— Боюсь, если я уеду, то свадьба вообще не состоится. Вы с Руди вечно пропадаете на заданиях, время идет, дата подходит, ничего не готово.

— Я уверена, что когда ты будешь выходить замуж — это будет самое грандиозное событие столетия, — улыбнулась Беллатриса, подбадривая неугомонную девушку.

— Это уж точно, — абсолютно серьезно, не уловив ноток сарказма, отозвалась сестра, а затем с ужасом воскликнула, — Сегодня же твой День рождения!

— Серьезно? А я и забыла.

— Дай тебе волю, ты вообще обо все забудешь, — не переставала пилить Цисси, — обязательно это отметим. Разошлю сов всем нашим друзьям, пусть приходят к шести, думаю Друэлла не будет против, что в доме на вечер станет несколько людно.

*

Пятнадцать минут седьмого поместье стало заполняться гостями, из которых отнюдь не всех именинница могла не колеблясь назвать своими друзьями.

Холеный и гладко прилизанный Люциус Малфой сдержанно и официально поздравил ее с праздником, принеся с собой несколько бутылок дорогого, выдержанного вина из многочисленных запасов Абраксаса. Всем своим видом он показывал, как отрицательно относится к каминной сети и без конца продолжал стряхивать несуществующую пыль с плеч пиджака. Былые обиды между ними давно забылись, но бывший староста продолжал держаться холодно и отчужденно, уделяя все свободное время младшей сестре и бывшим одноклассникам. Впрочем, Белле было абсолютно плевать на то, что там про себя думает этот напыщенный индюк, он всегда будет лишь Пожирателем смерти, а она его Королевой.

Следом за Люциусом, запыхавшиеся и веселые, шумно ввалились братья Лестрейндж, хотя кому в голову пришла идея пригласить Рабастана — оставалось загадкой. Было совершенно очевидно, что отмечать День рождение они начали еще до своего появления в гостиной, так как язык у обоих был развязан, а исходившие испарения алкоголя подтверждали это вдвойне. Найдя глазами свою невесту, Рудольфус без промедлений бросился к ней и, подхватив под коленями, поднял высоки вверх, задорно кружась на месте.

— Отпусти, ты уронишь меня, — закричала, заходясь в смехе, девушка.

— Нет, не уроню, да и как я могу. Если с тобой что-то случится, Темный Лорд снимет с меня шкуру и положит ее под ноги вместо ковра.

— Несомненно это будет очень дорогая шкура, — продолжала отбиваться Белла.

От души повеселившись и потрогав каждый сантиметр аппетитных ягодиц своей возлюбленной, Руди, наконец, опустил ее на пол и уже серьезно добавил:

— У меня есть для тебя подарок.

— Это вполне очевидно, учитывая, что у меня День рождения.

Нарочито медленно, оттягивая момент благодарности, он извлек из внутреннего кармана тонкий, продолговатый предмет, бережно завернутый в красный бархат и подал его имениннице.

— Что это? — удивилась она странному подарку, не имея на счет него никаких предположений.

— Наверное, нужно открыть, чтобы узнать.

Бережно развернув приятную, мягкую ткань, Беллатриса невольно ахнула от безмерного серебристого свечения, на вид опасно-острого предмета. Длинный, изящный нож, кропотливой гоблинской работы, как будто был специально создан для ее маленькой руки и помещался в ней идеально.

— Он такой красивый, — прошептала она.

— Он заколдован, — извлекая холодное оружие из ее кулачка, пояснил Лестрейндж, — куда бы ты не собиралась его воткнуть или бросить, он всегда попадет в свою цель, не зависимо от того старалась ты или нет. Вот смотри.

Подняв клинок на уровне глаз, он крепко сжал рукоять изрезанную витиеватым узором и метнул его в сторону камина, на котором стояло несколько безвкусных, старомодных ваз.

Угол направления броска был крайне неудачным, но сделав несколько поворотов и обогнув все препятствия, нож со звонким шумом прорезал тонкий хрусталь, как масло и вонзился в стену.

— Великолепно, -послышались одобрительные возгласы со стороны, — Достойная вещь.

— Я всегда буду защищать тебя, — обнимая невесту за плечи, напомнил Рудольфус, — но я должен быть уверен, что ты и сама готова смело встретить любого рода опасность.

