Кейт Ву, их риелтор, встретила их на улице возле дома. Ловко балансируя на двенадцатисантиметровых шпильках Джимми Чу, она поднялась с ними на десятый этаж, отперла дверь, и, сделав широкий приглашающий жест, отошла в сторону, пропуская Эллу и Дэмьена в квартиру. Элла влюбилась в этот дом с первого же момента, как только увидела панорамный вид из огромных, от стены до стены, высотой в пол, окон. Он простирался от Золотых Ворот до моста Бэй, с мысом Марин посередине и городскими улицами внизу. Да еще погода в тот день не могла быть лучше, с ровным голубым небом и заливом, залитым солнцем.

Кейт водила их по квартире, цокая каблуками по темному полу орехового дерева. «Все окна выходят на залив. Четыре спальни и две с половиной ванные комнаты. Из главной спальни виден мост Золотые Ворота, и залив Сосалито по ночам просто грандиозен, – объясняла она, разводя руками во все стороны, как стюардесса в самолете, указывающая на аварийные выходы. – И вся квартира была только что обновлена и отремонтирована».

Пока Кейт перечисляла длинный список достоинств, Элла забрела в кухню. Дэмьен шел за ней, приобнимая за спину. Она провела пальцем по мраморным прожилкам кухонного стола. Эта кухня была раза в три больше всей квартирки, которую она снимала в Коул Валли.

– Что скажешь? – спросил Дэмьен, когда Кейт остановилась перевести дух.

– А мы можем себе такое позволить?

Элла неплохо зарабатывала, а Дэмьен… Ну, когда он описал Элле свое портфолио, она долго собирала упавшую челюсть. Но все равно ей было неспокойно. А если с ним что-нибудь случится? Элла была в состоянии финансово поддерживать дом, который они с ее братом Эндрю унаследовали от своей двоюродной бабушки Кейти, тетушки их отца, вырастившей его, а после и их обоих. Ипотека по нему была давно выплачена. Когда Эндрю окончил школу, они продали дом, и этих денег хватило заплатить за их обучение в университете. Эндрю даже хватило его доли на то, чтобы запустить свой первый стартап.

Но эта квартира на Русском Холме, где стоимость недвижимости начинается с пяти миллионов? Это было далеко за пределами ее журналистских доходов.

Дэмьен обнял ее за шею, притянул к себе и поцеловал.

– Легко.

У Кейт затрещал телефон. Она взглянула на экран.

– Простите, я должна ответить. Оглядитесь вокруг. Я на минутку.

Она вышла во входную дверь. Дэмьен прошел за ней и закрыл задвижку на двери.

– Что ты делаешь?

– Выигрываю нам время. – Он ухмыльнулся и, взяв Эллу за руку, потянул ее обратно в кухню. И она совершенно точно знала, что он имеет в виду.

– Вот прямо сейчас? – Она взглянула на входную дверь. Несмотря на всю нервозность, у нее кровь застыла в жилах от предвкушения.

– Только чтобы убедиться, что нам тут нравится, – ответил он, подмигнув.

Она хихикнула.

– Наверняка есть и другие способы.

– Ну и какая в них радость?

Он улыбнулся своей хитрой, сексуальной улыбкой. Руки скользнули по ее бедрам, задирая вверх подол юбки, а затем он поднял ее, и одним движением посадил на кухонный стол. От прикосновения холодной мраморной поверхности к голому телу по ней побежали мурашки.

Он поцеловал ее полным ртом. Он пах дыней и апельсином, как салат, который они ели на обед. Он погладил ее грудь.

– Господи, да мы действительно это делаем!

Он хихикнул в ответ на ее гортанный шепот возле его губ, и она возбудилась еще больше. Не теряя времени, он резко вошел в нее. Оба вскрикнули.

– Да, – выдохнул он ей в ухо. – Да, мы делаем это. Прямо здесь и сейчас. – И продолжил быстрые, резкие движения бедрами.

Секс в чужой кухне, с риелтором, стоящим прямо за дверью, – это было так смело и вызывающе. Совокупление было быстрым и жарким. Элла вцепилась ему в плечи.

– Это потрясающе. Ты потрясающа. Прекрасна, – повторял он.

Им было прекрасно вместе. Они были нужны друг другу, всегда, везде и особенно в этом смысле.

Дэмьен куснул ее за ухо.

– Что мне в тебе нравится, Элла Скай, так это то, что ты позволяешь мне трахать тебя где угодно.

