– Послушайте, мне, правда, нужна работа…

– Варя, ты за пару часов на трассе заработала больше, чем у меня за месяц.

– Это была вынужденная мера! – вспылила она, сверкая глазюками.

– Да неужели? Никакая мера не может быть вынужденной, чтобы сознательно пойти на обман!

– Я не буду с вами спорить.

Было видно, что эта реплика далась Варе через большое усилие.

– Почему же… Я с удовольствием послушаю, что ты мне скажешь. А я думаю, что ты мне всё расскажешь.

Варвара послала в его сторону гневный взгляд, потом, чтобы дать себе время, снова открыла бутылку и сделала пару глотков. Одна капелька не попала в рот и покатилась по подбородку и ниже…

А Макар, чувствуя себя извращенцем и «голодающим», который не видел девушек как минимум полгода, не моргая смотрел на хрустальную капельку и ничего не мог поделать с зарождающейся эрекцией. Если так и дальше пойдет дело, и он продолжит слишком остро реагировать на девушку, придется выпроводить её из квартиры. От греха подальше. Насильником Макар не был, и партнерш никогда не принуждал. А взаимности с Варей пока у него быть не может.

К тому же, она при ухажере…

Пока.

Мужчина сжал челюсти с такой силой, что послышался скрежет зубов.

– Я не хочу ничего рассказывать, – ровно, тщательно выговаривая слова, сказала Варя, на этот раз не закрывая бутыль.

– Придется.

– Макар, зачем вам это? Вы отчитали меня на дороге, давайте будем думать, что я поняла ваш посыл, и исправлюсь. Что больше никогда не буду заниматься автоподставой и…

– Как часто ты так работаешь? – грубо перебил он её.

Варя немного растерянно моргнула, и, если бы Макар лично не видел её в роли подставщицы, то решил бы, что она смутилась и не до конца поняла его вопрос.

– Вот вы сказали… работаю… Макар, сегодня – первый раз. Нам нужны деньги, поэтому и пошли на крайние меры.

– Нам? Тебе и твоему парню? Интересно – на что?

Варя нахмурилась сильнее.

– Моему парню?

– Ну да, тому, плечистому.

В глазах Вари появилось искреннее, ничем не прикрытое удивление.

Даже беззащитное.

– Это вы сейчас про Марка?

– Откуда мне знать, как его зовут, – сквозь плотно сжатые губы ответил Макар, которого всё сильнее не покидало ощущение, что он чего-то не видит. Это нечто лежит на поверхности, а он ходит вокруг и не замечает.

Варвара коротко и совсем невесело засмеялась.

– Если Марку сказать, что вы приняли его за моего парня, он будет долго смеяться. Нет, ржать. До коликов в животе.

– Рад, что смогу вас повеселить.

Его жесткое замечание заставило Варю снова нахмуриться.

– Марк мой брат.

– О как даже.

Он не хотел, но вышло с цинизмом.

– Да! Брат! – более жестко и категорично заявила Варя и вся напряглась, готовая и дальше защищаться.

Макар сразу же в голове сделал зарубку, что девочка очень остро реагирует на всё, что касается её семьи.

Неспроста.

– Хорошо, брат так брат. Прекрасно. Ваня, ты и этот Марк. Дружная семья.

– Есть ещё Митя, – продолжая метать глазами гром и молнию, добавила Варвара.

Брови Макара невольно поползли кверху.

– То есть вас даже не трое детей, а четверо?

– Да.

С каждым словом Варвара становилась все серьезнее, если не мрачнее.

– Три брата и сестра, – ещё раз уточнил Макар, понимая, что со стороны его уточнения могут показаться глупыми.

Варя приглушенно выругалась, но он услышал.

И тут в его голове что-то щелкнуло.

Сместилось.

– Постой-ка… – он даже подался вперед и, прищурившись, более внимательно посмотрел на девушку. – Парисовы. Точно, черт побери. Я же думаю, что фамилия знакомая… И парень, тот что помладше, мне тоже показался знакомым. Дмитрий Парисов. Я накануне пересматривал его выступление. Парень дерется от МВД. И ещё… – по мере того, как он говорил, Варвара почему-то бледнела, словно он коснулся чего-то очень личного, запретного. – Мне за него говорили. Не помню точно когда. Просили поспособствовать. Я ещё… В общем, не важно что. Но информацию мне про него полную дали. Сирота…

– Он не сирота! – а вот тут Варвара уже закричала в голос, вскакивая с дивана.

