Алек заводит мотор и смотрит на меня.

– Если хочешь оказаться дома пораньше и поговорить с мамой, я отвезу тебя сейчас, – он забывает добавить интонации вопросу, поэтому я никак не могу понять, как сам Алек относится к своему предложению.

Однако я всё равно отрицательно качаю головой. Хотя и безумно соскучилась по разговорам с мамой, обменом новостей, да и вообще по ней, я ещё не готова. Я изменилась, и не могу быть уверенной, что она этого не заметит. К тому же, что я ей расскажу. «Эй, мам, знаешь, я тут с недавних пор стала убийцей. Он был не человеком. Гибридом. Но всё равно я его убила. Кстати, на нашей кухне». Думаю, последнее её особенно порадует. А потом и всю историю происхождения Альф, Омег и гибридов – и мне обеспечена путёвка в психиатрическую лечебницу. Нет, определенно плохая идея. Вдобавок ко всему, я ещё не получила ответы на все свои вопросы от Алека, а это терзает сейчас больше всего.

Не говоря больше ни слова, Алек выезжает с парковки. Через минуту он включает музыку, но громкость небольшая, словно намеренно оставляет возможность одному из нас заговорить. Скорее всего, мне. Это ведь я разговариваю без умолку, когда Алек в основном больше слушает. И меня так и подмывает спросить его, чем именно он сегодня занимался, когда отсутствовал. Но я приказываю своему языку молчать. Если хоть один раз этот метод сработает, в будущем у меня будет преимущество. Правда обстановка провоцирует меня, и я удерживаю свой взгляд от того, чтобы проверить выражения лица Алека. Достаю телефон, сама не зная, для чего, и с огромным преувеличенным интересом в пустую пролистываю меню.

– Я слушаю твой пульс, – неожиданно говорит Алек, и мои глаза молниеносно устремляются к нему.

Его сосредоточенный на дороге взгляд ничего не выражает, лицо тоже, и я теряюсь от странности сказанного.

– Что?

– Твой пульс, – Алек украдкой глядит в мою сторону, – когда ты обманываешь или пытаешься что-то скрыть, то волнуешься, и он у тебя зашкаливает.

Несколько секунд я обдумываю его слова, а потом, ощущаю, как резко спадает тяжелый груз. Я не до конца верю, что он действительно ответил, но, кажется, даже дышать стало легче. Но кто бы мог подумать, пульс? Это точно находилось за гранью всех моих предположений.

– Прости, это просто привычка, – продолжает он с серьёзным выражением лица, – но если хочешь, чтобы я был честен с тобой, – он вновь смотрит на меня, но на этот раз исключительно в глаза, – то сама перестань пытаться что-то скрыть от меня.

Это справедливо, потому соглашаюсь.

– Договорились.

Мои губы стремятся растянуться в улыбке, но теперь между нами ощущается неловкость. Да и один ответ ещё ничего не доказывает. Решаюсь задать ещё один вопрос. Посмотрим, насколько хорошо мы договорились.

– Так, что именно произошло между тобой и Тимуром?

Я действительно не ожидаю, что получу ответ снова, от того и крайне удивляюсь, когда Алек сразу же начинает рассказывать.

– Он конченный кретин. Вот, что произошло, – произносит он, показывая интонацией, насколько сильное питает к нему отвращение. – В первый год учёбы мы вообще не обращали друг на друга внимания. К тому же, много времени я не проводил в университете. А на второй год поступила учиться Несс, и тогда появилась проблема. Тимур с первых же дней начал её преследовать, и, несмотря на то, что Несс никак не реагировала на него, он не отпускал попыток. Один раз он, переборщив с силой, схватил её за запястье, и это произошло при мне. – Алек делает короткую паузу, чтобы посмотреть на меня, и в его глазах появляется странная усмешка. Именно в глазах. – Я сломал ему руку в двух местах. Вот после чего, все стали считать, что мы с Несс вместе. Ну, а мы не стали отрицать. Подобное нам обоим было выгодно.

– Оу, – вырывается у меня, и звучит довольно разочаровано. Кажется, я ждала более эпичного рассказа. – Я бы и не подумала. К тому же, про это все молчат.

– Просто уже все забыли. В нашем универе, каждый день происходит что-нибудь новое, и прошлое становится не интересным.