Она развязно ухмыльнулась:

– Нет, это ты трахаешь меня где тебе угодно.

Он рассмеялся.

После, усталый и запыхавшийся, он помог ей слезть и оправил на ней юбку. Ласково убрав с ее лица упавшие волосы, он долго и нежно поцеловал ее. «Я хочу, чтобы это был наш дом, – прошептал он. – Чтобы в конце дня, в конце тяжелой рабочей недели, после долгой разлуки и после ссоры… Господи, да после всего что угодно – я хочу, чтобы мы всегда могли прийти сюда и снова найти друг друга».

Эти слова стали для нее всем. Они значили даже больше, чем он сам имел в виду. Она вгляделась в его лицо. Он пытался что-то скрыть от нее, или боялся сказать о чем-то, опасаясь ее реакции. Она чувствовала в нем это с самой первой встречи. Но ничего. Она не станет давить на него – она верила, что он сам все скажет, когда будет готов.

Услышав, как Кейт поворачивает ручку входной двери, а затем вставляет ключ в замок, они улыбнулись друг другу, как заговорщики. Все вокруг пахло сексом. Кейт сразу поймет, чем они тут занимались. Но Элла не покраснела и не попыталась спрятаться за Дэмьена. Ей не было стыдно. Она была влюблена. И, в конце концов, они все равно собирались купить эту квартиру, так что какая Кейт разница?

Здесь было четыре спальни. Одна для них, в одной будет ее кабинет, и две, надо надеяться, будут детскими. Мальчик, похожий на Дэмьена, и девочка, которую можно будет назвать Грейс, в честь ее детской подруги, которую она так рано потеряла. Она представила, как дети, смеясь, бегут по длинному холлу, а Дэмьен ловит их, целует и щекочет со счастливой улыбкой. Но это видение мгновенно исчезло. Дэмьен был предельно ясен. Он не хотел детей.

Если расстаться с мыслью о детях означало, что она будет с Дэмьеном, она была согласна. Она потеряла уже столько любимых людей. И не хочет терять еще одного. Дэмьен – ее жизнь. И, если не считать Эндрю, вся ее семья.

Звон ключей вернул Эллу к реальности. Дэмьен широко отворил дверь, но она замерла на пороге.

– Что такое? – спросил он.

– Я вспомнила, как мы пришли сюда в самый первый раз. Так странно… Я помню тот день до самых мельчайших деталей – что мы делали, что я чувствовала. О чем я думала… Но я не помню, что было два дня назад.

– Последнее, что ты помнишь, – это ужин в день аварии? – подозрительно спросил он. – Поклянись, что больше ничего не помнишь про тот вечер.

– Клянусь.

Он быстро прикрыл глаза и кивнул.

Она погладила его по щеке. Ладони было колко от шершавых небритых волос. Сегодня его одежда была чистой, но он все еще не успел побриться. Она попыталась поймать его взгляд. Он отвернулся.

– Дэмьен, – прошептала она, заставляя его посмотреть на себя. Его взгляд остановился где-то на уровне ее рта. Он ни разу не поднимался выше с того самого момента, как вчера она проснулась в больнице. Он смотрел или на ее рот, или куда-то на уровне плеч. Может быть, он тоже в шоке от ее выкидыша. Но им придется снова найти друг друга. Она не даст этой трагедии разлучить их.

– Я хочу все вспомнить, – серьезно сказала она и внезапно зевнула. – Извини. Это все из-за обезболивающих.

– Давай устроим тебя, чтобы ты отдыхала, – захлопотал Дэмьен. Он запер замок и задвижку и с громким звоном бросил на столик свою связку ключей. Ключи от этой квартиры, от квартиры в Лондоне, от его офиса; две флешки; ключ с брелоком от его седана «БМВ».

Элла вздрогнула.

– Почему тут так холодно?

– Я выключил отопление. Меня все равно не было дома.

– Ты все время был со мной в больнице? – При мысли о Дэмьене, спящем в пластиковом кресле в углу ее палаты, она чуть не заплакала. Неудивительно, что его одежда была вчера такой мятой.

– В основном. Прошлой ночью я был в офисе.

– Всю ночь?

Он кивнул.

– Надо было разобраться кое с чем.

Очень понятно. Она нашла его руку.

– Спасибо, что ты был со мной. Наверняка это было тяжело.

Он кивнул, взял ее сумку и понес в спальню.