– А ну, села! – рявкнул в ответ Макар. Он терпеть не мог, когда особы женского пола на него повышали голос. Прямо выбешивало сразу.

Варя не села, рухнула. Словно ей подкосили ноги.

– Его родители погибли, когда ему было года десять. Точнее не помню. И его усыновили. Как и тебя. И Марка с Ваней. Вы – Парисовы. Дети в многодетной семье, где все детки усыновленные. А ещё… – он снова сделал паузу, за время которой лицо Варвары превратилось в сплошную непроницаемую маску. – Ваши приемные родители разбились. Около полугода назад.

– Четыре месяца, – не своим, неживым голосом поправила его Варя и снова посмотрела на Макара. Пришла его очередь испытывать неудобство. И что-то ещё, более сильное. – Четыре месяца назад не стало наших папы и мамы.

Это была их общая единая боль…

Но о ней Варвара не была готова говорить.

– Соболезную.

Варвара медленно мотнула головой.

– А вы очень опасный человек, Макар.

– С чего такие выводы?

– У вас отличная память, феноменальная. Про ваши аналитические возможности я вообще молчу. Первый раз столкнулась с тем, что меня «щелкнули», как орешек. Можно ещё воды? – она приподняла бутыль, показывая, что всё выпила.

Макар снова всверлился в неё тяжелым взглядом, но Варвара и не такие выдерживала. Научилась.

И всё же внутри неё что-то засвербело, заставляя мобилизовать все душевные внутренние силы. А хотелось расслабиться, немного забыться. Пришлось напомнить себе, что она не имеет права быть слабой. За слабость в этой жизни, к сожалению, приходится платить высокую цену.

– Я всё же предлагаю кофе.

– Давайте, я сварю. Я, когда училась, подрабатывала баристой.

– Серьезно?

– Да.

– Варя, не откажусь. Заодно немного и поостынем. Да и полученную информацию переварим. Кофе вот в этом ящике.

Макар открыл верхний ящик, и Варя не без удовольствия отметила, что Карельский кофеман. По крайней мере, пакетов семь с разными видами кофе у него имелись.

На саму Варю кофе оказывал не только тонизирующий эффект, но и успокаивающий. Она любила вечерами, когда взрослые братья укатывали тусить, а Ваня засыпал, выходить на веранду с чашкой дымящегося напитка, устраиваться поудобнее в плетеном кресле-качалке и смотреть на небо, не важно звездное или затянувшееся тучами. Такие вечера особенно ценны. Они дают веру в будущее. В счастье.

Варя поднялась с дивана и направилась в сторону Макара. Всучив ему пустую бутыль, она, встав на цыпочки – вот когда сожалеешь, что имеешь рост «метр с кепкой» – достала несколько пачек.

– На мой вкус? – решила уточнить она.

– Давай попробуем.

Карельский не спешил отходить от неё, лишь чуть сдвинулся в сторону. Варвара невольно отметила, как от мужчины, даже когда он ничего не говорит, исходит аура силы, под которую просто нельзя не попасть. Молчаливый. Грозный. Взрослый.

А у неё что-то ёкает внутри. И мышцы живота начинают странно сжиматься, словно от неведомого предчувствия.

Варвара не чуралась мужского внимания, но всегда реагировала спокойно. Да, она кому-то нравится, кто-то даже нравился ей. Нормальное течение жизни. В основном всегда пытались привлечь её внимание. А ей некогда было: то огород, то помочь родителям, то учеба, то подработка. Бегала, суетилась. Мама приучила её, что женщины в ответе за дом, за уют. И это было правильным.

А романы… Они не цепляли сердце Варвары.

С Карельским было иначе. Ещё в спортзале, когда она, запыхавшаяся, вбежала в поисках Вани и натолкнулась на суровый, едва ли не осуждающий взгляд, у неё подкосились колени. Вот это мужчина! Такой и прогонит взашей, и приласкает, и отшлепает и залюбит. Глупая мысль да ещё и недружелюбный тон мужчины настолько поразили Варю, что девушка мгновенно встала в стойку. Если вначале хотела даже пококетничать, поинтересоваться, где ей найти директора этого заведения, то, услышав жесткий тон, мгновенно перехотела. Она терпеть не могла, когда с ней разговаривали пренебрежительно. Даже осуждающе. То есть её обвинили без суда и следствия, сделали свои выводы. И она с удовольствием послала бы данного субъекта куда подальше, если бы вовремя не услышала, кто перед ней.