– Кобылку хочу посмотреть. Ты вроде говорил, что она несколько суток где-то шаталась, вдруг подкова сорвалась или трещину в копыте заработала… Кстати, чья она?

– Да девицы одной. – Вилхельм потянулся за тряпкой. – Из Вайтрана то и дело ездит, чтобы отсюда на гору лазить.

– Зачем?

– Да к Седобородым, зачем же еще? Они так-то не говорят ни с кем, и внутрь Хротгара пускают неохотно, так что не знаю, чего она там столько времени делает. – Трактирщик умолк и уставился на свои руки. – Кости Шора… Она ведь, наверное, и не вернется теперь. Заваруха-то началась на следующий день, как она на Семь Тысяч отправилась…

– И что теперь с ее животиной делать будешь? – после недолгого молчания спросил Колль.

– Не знаю. Подержу пока, заплатила-то ее хозяйка вперед на месяц. А там, вдруг кто ее искать будет… – Вилхельм посмотрел на нового приятеля. – Если тебе и впрямь не трудно, глянь на лошадь, чтоб потом, в случае чего, с наследничками проблем не было.

Колль ушел, а хозяин вдруг понял, что страшно устал за сегодня. Он развесил тряпку посушиться прямо на краю стойки и уселся в уголок в ожидании свежеобретенного помощника. И незаметно для самого себя задремал.

Вилхельм подскочил на стуле и протер глаза – где-то за стенами его заведения кто-то очень громко возмущался. Трактирщик поднялся на ноги, охая и держась за поясницу, и поплелся к выходу, но его опередили: дверь с грохотом распахнулась и, почему-то спиной вперед и с поднятыми руками, вошел Колль. Следом – та самая девушка, которую Вилхельм посчитал погибшей – Барни. Ой, или Банри. Девица недвусмысленно наставляла острие обнаженного меча в лицо нового работника Вилхельма.

– Эй! – возмутился трактирщик. – А ну прекрати! Убери ножик!

– С чего бы это? – ледяным тоном осведомилась девица. – Этот тип делал что-то с копытами моей лошади. Мне его поблагодарить за это прикажешь?

– Я всего лишь хотел посмотреть, все ли с ней в порядке! – оскорбился Колль. – Она несколько дней одна по округе таскалась, вдруг у нее «камешек»?

Вилхельм, грозно насупив брови, согласно кивал на каждом слове, но споткнулся на последнем:

– Чего?..

– Ага, возможно, только она не хромает, – кивнула Банри, голос у нее при этом сделался вкрадчивым, а глаза опасно сверкнули. Она подняла левую руку и предъявила некий продолговатый предмет, заблестевший в свете угасающего очага. – И что-то не очень это похоже на копытный нож.

Девушка бросила предмет трактирщику, тот неловко поймал его и растерянно уставился на тонкий стилет с простой рукоятью, обмотанной кожаными полосками.

– Так у меня другого-то и нет, не по карману мне новый, – обиженно проговорил Колль и потянулся за своим оружием. – Это вообще мой единственный нож, я его на дороге в Морфал нашел, хоть тут повезло…

Вилхельм передал стилет владельцу, и тот быстро спрятал его в рукав. Девица сузила глаза, но расслабилась и убрала свой странный меч в ножны.

– Вообще-то простой железный кинжал у любого кузнеца стоит десять септимов. Столько ты отдашь за ночлег здесь.

Трактирщик подумал, что вообще-то не взял с Колля за ночлег ни единой монеты, а тот фыркнул и сказал:

– Сравнила дешевую железку с хорошей сталью!

Банри, кажется, растеряла весь пыл и потеряла интерес как к Коллю, так и к разговору.

– Знаю, уже поздно, – сказала она Вилхельму, – но можно мне чего-нибудь поесть?

Пока трактирщик собирал на стол, вернее, на стойку, Колль удалился в свою комнату, рассыпавшись в благодарностях. Девушка уселась на высокий стол и подперла голову ладонью. Вилхельм зажег еще несколько свечей, и в этой части зала стало посветлее. Украдкой он поглядывал на гостью. Выглядела она вроде бы целой и невредимой, но глаза, при таком освещении серые, казались уставшими.

«Ничего такая, – подумал Вилхельм, – худовата, правда, и мордаха слишком вытянутая, но симпатичная. До Линли ей далеко, конечно».

– С тебя как с гуся вода, – сказал он вслух.

