— Я хочу вырваться.
Невозможно было сдержать улыбку и приступ яркого восторга. Это было даже не смешно, а скорее необычно и смело. Они ломали шаблоны и делали нечто особенное и потому завораживающее, и все это под хорошую музыку. Не просто хорошую, восхитительную. Работающую правильным образом, текстом дергающую за нужные ниточки.
— Я должен вырваться,— из динамиков доносился голос Фредди, а сам он открывал рот под слова. — Господь знает, он знает, как я хочу вырваться.
— Стом, стоп, стоп! — музыку выключили, и заговорил мужчина со съемочной площадки. — Джон, тебя не видно за газетой. Брайан поздно спустился, вы почти столкнулись. А ты, Роджер, подтяни чулки.
— Это образ! — возмутился барабанщик.
— Ну тогда все отлично, еще разок, и ничего не забудьте.
Если в первые разы все больше походило на шутку, и все вокруг смеялись, то теперь приступили к работе со всей серьезностью. Ребята действительно старались, слушая рекомендации съемочной группы, исправляли мельчайшие недочеты, проверяя отснятый материал. Потом потратили время на съемки отдельных моментов с разных ракурсов, и можно было переходить дальше.
— Я влюбился в первый раз, и на этот раз я знаю, это по-настоящему.
На этих словах Фредди открыл дверь, за которой ничего не было, и музыку заглушили. Пока песня продолжала тихо играть на фоне, на съемочной площадке снова засуетились. Всех четверых главных звезд отправили к Кейт, потому что абсолютно все смазали помаду.
— Будут еще какие-то съемки? — спросила она, подкрашивая губы Джону
— Да, позже отснимем, — ответил Фредди, — а здесь еще будет концовка.
— Интересно, — задумчиво протянул Кейт и тут же добавила, — поправьте Брайану бигуди… Кто вообще додумался надеть их именно тебе?
— Неважно, — Мэй раздраженно закатил глаза, в ответ на усмешку.
— По местам, красавицы, — позвал режиссер.
Ребята заняли другие места, только Джон остался на там же с газетой, уж очень хорошо он изображал недовольную старушку. Брайан уселся в кресло с чашкой чая и журналом, а Роджер скорее всего сел за уроки, кокетливо закинув ногу на ногу. Фредди вооружился веником и прошел на кухню.
— А жизнь все продолжается.
Снимали его проходку и остальных поотдельности. И все шло отлично, пока Фредди не присел неожиданно в своей кожаной миниюбке. Это движение вряд ли входило в сценарий, потому что все, включая Брайана, Роджера и Джона тут же согнулись пополам от смеха. Шум, поднявшийся на съемочной площадке заглушал музыку, а Фредди стоял, невинно улыбаясь.
— Ну хватит, — попросил фронтмен, когда все более или менее успокоились, все еще тихо посмеиваясь и утирая выступившие слезы.
Теперь пришлось поправлять размазанную тушь и тени, что Кейт тоже было непросто сделать трясущимися от смеха руками.
— Я не могу привыкнуть жить без тебя рядом.
На этот раз пришлось прерваться практически на том же моменте, когда Фредди неудачно махнул веником и скинул с Джона его шляпку вместе с париком. Уворачиваясь от полетевшего в него аксессуара, Брайан случайно поставил чашку мимо блюдца и разбил весь сервиз. Пришлось снова поработать над внешним видом Дикона, убрать осколки и найти новую чашку. Процесс затягивался, но все это в любом случае было весело. С такими забавными моментами время пролетало быстрее обычного, но эмоции оставались яркие и запоминающиеся. Дольше всего снимали момент, когда Фредди поднимался по лестнице, потому что все уже порядком устали и контролировать приступы смеха становилось практически невозможно.
Все зааплодировали собственной работе, когда ребята сами пересмотрели отснятый материал и решили, что получилось более чем достойно. Потом начались фотографии на память, избавление от макияжа, париков и женской одежды, а вместе с тем разговоры и веселье. Всем вместе было так хорошо, прямо как в далёком 75-м. Хотелось продлить эти счастливые моменты, потому что казалось, что подобного больше не повторится никогда. И стоя на улице около студии, стало даже грустно. Отчего-то вспомнилось Рождество, затем лишь исключением, что в ту зимнюю ночь Кейт была уверена, что увидит всех снова, теперь же о подобном не думалось.
— Мы планируем отснять остатки в начале мая, — сказал Фредди, с надеждой взглянув на Кейт, — будем рады увидеть тебя снова.
— С удовольствием, — с улыбкой кивнула Кейт, хотя прекрасно понимала, что этого точно не случится.
Дату они так и не уточнили, но Кейт в любом случае уезжала в отпуск с мужем. Что-то подсказывало, что здесь их пути окончательно расходились, и это совместное мероприятие становилось заключительным. Поэтому она обнималась и прощалась с ребятами, как в последний раз. Когда трое ушли, и остался только Роджер, что-то в сердце кольнуло ещё сильнее. Снова наступил знакомый ступор и одолела внезапная нерешительность. Они с Роджером никогда не были просто друзьями, оттого и прощаться было в разы сложнее.
— Мы можем… как-нибудь увидеться… — неуверенно начал барабанщик, заискивающе глядя на Кейт, — сходить куда-нибудь… с семьями, конечно.
Она готова была поклясться, что за секунду представила эту встречу. Такую же неловкую, но абсолютно точно необходимую. А потом рядом с ними двумя появился ее муж, и Доминик, и сын Роджера, и тогда Кейт окончательно осознала, что это последняя их встреча. Она подалась вперёд, крепко обняла Роджера за шею.
— Это лишнее, — прошептала она ему на ухо и, немного помедлив, добавила ещё тише, — спасибо за все, Роджер.
Он ненадолго сжал ее талию в ответ и отпустил, проводив тяжелым взглядом ее удаляющуюся фигуру.
Кейт уверенно направилась прочь, с трудом заставив себя идти прямо и не оборачиваться. Нельзя было отрицать, что Роджер подарил ей лучшие моменты жизни и изменил навсегда, буквально открыв второе дыхание. К тем счастливым временам до безумия хотелось вернуться, окунуться вновь и остаться там навсегда. Но то было лишь прошлое. Счастливое, полное сильнейших эмоций и переживаний, период крупных перемен, но всё же прошлое. А жизнь все еще продолжается.
