— Вот тут ты прав — ты больше не Джейме, — точка. — Не смею Вас больше задерживать, — поднявшись со своего места, сухо бросает Королева, отворачивается от брата и отходит к окнам.

Она слышит, как Джейме неуверенно топчется на месте еще какое-то время, но в итоге все-таки вздыхает и поспешно выходит из покоев сестры. Она слышит, как быстро и громко стучит ее сердце. Она слышит, как снаружи капли дождя разбиваются о землю и кирпичные стены. Она слышит, как за дверью ее покоев все еще раздается эхо от быстрых шагов брата.

========== Глава четвертая: Утренняя тишина и хруст сухих веток. ==========

Комментарий к Глава четвертая: Утренняя тишина и хруст сухих веток.

Глава должна была выйти только через пару дней, но ВЫ БЛЯТЬ ВИДЕЛИ ПЯТУЮ СЕРИЮ ВООБЩЕ? Я СЕЙЧАС БУДУ СТРЕЛЯТЬ ЗА МОИХ ДЕТЕЙ.

В общем, приятного прочтения, эти котики заслуживают всего счастья мира, дышите, если согласны.

Если кому-то вдруг очень хочется обсудить новую серию – постучите мне личку, будем бомбить вместе.

Бечено)

Морозное утро неуверенно заглядывает в окна тусклым светом бледно-золотого солнца. Серые угрюмые облака лениво плывут по осеннему небосводу, иногда заслоняя собой солнечный диск, от которого в такую пору не исходит ни грамма тепла. Почти физически чувствуется, как осень осторожно ступает невесомыми лапами по всему Вестеросу, запуская рыжеватый багрянец в кроны деревьев и проливаясь живым дождем на пшеничные поля. Холодные рваные ветра носятся по мощеным улицам Королевской Гавани, иногда они просачиваются в Красный замок незваными гостями и легким сквозняком, треплют хрупкие огоньки свечей и морозно щекочут кожу, заставляя людей зябко ежиться.

Раннее утро окутывает весь замок куполом густой, еще не тронутой пробуждением тишины. Лишь некоторая прислуга уже оказывается на ногах в столь ранний час и снует туда-сюда, стараясь успеть сделать все приготовления к пробуждению своих господ. Какого же бывает их удивления, когда в это свежее утро, едва сумерки начали растворяться, гонимые светом первых солнечных лучей, они натыкаются на Серсею Ланнистер, бродящую по замку в неизвестном направлении и тоскливой задумчивости. Королева раздражается всякий раз, стоит кому-либо из прислуги появиться в поле ее зрения. Она огрызается и грубо приказывает идти выполнять свою работу и не беспокоить ее.

Серсея и сама не уверена, зачем вообще бродит по замку в такую рань. Просто она не могла уснуть всю ночь, и ближе к утру, когда в ее покоях вдруг оказалось слишком мало воздуха для вздоха, а стены, казалось, начали сжиматься, чтобы раздавить ее, женщина поняла, что не в силах оставаться там более ни на секунду. В коридорах стало легче. Морозный воздух охлаждает разгоряченную плоть и остужает кипящие внутренности. Серсея видит, как кожа на ее руках покрывается мелкими мурашками от кусающегося сквозняка, но холода она совершенно не чувствует. Вообще ничего не чувствует.

Мысли лениво ворочаются в ее голове, повторяя их последний разговор с Джейме прошлым вечером. Королева почти приходит к выводу, что, возможно — лишь возможно — она была не совсем права, сорвавшись на Джейме так грубо и резко. Его вины в этом действительно не было. Но Серсею так вымотали все эти события, что она не смогла себя контролировать. Да. Серсея почти приходит именно к такому выводу. Но Королева все еще слишком горда, чтобы признать свою неправоту. Поэтому она лишь срывается на ни в чем неповинных служанок и кусает губы каждый раз, как вновь остается в одиночестве.

Но долго так продолжаться не может. Серсея слышит, как замок медленно наполняется звуками пробуждающихся людей, которые уже совсем скоро повылезают из своих покоев и снова начнут свои никчемные проклятые игры в престолы. Она бы казнила их всех, будь на то ее воля. Но сейчас не время забивать голову этими неудачниками. Сейчас Серсея стоит перед дверью, ведущей в покои Лорда-Командующего, и отчаянно ищет причину, чтобы постучать — или, быть может, она ищет причину не стучать вовсе?