– Что? – Девушка подняла взгляд от тарелки.

– Ты как будто за печкой сидела. Не слышала, что ли, что творилось на горе с неделю назад? Драконы эти…

– А… Да, конечно, слышала… – Она спохватилась: – У вас никто не пострадал?

– Только наши дома. А как ты?..

– Долго рассказывать. – Банри схватила ложку. – Давай потом, а? Я вышла из Хротгара на рассвете и жутко устала. Отложим все расспросы на утро.

====== Акт III. Глава 1. Падший. Часть 2 ======

Вилхельм наконец-то улегся в постель, где еще не так давно ночевала Темба, и заснул, едва смежив веки. Ему показалось, что он проспал что-то около пяти секунд, когда раздался ужасающий грохот и треск – будто небо раскололось, а пол под ним и кровать заходили ходуном.

Тряся головой, чтобы прогнать звон в ушах, трактирщик выпутался из одеяла и выбрался из спальни. В лицо ударил поток ледяного воздуха, словно норд внезапно очутился на улице. Хотя, похоже, именно так и обстояли дела: дверь в пристройку напротив его спальни оказалась распахнута и висела на одной петле, а сквозь проем вместо тускло освещенной комнаты виднелся каменистый склон холма, озаренный слабым лунным светом.

На негнущихся ногах Вилхельм подковылял к двери и уставился на то, что еще накануне вечером было пристройкой к его таверне.

Фундамент уцелел, и дощатый пол тоже, но северная и западная стены испарились вместе с большим куском крыши. Кровать, на которой раньше спала Линли, исчезла также. Банри в помещении отсутствовала, хотя ее вещи были сложены на сундуке у внутренней стены и казались нетронутыми.

Трактирщик медленно приблизился к тому месту, где раньше была юго-западная стена пристройки и оцепенел.

Банри, с растрепанной со сна косой и в одной нижней рубахе стояла внизу, на голой земле босиком, подбоченившись, и рассматривала чье-то неподвижное тело у своих ног. Вилхельм присмотрелся и чуть не упал на месте: это был Колль, судя по позе – мертвый, как камень.

– Вот ведь незадача, – проговорила девица хриплым голосом и оглянулась.

– Ты… – выдавил трактирщик, – зачем?..

Он беспомощно повел ладонями вокруг и уронил руки. Только сейчас норд начал воспринимать отдельные звуки и услыхал, как за домом беснуется перепуганная лошадь, в отдалении слышны крики его соседей и лай дворовых собак. Банри шагнула в сторону, посмотрела на Вилхельма и предупредила:

– Не подходи.

И скрылась за углом.

Вилхельм, не шевелясь, таращился на покойника, которого еще пару часов назад начал считать своим другом, и пытался собрать мысли в кучу.

Где-то позади хлопнула дверь, и послышались приближающиеся шлепки босых ног по каменному полу. Банри вернулась кружным путем, прошла через таверну и встала рядом с трактирщиком. Посмотрела на труп, на Вилхельма и поинтересовалась:

– А где стража местная? Если мне память не изменяет, в деревне минимум двое ошивались.

– Они… ушли. Когда имперцы Лайлу скинули, – прошептал Вилхельм. Он дернулся, внезапно сообразив, что убийца стоит совсем рядом, и отшатнулся. – О боги! Ну за что ты его убила?! Ты и меня прикончишь? Он же тебе ничего не сделал, даже кляче твоей несчастной хотел помочь! Разве можно вот так, без причины!

Девица сузила глаза.

– Что с тобой? – холодно проговорила она. – Мы не слишком хорошо знакомы, но зато достаточно давно. И раньше ты вроде умел соображать. Этот… субъект точно ничего тебе в выпивку не подлил?

– Прекрати! – заорал Вилхельм, но осекся. Несколько секунд он растерянно пялился на постоялицу, а потом робко сказал: – У тебя кровь на шее…

Девушка коснулась длинной кровоточащей царапины поперек горла, взглянула на пальцы и хмыкнула.

– Это, Вилхельм, и есть причина. Тебе не пришло в голову, что когда среди ночи в твою спальню прокрадывается тип с ножом в руке и пытается глотку перехватить – это вполне себе повод испортить ему здоровье? – Она спрыгнула на землю, подняла руку мертвеца с зажатым в кулаке кинжалом, который Вилхельм уже видел накануне. – Во как вцепился, и клещами не разожмешь. Давай сюда, только принеси свечку, а лучше лампу.