— Теперь я ни на миг не сомневаюсь, что дам отпор каждому, кто встанет на моем пути, — благодарно отозвалась Белла.

— А где же обещанное веселье? — вваливаясь в гостиную через камин, простонали Яксли и Макнейр, — мы думали здесь вечеринка, а обнаружили лишь бабушкины посиделки одноклассников, надоевших нам еще со школы.

— Перестань, Корбан, будет тебе веселье, — оборвала его Нарцисса, — еще не все собрались.

— С тобой, красотка, я веселился бы не переставая, — хищно приближаясь, оскалился Уолден.

— А со мной? — ледяной взгляд Люциуса Малфоя остудил его пыл и навязчивое желание приставать к чужой невесте.

— И с тобой, Люци тоже, но пьяным ты мне нравишься больше, в тебе намертво засыпает отменный говнюк, — компания дружно засмеялась.

Не прошло и десяти минут, как массивный камин снова затрещал, выбрасывая к комнату сильно надушенного Мальсибера, зажатого в стальные тиски между Забини и Паркинсон, а за ними и двойняшек Кэрроу.

— Сегодня у кого-то точно будет секс, — тихо прошептал Рудольфус, кивая головой в сторону Алекто.

Девушки наперебой накинулись на Беллатрису, осыпая ее приятными безделушками и сплетничая о том, кому судьбой не посчастливилось удачно выйти замуж, а именно о бедняжке Гринграсс.

— Вы видели ее жениха? — брезгливо спросила Паркинсон.

— Конечно, — заинтересованная темой, отозвалась Кэрроу, — тот еще урод.

— Но, он богат, — безучастно возразила Белла.

— И что с того? Он похож на толстую, оплывшую жиром жабу, — не сдавалась Алекто.

«Прямо, в точности, твой портрет» — подумала про себя именинница, но решила промолчать.

Удобно устроившись на диванах, парни распечатали несколько бутылок, и не спеша прикладываясь к бокалам, смаковали угощения, приготовленные на скорую руку домашними эльфами.

— Беллс, — голос Уолдена заставил ее оторваться от «интересной» беседы с подругами, — мы все получили приглашения на свадьбу. Неужели ты скажешь Лестрейнджу «да»?

— Именно это я и собираюсь сделать.

— Когда Сигнус был еще жив, я тоже сватался к тебе, но получил отказ и до сих пор терзаюсь его причиной, ведь денег у моей семьи не намного меньше.

— Перестань завидовать, Макнейр, — важно вставил Руди, — эта девушка заслуживает самого лучшего, — и после секундной паузы, — то есть меня.

Новая волна смеха прокатилась по комнате, отлетая от каждой отсыревшей стены, а гости немного освоившись стали чувствовать себя значительно раскованнее, хотя куда уж более, нельзя было и представить.

С каждой опустевшей бутылкой алкоголя веселье стремительно набирало свой темп, принося ощущение радости, свободы, независимости и того, что они «золотые» дети рожденные в правильной семье. Оказалось абсолютно не важным то, кто из них умнее или талантливее, красивее или страшнее, они были богаты, чистокровны и ярые почитатели Темного Лорда, что автоматически записывало их в высший ранг превосходных доминантов, а уж наличие метки и вовсе поднимало к небесам, откуда можно было беспрепятственно плевать на все в корне отличающееся.

К десяти часам вечера все были настолько пьяны, что каждый старался перекричать раскаты разносившейся по дому музыки, кто-то танцевал не стесняясь быть осмеянным, Рабастан без конца щелкал кнопку заколдованного фотоаппарата, навечно запечатлевая позорные сцены отдыха молодых волшебников. Люциус и Нарцисса крепко сплетаясь на кресле, обменивались страстными поцелуями, а Паркинсон кокетничала и невпопад хихикала над сальными шуточками Корбана, готовая в любой момент отправиться с ним в одну из пустующих спален, куда Алекто Кэрроу, по своему обыкновению, уже затащила немного сопротивляющегося Макнейра.

Все было как раньше, как в школе, за одним веским исключение — теперь они были взрослые и ни декан, ни родители не смогли бы предъявить им свои претензии. Свобода будоражила и опьяняла, сводила с ума и разрывала на части, никто и предположить не мог, что закончив Хогвартс жизнь станет настолько прекрасной.