Легкое свечение озаряет небольшое пространство вокруг тебя, отбрасывая на окружающие предметы длинные тени.

Сквозь пелену в глазах пытаешься разглядеть оставшееся время.

Смаргиваешь слезы и начинаешь отчетливо видеть числовое значение на своей руке.

Все в порядке.

Бояться нечего.

У тебя еще несколько месяцев.

Пытаясь привести сбившееся дыхание в норму, не сразу замечаешь, что Том уже не спит.

Ты разбудила его.

Снова.

— Эй, все хорошо? - принимая сидячее положение и придвигаясь к тебе, спрашивает мужчина.

На секунду его чуть ослепляет легкое свечение, исходящее от твоей руки. Он понимает без слов.

— Опять кошмар?- задавая привычный вопрос и приобнимая тебя со спины, хриплым ото сна голосом интересуется он.

Ты лишь еле заметно киваешь и опускаешь голову на его плечо, прячась в плену объятий.

К глазам снова подступают слезы.

Тем временем Том мягко обхватывает ладонью твое левое предплечье и нежно-нежно, едва касаясь, проводит подушечками длинных пальцев по ряду зеленых циферок.

— Тише, все хорошо. Тебе нечего бояться. Я рядом, - заботливо шепчет он тебе прямо на ухо, крепче сжимая в объятиях.

Первые слезы скатываются по щекам.

Мужчина аккуратно сжимает твою маленькую руку в своей. Подносит ее к губам и оставляет мягкие поцелуи на костяшках, тыльной стороне ладони и на запястье.

— Все в порядке,- пытаясь убедить тебя, проговаривает он. - Я не допущу, чтобы это случилось.

Ты смаргиваешь новую порцию слез, утыкаясь носом в изгиб его шеи.

Истерика и паника затягивают тебя в свой плен, будто опутывая все тело щупальцами, врываясь в мысли сплошным потоком.

Ты сотрясаешься в безмолвных рыданиях.

Том мягко поглаживает твою спину, пытаясь успокоить.

Видя, что это совершенно не помогает, он тянется ладонями к твоему лицу.

— Эй, - заставляя посмотреть прямо в глаза и заботливо вытирая соленые дорожки с твоих щек, окликает тебя мужчина. - Что случилось?

Ты опускаешь взгляд вниз и закрываешь руками лицо, начиная плакать еще сильнее.

В груди у Тома расплывается волнение.

Обычно такие ночные “происшествия” заканчиваются довольно быстро.

Сейчас же все по-другому.

И это пугает его.

Он осторожно убирает твои ладони от лица и аккуратно, будто боясь спугнуть, приподнимает твою голову за подбородок, вновь устанавливая зрительный контакт.

— Что случилось? - уже настойчивее, но так же мягко , как прежде, спрашивает он.

Ты заходишься в рыданиях и очень сбивчиво произносишь дрожащим голосом:

— Том, я так больше не могу.

Он снова нежно обнимает тебя и мягко целует куда-то в висок.

— Тише, тише, - произносит он, поглаживая тебя по голове. - Расскажи мне, что произошло.

Ты пытаешься справиться со слезами, с дрожащим голосом.

Но истерика не хочет так просто отпускать тебя из заточения.

По крайней мере, не в этот раз.

Стараешься дышать глубоко и равномерно.

Вытираешь слезы с щек, но в считанные секунды они снова становятся мокрыми.

В голове полный сумбур и страх, сковывающий движения и туманящий мысли.

Крепче обнимая Тома, упираешься своим лбом куда-то в район его ключицы.

Прикрывая глаза, пытаешься убедить себя, что все хорошо.

Тебе нечего бояться.

Время идет, а ты все так же сидишь, стараясь успокоиться.

А затем истерика отступает, и вместо нее остается только ужас и холодное осознание: ничего не будет в порядке, пока вы живете такой жизнью.

Словно в каком-то пьяном бреду быстро тянешься к левой руке Тома и стягиваешь плотную ткань, скрывающую ровный ряд цифр.

