И от этого легкого, почти невесомого касания что-то внизу живота скручивается в тугой узел. О! Нет!

– Нет! – я вырвалась из рук мужчины. Запросто. Он меня уже и не держал.

Легкий шорох ветвей – и прощальное:

– Еще увидимся, принцесса.

Я оборачиваюсь. Никого. Аккуратно подрезанные кусты стоят ровной стеной. И тут же меня накрывает прохлада вечера. Я зябко обнимаю плечи, поправляю платье – и бегу. Прочь.

***

Я не очень помнила, как вернулась. Ноги сами нашли выход из того лабиринта изгородей, что привёл меня к месту… к месту, где всё случилось.

Я не думала, что отсутствовала долго. Но, видимо, так и получилось. Удивлённые взгляды были самым невинным из свидетельств того, что меня заждались. Правда, что-то мне сказать никто не успел. За время моего отсутствия у гостей возникла проблема посерьёзнее.

– Где это чёртово такси? – гневно и нетерпеливо осведомился Грегор.

Я хотела спросить, что случилось, но потом взглянула на Виктора и всё поняла.

Лицо моего избранника утратило былую безупречность. К нему прилила кровь, причёска уже совсем не была похожа на прежний шедевр, а глаза блестели нездорово и мутно из-под припухших век.

– Мари, – заплетающимся языком обратился он ко мне. – Где… куда т-ты?..

– Тихо, тихо. – Грегор потрепал его по плечу, а потом обратил взгляд на меня. – Мальчику плохо. Поезжайте на такси, – пробасил он.

Спорить с Грегором ни у кого из присутствующих желания не было. А у меня тем более. Он – единственный, кто посмел бы назвать Виктора мальчиком.

В такси мне помогли сесть, причитая и бормоча слова поддержки. С противоположной стороны на заднее сиденье обрушился Виктор, обдавая меня смесью алкогольных ароматов. Назвать эту смесь букетом язык бы не повернулся: слишком уж много всего он успел выпить.

– Хей! – протянул он, обращаясь к водителю. – Лети как молния!

Тот лишь вежливо кивнул: само собой, всё как скажете.

Машина и правда ехала очень быстро, но удивительно легко справлялась с поворотами. Нас почти не качало. Оно и к лучшему: чего доброго, Виктору бы стало дурно. Не знаю, как бы я это перенесла.

На половине пути он вновь решил быть галантным. Правда, удавалось ему это так себе. Я почувствовала его руку, которая властно легла мне на коленку, а потом стала елозить туда-сюда. Возможно, Виктору казалось, что он совершает невообразимо эротичные движения, однако я ничего не испытывала, кроме раздражения.

Возможно, в каких-то других обстоятельствах я бы и мечтала, чтобы такси ехало подольше. Но сейчас я только радовалась, что машина прибыла к моему дому так быстро. О тётя Камилла, и где же та самая долгожданная страсть?! Пока что была одна лишь досада.

Моя реакция удивляла и, пожалуй, даже пугала меня в тот момент. Правда, ещё больше пугало то, что произошло в парке. Я не смогла осознать всё, но внутренний голос уже подсказывал: кое-что из этого по-настоящему непоправимо, и если о некотором можно забыть, можно сделать вид, что этого вообще не было, то есть вещь, с которой теперь придётся считаться…

Виктор вслед за мной вышел из машины, пошатнулся и едва не упал, но удержался на ногах. А потом приблизился ко мне, обхватил руками за плечи. Дыша, горячо и пьяно, стал бормотать в самое ухо:

– Мари, детка, мы наконец-то… наконец-то этот день настал…

Я хотела что-то ответить, но почувствовала, как его губы впиваются в мои. Ощутила привкус алкоголя. Подавляя досаду, ответила на поцелуй. Он подцеплял мои губы своими, и это было не прохладно, как обычно, а напористо. Но ответного напора в себе я не чувствовала. Он попытался коснуться моих губ языком, и я, не выдержав, отстранилась.

Похоже, Виктор даже не понял, что произошло. Он отпустил меня, но только на секунду. Потом обернул взгляд на тёмные окна дома.

– Знаешь, что? – глуповато ухмыльнулся он. – Я сейчас, наверное, буду желанным гостем. Ты ведь впустишь меня, да? Твоих нет дома…

Прислушиваться к себе мне не требовалось. Я и так знала ответ.