В итоге, Серсея, еще немного покусав нижнюю губу в несвойственной ей нерешительности, уверенно и настойчиво стучит в массивную деревянную дверь. За дверью слышится какая-то возня, после чего она, наконец, отворяется. Первое, что видит Серсея, когда перед ней предстает, видимо, только недавно проснувшийся брат — глаза. Такие сожалеющие. Такие извиняющиеся, что начинает щемить сердце. Кажется, последние несколько часов Джейме испытывал нечто подобное тому, что чувствовала и Серсея — сожаление и вину за недавнюю ссору.

Мужчина удивленно уставляется на сестру, но вовремя спохватывается и берет себя в руки, пропуская ее в свои покои. Королева, гордо вскинув подбородок и чинно сцепив пальцы в замок, величественно входит внутрь с идеально прямой осанкой. Джейме неловко указывает ей на пару мягких кресел здоровой рукой. Женщина кивает и опускается на одно из них, все еще сохраняя самое невозмутимое и нечитаемое выражение лица, на которое только способна в данной ситуации.

Серсея бегло осматривает беспорядок в чужих покоях: разбросанные свитки пергамента на полу и столе, разлитые чернила и валяющийся у кровати кубок с кроваво-красным пятном от вина рядом. Женщина недовольно морщится, но быстро выдыхает, вспоминая, зачем вообще решила прийти сюда. Джейме наливает немного вина в чистый кубок и протягивает его сестре, опускаясь на соседнее кресло, когда Королева с благодарным кивком принимает напиток из его рук.

Прохладная тишина, висевшая в воздухе с первой секунды, как Серсея переступила порог этой комнаты, начинает давить на грудную клетку, не пуская слова дальше горла. Женщина неспешно подносит вино к губам и делает глоток, давая себе еще немного времени, чтобы придумать, какие первые слова стоит сейчас озвучить. Но ее мысли прерывает тихий кашель брата, а затем его густой, чуть хрипловатый от долгого молчания голос.

— Я должен извиниться, Серсея, — слова с глухим стуком падают на стол перед ними, добавляя еще больше беспорядка к разбросанным свиткам.

Королева удивленно выгибает бровь, смотря на брата в упор. Тот невесело усмехается, запускает пальцы в волосы и шумно выдыхает, не зная, как следует продолжить этот разговор. Серсея вдруг думает, что прежний — ее — Джейме повел бы себя точно так же — робко и неуверенно, если бы искренне считал, что виноват перед ней. Да, каким бы храбрым и бесстрашным воином ни был Джейме, рядом с ней он всегда становился лишь нежным мальчишкой, по уши влюбленным в свою сестру. А когда он каким-то образом умудрялся чем-то задеть или обидеть Серсею, его глаза наполнялись тем же бесконечным сожалением, какое и сейчас плескалось в летней зелени глаз напротив Королевы. Когда Серсея бывала особенно сильно обижена или зла на брата, тот действовал осторожно и нежно, не желая распалять ее еще больше. Он обезоруживал ее и остужал кипящую злость влюбленным взглядом и невесомыми поцелуями.

Сердце женщины сжимается от боли, когда она понимает, что, возможно, больше никогда не увидит прежних искорок любви в зелени глаз брата; больше никогда не почувствует его мягких поцелуев на своей коже; больше никогда не коснется своими губами его губ…

— Нет, не должен, — наконец произносит Королева, когда ей все-таки удается проглотить собирающийся в горле ком. — Я тоже была несколько… резка, — усмешка, сорвавшаяся с губ, — совершенно пустой звук, ни веселья, ни сарказма.

— Нет, — Джейме медленно качает головой и облизывает пересохшие губы, прежде чем продолжить. — Как только я вышел из твоих покоев, я понял, что не должен был говорить ничего из того, что сказал. И потом я думал о тебе всю ночь, а когда наконец начал засыпать, вспомнил еще кое-что из нашего прошлого. Я сперва даже принял это за сон, но потом понял, что нет, не сон — воспоминание, — короткая улыбка касается его губ, и Серсея не может не улыбнуться в ответ, хотя в глазах плещется все та же раздирающая душу в клочья боль.

Королева не может отвести взгляда от брата. Она вдруг думает, что, быть может, не все еще потеряно между ними. Да, конечно, Джейме может никогда больше не вспомнить все те долгие годы, что они были вместе, и как сильно они были счастливы все то время. Конечно, он может никогда не вспомнить, как сильно любил ее и как крепка была их любовь. Но… но что, если он сможет полюбить ее снова? В конце концов, Серсея ведь может просто все ему рассказать, и тогда, возможно, Джейме снова полюбит ее. Может, между ними все еще будет хорошо. Даже без воспоминаний.