Внезапно умолкший за пару мгновений до этого Виктор качнулся к охраннику, поворачиваясь боком к Сергею, и тот поразился тому выражению, что светилось во взгляде хозяина дома: невероятно взбешенный, почти обезумевший взгляд его был, казалось, готов разорвать подчиненного; обычно слегка «рыхловатые» щеки сидящего были словно из камня – как и шея его с покрасневшими жилами.

– …Тебе говорили о порядке выхода из машин?! – яростно выдохнул Виктор.

Охранник испуганно вытянулся:

– Да!

– Так какого же хрена ты выскочил раньше Артура?!

Поднявшись со стула, Виктор выбросил руку – кулак его, словно ядро, въехал в грудь человека. Охранник, согнувшись, зашелся в прерывистом кашле.

– Еще раз увижу такое, в асфальт закатаю, понятно?!

– Да, Виктор Сергеевич… – прохрипел еле слышно охранник.

– Не слышу!

Схватившись за стул, Виктор с громким ругательством опустил его на затылок охранника – тот, болезненно вскрикнув, упал на колени.

– Не слышу ответа! – прокричал Виктор яростно, наклоняясь к охраннику.

– Я понял всё… Виктор Сергеевич!

Продолжая стоять на коленях, охранник испуганно вывернул шею – застывший у выхода коридора Сергей разглядел струйки крови, стремительно расползающиеся по его побледневшим щекам.

– Так-то лучше! – презрительно выдохнул Виктор.

Внезапно его жесткий взгляд зацепился за капельки крови, упавшие с подбородка охранника на одну из его лакированных туфель.

– Вот сука! – неверяще выдавил Виктор. – Ты же кровью меня замарал!!!

Мгновенье спустя он заехал коленом в лицо подчиненного. Кувыркнувшись в полете, охранник упал в изумрудную воду бассейна. Тем временем Виктор достал из кармана платок, вытер кровь и отшвырнул платок в центр бассейна, где почти оглушенный охранник хватал воздух ртом и пытался рукой уцепиться за бортик.

– Смени воду, падла! – Виктор гневно взглянул на бордовые пятна, начавшие расплываться в воде от затылка охранника.

Секунду спустя он стремительно двинулся к коридору, в котором скрывался Сергей, но за долю мгновения до этого тот рывком отшатнулся назад…

Пробежав по проходу, Сергей нервно выскочил к кухне, когда разобрал за спиною:

– Сергуня!

Сергей резко «сжался» и медленно обернулся на голос, как вдруг… изумленно застыл – на лице уже вышедшего в коридор человека совершенно отсутствовала та животная ярость, что так поразила его полминуты назад. Взгляд Виктора был спокойно-приветливым.

– Ты давно здесь, Серёнь? – Виктор двинулся вдоль стены коридора.

– Да только приехал… – Сергей машинально махнул рукой в сторону, пытаясь не показать, что явился свидетелем сцены в бассейне. – Решил выпить «колы» на кухне – у меня в холодильнике кончилась.

– Для нормального мужика «кола» – разве напиток? – остановившись напротив Сергея, Виктор хлопнул его по плечу. – Лучше выпьем пивка?

– Выпить пива?.. – растерянно бросил Сергей, неожиданно взгляд его опустился на туфли с кровавыми каплями. – Вить, это что у тебя?

– Где?

– На туфлях!

Вопрос этот вырвался у Сергея как будто бы сам по себе, но его собеседник, казалось, не обратил никакого внимания на напрягшийся голос Сергея.

– Да кровь, – Виктор двинул плечами, ничуть не смутившись вопроса. – Вчера перепарился в сауне, вот сегодня и мучаюсь носом!

Он дружески обнял Сергея:

– Пойдем, угощу тебя пивом! Такого ты раньше не пробовал!..

«Сидящий на валуне вновь взглянул точно в камеру:

– …Почему же, отчетливо понимая всю «двойственность» Виктора, я продолжал с ним общаться? Ответить на этот вопрос не так просто. Конечно, я мог бы уйти от него, и при этом меня бы не остановило ничто – даже то обстоятельство, что, порвав с ним, я сразу утратил бы доступ к рукам бизнесменов и, соответственно, потерял те огромные гонорары, которые они мне платили. Но дело здесь было не в деньгах – уже тогда интуитивно я чувствовал, что этот человек вошел в мою жизнь не случайно…

Рассказчик помедлил.

