Я, наконец, решила вернуться в коммуну. Все это время сабвуфер долбил на всю мощность самые грозные треки, на меня оборачивались прохожие, но мне не было до них дела. Когда я подъезжала к нашим коттеджам под песню Lil Jon&GangstaBoo – Move Bitch, басы сотрясали вибрациями мое тело, я вдруг почувствовала себя такой свободной, такой пафосной сучкой! Я стелила перед двумя темными коттеджами, где стоял Аштон со своими «братьями» и чинил тачку, а у соседнего дома как раз были Джи Ук и Реймонд. Дым от моей сигареты летел в их сторону, я видела, как они присели со словами «Воу-воу-воу», а Джи Ук просто уронил челюсть к асфальту. Полураздетые парни, измазанные машинным маслом, из братства Омега, Бета, Гамма, шли в мою сторону. Я приостановилась у гаража. Музыка стихла.
–Вау, чувак, полегче! Что за охрененная тачка?! – Кричал милый низкорослый (но всё же выше меня) блондин.
–Ты слышал этот саб? – Говорил Джи Ук Реймонду.
Я тихонько смеялась, и была готова нажать на стеклоподъемник, чтобы показать им того самого чувака – обладателя сабвуфера. Реймонд и Аштон смирили друг друга ненавистными взглядами и выдержали дистанцию на пути ко мне. Я решила появиться эффектнее, нежели высунуть свою маленькую голову из окна. Дверь распахнулась, я обошла тачку и, сделав вид, будто ничего не слышала, просто закрыла её и направилась к дому.
–Твою мать, Аштон, это что, телка?! – Говорил блондин.
Мне хотелось подойти и помочь поднять с земли челюсть каждому из парней, которые ещё и взялись за голову от шока, глядя то на меня, то на тачку. Я еле сдерживала смех.
–Эй, крошка, как твое имя? – Выкрикнул полураздетый смуглый парень с бесконечным количеством кубиков и темными кудрявыми волосами.
–Серая мышь её имя. – Сказал Реймонд.
–Maleducato Bastardo5! – Крикнула я на итальянском и хлопнула дверью.
Я растеклась по двери, нет, не в слезах, в ярости, я била кулаком по паркету. На стук прибежали Викки и Камми.
–Офелия, что случилось? – Эти двое говорили исключительно одновременно.
–Трындец вашему Реймонду Беннету. – Я демонстративно ударила кулак об ладонь и пошла в комнату.
Мне срочно нужно было на спарринг или хотя бы к груше. Может, повесить её здесь? Что о себе возомнил этот богатенький смазливый гад с охрененной татуировкой?! Ну, ничего. Я покажу ему серую мышь. «Всё вдохновение отбил» – подумала я, зажав губы. Следовало бы пополнить запасы матерных французских и итальянских слов, но мои преподаватели требовали эссе и конспекты. К концу года я должна была выбрать предмет по которому буду готовить исследовательскую работу, и я точно знала, что это будет французский. Пока я просидела за рабочим столом, солнце ушло на боковую. Пора и мне. Я стащила лосины, кинула в шкаф, сняла балахон, в комнате было градусов сорок, так сильно солнышко согревало эту сторону дома. Платим восемь тысяч долларов в год, а в комнате ни кондиционера, ни вентилятора! Я распахнула окно, закрыла глаза, и представила себя на берегу Канарских островов. Как только закончу с исследовательской, отправлюсь туда с мамочкой первым делом! Вспышка света озарила меня, я распахнула глаза – в окне напротив моего загорелся свет.
Реймонд стягивал с себя в футболку, я увидела татуировку на лопатке с именем и датой, которую детально разглядеть не могла. Его комната даже при свете была темной, но зато в два раза больше моей, да ещё и с кондиционером! На стенах висели фотографии, где был он и ещё один парень. Трехспальная кровать с черным меховым пледом, множество книг, я ещё заметила грушу и перчатки. Не слишком ли он самовлюблен, чтобы позволять кому-то трогать свою излишне красивую физиономию? Он подошел к письменному столу с огромным монитором и облокотился руками на спинку стула. На его пресс светили лучи настольной лампы в форме Дарт Вейдера6. А такое тело иметь законно? Потому что… ну вот эти его выступающие полоски бокового пресса, крупные руки, на которых была видна каждая жилка, каждая вена. Челка и волосы, пропитанные потом, спадали на его глаза. Да как он добился настолько черного цвета волос?! Тут Реймонд поправил челку назад и поднял взгляд, встретившись с моим. Клянусь, за одну секунду, я успела испугаться, сделать грозное выражение лица, подготовить матерную речь на итальянском и вспомнить, что я стою у окна в гребанном лифчике! Я прижала руки к груди и так резко опустилась вниз, что ударилась лбом об угол стола, а потом упала об стул, который вместе с навешенными на него вещами пал рядом со мной. Да твою-то мать!
–Тук-тук! – Брианна билась в дверь, не дождавшись ответа, вошла. – Боже, Офелия, что случилось? Ты упала в обморок? Перетрудилась?
–Брианна, – я шептала с пола, – Он все ещё там?
–Кто?
–Реймонд…
–Э, ну, его окно закрыто шторами. – Брианна щурила на соседний дом. – А что произошло?!
–Бри, завтра же мы покупаем мне жалюзи. Бери Джоша, пусть устанавливает их сам. – Я отдышалась и встала с пола.
–Слушай, у тебя тут кровь из головы течет.
Так и закончился мой второй день в Принстонском университете: главный парень университета, скорее всего, видел мою грудь и объявил мне войну, назвав серой мышью, парни зауважали меня и назвали «крошкой», благодаря тачке, а Брианна благополучно штопала мой рассеченный лоб.
4
В среду вечером Джош повесил мне жалюзи, но я так и не рассказала настоящей причины столь скорой просьбы, для ребят это была защита от солнца. На самом деле я защищала свою грудь (пусть даже никому до неё не было дела). Я обожала университет всем сердцем, несмотря на то, что в соседних домах жили исчадья ада. Преподаватели не чаяли во мне души, я как сумасшедшая записывалась на новые кружки, брала с собой ноутбук, чтобы в парке, под аромат сладкой ваты, мороженого и хот-догов, продолжить свой детектив. Конечно, я не забыла о своем намерении пойти на бокс, для которого я освободила вечер пятницы. Наверное, это было не совсем логично, получать кучу синяков и ссадин прямо перед вечеринкой, но разве мне не плевать?
Форма у меня осталась ещё с моего старого спортклуба в Филадельфии, как и перчатки. Кинув спортивную сумку и бутылку воды на заднее сиденье, я мчалась в место, где найду покой. Фифы из Дзеты явно проводили вечер пятницы в спа-салоне или в чьей-то спальне, но не я. Клуб находился чуть дальше университета, если ехать по Вашингтон-роуд. Боксерские занятия проходили в спортивном лагере, куда я вошла без проблем и поднялась на указанный в брошюре этаж. Совсем забыла я об одном – тут не было ни одной девушки. Во всяком случае, сегодня.
Тренер был очень приятным мужчиной тридцати лет, их было два, насколько я вычитала, со сменным графиком. Он сразу спросил, как я занимаюсь боксом с таким весом и такой грудью. Мучительно, но с любовью, как ещё? Зал был поистине великим – множество зеркал от потолка до пола, как минимум семь боксерский груш, так же некоторый инвентарь, коврики, один большой ринг. Я занималась боксом, не сказать, что профессионально, но базой владела. Тренер Боули сразу понял уровень моей подготовки и составил список действий на сегодня. Без разминки – никуда. После неё мы с ним поработали над техникой защиты, передвижений, уходов и уклонов. После чего мы оттачивали трехударные комбинации и контрудары. Затем Боули предложил мне спарринг. В зале было множество молодых людей, которые итак с недоумением разглядывали девчонку на тренировке по боксу (или спортивный лифчик без подкладок, я не поняла), а тут ещё и сражаться с ней придется.
–Майк, ты с Офелией. Отработайте удары ниже шеи, без капп. – Скомандовал тренер.
–Ой, серая мышь, ты ли это? – Из раздевалки вышел Реймонд мать его Беннет.
–Ой, мистер Большие деньги, маленькие достоинства, ты ли это? – Закатила я глаза и пошла на ринг к Майку.