– Нет! – сказала я ему, слыша оскорблённые нотки где-то в глубине своего голоса.

Виктор продолжал сально ухмыляться, всем своим видом давая понять, что он имел в виду.

– Свадьбы ещё не было, – добавила я для большей убедительности. – Я ведь не какая-нибудь…

И осеклась, вспомнив случившееся в парке.

– Да ладно тебе! – повысил голос Виктор, приближаясь. – Свадьба… уже формальности. Мы же помолвлены. Какие теперь?..

Он подошёл ещё ближе и опять приобнял меня.

– Какие теперь могут быть преграды? – вкрадчиво зашептал он. – Зачем тебе быть такой недотрогой? Тебе всё понравится, уж не сомневайся…

Его руки опять схватили меня. Я сделала шаг назад, он попытался приблизиться плотнее. Споткнулся, икнул и тут же рассмеялся этому.

Только теперь я видела, насколько сильно он пьян. Сомнений уже не оставалось. Даже самые великолепные напитки, если надираться ими без всякой меры, превращают галантного и изящного мужчину в… в…

– Отпусти, – попросила я.

Но он только хохотнул и сжал меня ещё сильнее. Видимо, решил, что я и правда решила с ним поиграть в недотрогу, распалить посильнее.

– Отпусти! – уже не сдерживаясь, крикнула я.

А потом, не желая больше терпеть происходящее, оттолкнула его изо всех сил. Конечно, я была намного слабее. Меня спасло, что Виктор был пьян как никогда, а я была как никогда рассержена. Я развернулась и ринулась к спасительным дверям родного дома.

Я проворочалась полночи, вспоминая все события сегодняшнего дня. Нет, я, конечно, догадывалась, что этот день будет насыщенным и не простым. Но все-таки не до такой же степени. Сомневаюсь, что у кого-то еще была такая странная помолвка, как у меня.

Больше всего меня поражала странная реакция на незнакомца. Я ведь должна была испытывать страх и отвращение. Но нет – мое тело реагировало на эти прикосновения совершенно ненормально. Мысли о незнакомце не оставляли меня. Кто он? Какой он? Высокий, намного выше меня. И он наверняка молод. Не знаю, почему я так решила. Его руки, голос… да, он определенно молод! Едва я вспомнила о его бесстыжих прикосновениях, тело снова пронзила та самая дрожь.

И все-таки измученная этим бесконечным днем я вскоре забылась тревожным сном. Утром в колледж я пришла совершенно разбитой, дежурно улыбалась, выслушивая поздравления и пожелания от тех приятельниц, которых не было на вчерашней помолвке, и ловила на себе обеспокоенные взгляды тех, кто там был. Ну разумеется, в конце все поняли, что мой жених нетрезв. А нетрезвый не слишком симпатичен.

Но другое чувство стыда терзало меня куда больше. То, что случилось в парке, то, о чем не знает ни одна живая душа. И то, что сейчас, при свете дня, кажется мне совершенно невозможным.

– Уйди с дороги, принцесса, – раздался резкий голос и тут же меня сильно толкнули в плечо.

– Идиот, – прошипела я, потирая плечо, но идиот уже умчался в неизвестном направлении, являя мне исключительно свои широкие плечи, обтянутые кожаной курткой.

Брайан Тейлор – парень, которого не исключают из университета только потому, что его папаша заседает в городском совете и оказывает университету какое-то там финансирование. Внешне все выглядит вполне прилично, но на самом деле совершенно ясно: этого отморозка совершенно не интересует учеба. Зато очень интересуют мотоциклы, а еще какая-то там рок-группа, в которой он тренькает на гитаре и что-то там поет. Божественно поет, как утверждают толпы влюбленных в него первокурсниц.

Мы никогда не были знакомы близко, мы из разных кругов. Параллельные миры, которые не пересекались и никогда не пересекутся.

«Уйди с дороги, принцесса».

Я остановилась как вкопанная. Я уже слышала эти интонации и почти те же слова вчера ночью в парке. Черт побери, это был он? Что он вообще там делал? И слова, которые незнакомец бросил мне на прощание: «еще увидимся» и отлично слышная в его голосе ухмылочка – все это вдруг обрело совершенно другой смысл.