Мужчина не противится твоим действиям, а лишь наблюдает с интересом и все еще бушующим в груди волнением.

Перед тобой предстают его часы.

На них почти столько же Времени, сколько у тебя.

Значит, все оставшиеся секунды, минуты, часы, месяцы и годы надежно хранятся в переносном металлическом контейнере.

Ты не знаешь, сколько там накопилось, но выводишь приблизительное значение, вспоминая все ваши “вылазки”.

Твои глаза округляются, а в горле образуется противный ком.

— Мы такие же, как они, - сбивчиво шепчешь ты.

Тому не удается услышать, что ты сказала, поэтому он переспрашивает.

Ты молчишь, заставляя мужчину волноваться еще больше.

Он приподнимает твое лицо за подбородок и снова переспрашивает.

Ты направляешь на него какой-то затравленный взгляд и хрипло повторяешь:

— Мы такие же, как они.

Он чуть хмурится, не понимая, о чем речь, а ты в это время произносишь:

— Да?

Это ставит мужчину в тупик.

— Что ты имеешь в виду? - вкрадчиво спрашивает он.

Ты опускаешь взгляд и молчишь.

Боишься произносить свои мысли.

Тебе самой не хочется верить, что это может оказаться правдой.

Слез уже нет, но глаза неприятно щиплет.

Тебя чуть потряхивает, а в груди неприятно жжет.

Наконец, ты решаешься внятно объяснить свои мысли.

— Я о Часовых, которых мы грабим, - осторожно начинаешь ты, откровенно боясь реакции Тома. - Мы ведь такие, как они, да? Воры и бандиты.

Хиддлстон хмурится еще сильнее и заглядывает в твои глаза.

— Откуда в твоей голове такие мысли? - удивляясь, спрашивает он.

Ты зажмуриваешь глаза.

Ты больше не можешь так.

Ты устала отбирать Время у Часовых, лишая их жизни.

Устала прятаться от их сообщников во все новых и новых отелях.

Устала скрываться.

Устала терпеть терзания совести.

Устала просыпаться от ночных кошмаров и бояться, что твое Время на исходе.

А если это все зря, то…

Из мыслей тебя вводит Том, чуть встряхивая за плечи и заставляя посмотреть прямо в его глаза.

В них плещется искреннее непонимание, а еще какой-то страх.

Страх за тебя.

— Объясни мне, что ты имеешь в виду, - просит он.

Ты рвано вздыхаешь.

— Что мы делаем, Том? Отбираем время, жизни, калечим судьбы людей. И ради чего все это? Ради чего? Чтобы обезопасить свое существование? Чтобы не трястись о том, что Время рано или поздно закончится? Если так, то чем мы лучше тех Часовых, которых грабим? Мы такие же, как они, воры и убийцы, - чуть злясь, решительно проговорила ты почти на одном дыхании.

Том посмотрел на тебя как-то странно.

В его взгляде мелькнуло непонимание, затем что-то похожее на… разочарование, а потом в его изумрудно-синих океанах заплескался металл.

Он взял тебя за предплечья и установил зрительный контакт.

— Все это не так, и ты это знаешь, - как-то строго проговорил он.

— Я теперь ничего не знаю, Том, - сдавленно произнесла ты, опуская глаза.

Мужчина смягчился и взял твои ладони. Затем, аккуратно поцеловав каждую из них, мягко начал:

— Вспомни прошлую неделю, когда мы случайно спасли того мужчину от Часовых. Ты сомневаешься в правильности этого поступка?

— Нет, но…

Он перебил тебя, продолжив прежним тоном:

— А все предыдущие случаи, когда мы специально или нет вырывали невинных людей из их лап. Это тоже неправильно?

Том недождался какого-либо ответа и продолжил.

— Я понимаю твои сомнения. Когда перед глазами все размыто и ты не видишь конкретики, легко сбиться с пути. Но ты должна помнить, ради чего мы боремся. Вспомни каждый отдельный случай, а потом подумай, как это отразится на общей картине. Сколько людей мы смогли спасти, вот так вот воюя с Часовыми.