, главное, подбери ему что-нибудь покрасивее. И нет, мама, покрасивее — это не позолоченная хрень с воланами в стиле лорда-генерала Дюрана!

— Манеры, сынок! — строго одёрнула мама и одарила его взглядом, полным укоризны. — Но как же я подберу, если в глаза не видела твоего пациента? — простодушно изумилась она, однако в живых карих глазах мелькнула хитринка. Кажется, Мэйра уже в чём-то подозревали. — Привёл бы его с собой, всем нам было бы куда проще.

— У него проблемы с контролем силы, — коротко ответил он, не вдаваясь в подробности. — Да и вообще… не положено мне о нём особо распространяться. Ради его же блага.

— Как жаль… — протянула она и тем же скучающим тоном прибавила: — Дозволено ли твоей недалёкой матушке узнать, как выглядит этот особо секретный тип? О, дай-ка угадаю… блондин. Высокий, стройный, самоуверенный и наглющий.

— Откуда ты знаешь? — возмутился Мэйр, едва не поперхнувшись глотком чая. И уже понимая, что развели его как дитя малое.

— И впрямь угадала. Боги и богини, видел бы ты своё лицо! — матушка заливисто, по-девичьи расхохоталась и подцепила ложкой одинокое земляничное пирожное, лежащее на блюдце. — Неслух ты мой ушастый, я тебя знаю. Не будь глупеньким, о простых пациентах так не пекутся. Как и о том, будут ли они одеты «покрасивее».

— Ложь и провокация.

— Так и я о чём? Негоже обманывать свою любимую маму!

— Ну знаешь ли!..

Как и ожидалось, убедить любимую маму в том, что пациент и впрямь всего лишь пациент, Мэйр не смог. Да он и не надеялся, а посему от дальнейшего обсуждения предпочёл увильнуть, выбирая цвета и фасоны для будущего гардероба. Выбирал тщательно и придирчиво, так что в итоге матушка развеселилась пуще прежнего — «Да побойся богов, Мэйраэн, ты бы так о своей одёжке пёкся! Ходишь весь чёрный как ворона!» — и отправила погулять на часок-другой. Мэйр, естественно, не стал тратить время зря — дел ещё хватало, да и тряпками сыт не будешь.

*

Проснулся Себастьян с ощущением, что отлично выспался. Прежде он вообще не страдал проблемами со сном, но после переезда в дом Мэйра ему стали сниться кошмары. Утром он практически не помнил, что в них было, но чувство некой гадливости напополам со страхом неизменно присутствовало.

К тому же он подозревал, что его неспокойный сон неплохо так действует и на Мэйра. Тот, к счастью, умирать, вспарывать себе живот и делать все те вещи, которые делали остальные при воздействии его силы, не собирался. Но поутру выглядел так, будто либо пил всю ночь напролёт, либо дрался с каким-то чудовищем.

«С моим чудовищем», — скорбно подумал Себастьян.

«Эй, я бы никогда!», — возмутился монстр. И, кажется, даже всерьёз обиделся. Ему претило даже предположение о вреде Мэйру.

Ну хоть в чём-то они с этим злобным мудаком были солидарны. В последние пару дней монстр был особенно тих, только тоскливо вздыхал при виде вымотанного целителя, опускался до сочувствия и всячески подталкивал Себастьяна «пожалеть и порадовать нашего эльфа». Жалость и радость с его стороны выражались в вещах не совсем пристойных отчего краснели уши и горело лицо. Оставалось только дивиться обширным познаниям монстра — казалось бы, в одном лесу сидели!

«Придумай что-нибудь получше», — огрызнулся Себастьян на очередное предложение облапать целителя. Делать с Мэйром что-то, выбивающееся из схемы «целитель-пациент», он больше не собирался.

Пройдясь по дому, он понял, что остался совсем один — Мэйра нигде не наблюдалось и даже привычной уже чашки с остатками чая не нашлось. Судя по всему, он ушёл совсем рано утром, даже не позавтракав.