Звучит обнадеживающе.

– Хотелось бы, чтобы и завтра произошло что-нибудь этакое, и про сегодняшнее тоже быстро забыли.

Алек искоса смотрит на меня, на его губах расцветает каверзная ухмылка.

– Если хорошо попросишь меня, принцесса, то завтра я устрою это для тебя, сломав Соболеву не только руки, но и ноги. Как думаешь, сойдёт за грандиозное?

Едва не подавившись глотком воздуха, недоумевающе таращусь на Алека, но он в ответ на мою реакцию лишь смеётся, возвращая взор к дороге.

– Это – плохая шутка, Алек, – ворчу я. – К тому же, тебе не нужны проблемы.

– Не нужны, – соглашается он. – Но подобное удовольствие стоит этого.

Взгляд Алека наполнен чем-то неизвестным, что я не могу теперь понять: говорит он серьёзно или нет. Но потом я замечаю в глазах Алека темноту, затмевающую ясность его взгляда. Я люблю глаза Алека, больше, чем это можно представить, потому что они являются иной раз единственным, что показывает его подлинные эмоции. И сейчас взгляд – бездушный, нагоняющий тревогу.

– Он ведь даже ничего мне не сделал, – пытаюсь я склонить мысли Алека в другое направление. – Просто нёс непонятный бред. В какой-то степени даже казался напуганным…

Алек не замечает того, как я осекаюсь, задумываясь над тем, что же на самом деле значили его слова. Он два раза упомянул про мои глаза…

– Если бы сделал, то уже был бы мёртв, – прерывает Алек мои рассуждения, и они резко мрачнеют.

Мне не особо нравится, что он так спокойно выражается о смерти. С недавних пор она стала иметь совсем другое значение для меня. Когда она стала буквально окружать со всех сторон. Смертей слишком много, и даже если это гибриды, то это и не повод, чтобы желать кому-то подобного, несмотря на то, сколько они могут причинить зла. Мне становится слегка некомфортно из-за сложившегося разговора, и я ёрзаю на сидении, отыскивая в своей голове то, чем можно заменить данную тему. И нахожу это.

– Не хочешь наконец-то рассказать, чем ты сегодня занимался? – довольно непринуждённо начинаю я, хотя всё внутри меня требует прибавить давления.

Потому что Алек не торопится отвечать. Вместо этого он делает вид, что сосредоточен на дороге, обгоняя пару машин и перестраиваясь в правый ряд. Внимательно изучаю его лицо, гадая, что именно в подобные моменты творится у него в голове. Я бы умерла за шанс, хотя бы раз узнать его истинные мысли. Опустив взгляд, замечаю насколько резко Алек дёргает рычаг коробки передач, переключая скорость. Мой вопрос утопает в ревущих звуках мотора с каждой пройденной секундой, что начинаю сомневаться: задавала ли я вообще его. Собственное же злорадство всё убедительнее навязывает мне, что я не получу никогда от Алека стопроцентного доверия. Но внезапно, голос Алека затыкает моё злорадство.

– Очевидно, что глупостью. Так как это не стоило того, чтобы оставлять тебя одну.

– Алек, я… – тут же пробую сказать, но у меня ничего не выходит.

Он перебивает и говорит за меня.

– Я знаю, что ты на меня не злишься. Это я злюсь на себя, – он делает паузу, словно собирается с мыслями. – Понимаешь, я раньше думал: Соболев имеет что-то вроде маниакальной идеи, что он может получить любую понравившуюся ему девушку. И так было со всеми – он действительно добивался каждой, пока не появилась Несс. Но даже после инцидента со сломанный рукой Соболев не отпускал попыток с ней заговорить. Я был уверен, что сейчас, когда все думают, что мы с ней расстались, он попробует к ней подобраться. Но нет, его неожиданно заинтересовала ты, принцесса. Значит, всё дело во мне, в нашей с ним вражде, и он вряд ли отстанет от тебя после сегодняшнего.

Не понимаю, каким образом мы снова вернулись к Тимуру.

– Ты не можешь быть в этом уверенным, Алек. Возможно, он больше никогда не подойдёт ко мне.

– Зато я могу быть уверен в обратном: он не подойдёт к тебе, потому что я больше от тебя не отойду.