– Дело в том, что после того как я приехал в Москву, я ни на день не забывал о том, в чем поклялся на могиле отца. В течение всего этого времени я пытался понять, что означает тот странный знак у меня на ладони, что нашел мой отец, но не мог это сделать – ни в одной книге по хиромантии, ни на одной осмотренной мною руке я не видел подобного знака. Однако в тот момент, когда я впервые взглянул на ладонь Виктора, я почти физически ощутил потрясение, потому что на его руке увидел знак, зеркальный моему собственному!.. Так же, как и в моем собственном случае, я не знал, что означал этот знак. Он был очень неясным, как будто не до конца проявлённым, – но даже в таком его виде я понял, по крайне мере, одно: осуществленье событий, которые предрекал странный знак на ладони у Виктора, сулит крайне важные изменения миру. Но вот в какую сторону – «вселенского» добра или зла? – этого в тот момент я не мог бы определить. Я понимал только то, что если хочу это выяснить, а также понять, что означает мой собственный знак, куда он меня приведет в скором будущем, я должен быть рядом со Стоговым, постоянно следить, как меняются линии у него на руках – только так я мог выяснить то, что не смог разгадать мой отец. Ну, а, кроме того, была и еще одна вещь…

Рассказчик опять хрустнул пальцами.

– Судя по возрастным линиям на наших руках, оба поворотных события в наших жизнях – и у меня, и у Виктора, – должны были произойти в одно и то же время – всего через несколько лет. Интуитивно я понимал, что это может означать лишь одно – наши судьбы действительно связаны, и будущее наше также будет зависеть от какого-то общего действия. Но, говоря откровенно, такая перспектива меня просто пугала!..»

* * *

На маленьком столике, стоящем у обделанной кафельной плиткой белоснежной стены, виднелись тарелки с дорогими закусками и бутылки спиртного. Миниатюрная елка, висящая под потолком, была сделана в виде зеленой снегурки с гипертрофированным бюстом и блестящим плакатом, который она разводила над головой: «С НОВЫМ 1998 ГОДОМ!». Рот елки-снегурки был растянут в улыбке и, словно в ответ, ей из слегка приоткрытых дверей в паре метров от столика доносился смех девушек.

– …Слушай, Вить, не могу я понять, как Новый год может быть старым?! – мужчина с кавказскою внешностью, что сидел на диване напротив Сергея, был мрачен и кутался в мокрую простынь.

– Рустам, не придуривайся! – весело выдохнул Виктор. Разлив дорогой коньяк в рюмки, он уверенно поднял свою. – Ну, Серега, давай!.. За старый Новый Год!

– За старый Новый Год!

Все трое, не чокаясь, выпили, после чего Рустам передернул плечами:

– Дурацкие у вас праздники!

– Да нормальные у нас праздники, Рустам, не запаривайся!

Положив на язык пару свежих оливок, Рустам отвернулся от Виктора и какое-то время смотрел на Сергея, который старательно не глядел на него. Наконец, наклонившись над столиком, Рустам начал медленно говорить, выделяя слова интонацией:

– Сережа, послушай, я полторы тысячи километров пролетел. Сюда два часа ехал… в аэропорту этом мерз, а Витя вон знает, как я не люблю эти ваши морозы!.. – Он начал жестикулировать. – Ты понимаешь: мне нужно узнать это, да?!.. Нужно точно узнать, сколько мне еще остается, чтобы успеть всё закончить: бизнес передать братьям, сестер замуж выдать!.. Ты же можешь мне это сказать? Так скажи!

По-прежнему глядя «сквозь» столик, Сергей покачал головой:

– Что угодно, Рустам, но не это! Если хочешь узнать дату собственной смерти, обращайся к другим предсказателям. В Москве их полно!

– Да дерьмо они все! – раздраженно взметнулся кавказец.

Почти в тот же миг распахнулась дверь сауны – пара розовых девушек, промелькнув ягодицами, с визгом прыгнули в центр бассейна.

На пару секунд шум воды и смех девушек заглушили слова разговаривающих. Когда же плеск стих, помрачневший Рустам вновь склонился к Сергею и жестко продолжил, уже не скрывая свое нетерпение: