-У тебя на службе и так не особо наживешься, - сказал он ,- воин создает свое богатство сам. Если там и вправду богатые земли, то мы возьмем добычу там. Добычу и рабов.
-Хорошо,- кивнула Дейнерис,- завтра я выступлю перед остальными и, если после моих слов, кто-то еще захочет пойти за тобой – так тому и быть. Мне не нужны смутьяны в кхаласаре.
С этими словами она развернулась и исчезла в дверях Королевского Костра. За ее спиной Безупречные снова сомкнули ряды и дотракийцы начали разворачивать коней, покидая внутренний двор. Последним, закусив пышный черный ус, выехал ко Маро.
Арья кралась по галерее, одной из тех, что опоясывали стены Зала Тысячи Очагов. Все закоулки Харанхолла были изучены ею еще во времена службы у Тайвина Ланнистера, так что она знала замок куда лучше нынешних хозяев. Преодолев возражения Бриенны, Арья в суматохе, вызванной спорами Дейнерис с дотракийцем, пробралась по мосту, соединявшему Королевский Костер и Вдовью Башню. Проплутав полузабытыми коридорами, она оказалась прямо над Залом. Спрятавшись за каменным парапетом, Арья вслушивалась в разговор Дейнерис с ее десницей.
-Откуда он мог знать об этом?- Дейнерис очень старалась не кричать,- кто мог рассказать ему о походе на Север?
-Никто из нас не знает дотракийцев так хорошо как вы,- напомнил Тирион.
-Вы что, думаете, это я рассказала?- королева возмущенно уставилась на карлика.
-Разумеется, нет,- сказал Тирион, - но кто-то ведь это сделал. Возможно, если расспросить как следует наших гостей.
-Вот глупости,- отмахнулась Дейнерис,- они знают их еще хуже вашего. Видимо, это еще одна загадка, которую придется разгадывать в более подходящее время.
-Вы ведь не откажетесь от похода на Белую Гавань?- осторожно спросил Тирион.
-Похоже, у меня нет выбора,- покачала головой Дейнерис,- если я помедлю, то могу потерять Север. Но дотракийцы останутся тут – те, кто не уйдет с Маро.
-Не думаю, что их будет много,- сказал Тирион,- как бы ему не пришлось уходить в одиночестве. Но вы приняли верное решение - если кхаласар останется в Речных Землях, здешние лорды не посмеют предать вас. Да и на Севере ваше присутствие вызовет меньшее неприятие у местных. А в Эссосе даже Маро может быть нам полезен: если он и вправду пойдет на свои прежние земли, то у тамошних королей и колдунов будет чем заняться, не отвлекаясь на нас.
-Это верно,- Дейнерис повеселела,- пусть с ними разбирается король Аквилонии. Но в Эссосе окажется не только Маро – вы тоже отправитесь через Узкое Море.
-Я?- Тирион изумленно вскинул брови,- ваше величество отправит меня с дотракийцами?
-Вы распрощаетесь с ними, едва наши корабли причалят к берегу,- усмехнулась Дейнерис,- они пойдут дальше на восток, а вы отправитесь в Браавос.
-В Браавос? Зачем?
-За вашей сестрой,- сказала Дейнерис,- мне не нужно, чтобы она строила против меня козни, пока я буду разбираться с Севером. Вы отправитесь к морскому владыке Браавоса и попробуете убедить его выдать Серсею в Вестерос.
-Вряди ли они меня послушают, ваше Величество,- сказал Тирион.
-Задействуете все ваше красноречие,- усмехнулась Дейнерис,- напомните им о драконах, пообещайте, что я выплачу долги Железному Банку. Может и ваш неугомонный брат станет сговорчивей, когда ваша сестра окажется у меня в руках.
Тирион, помедлив, кивнул.
-Вот и отлично. Не стоит медлить - отправляйтесь завтра утром. А в Сумеречном Доле скажите Мормонту, чтобы он приехал сюда как можно быстрее. Я сделаю его Лордом Харенхолла, пока я буду наводить порядок на Севере.
Арья тихо отползла от парапета, услышав все, что нужно. С довольной ухмылкой она достала из-за пазухи полупрозрачную маску, разглядывая смуглую кожу и раскосые глаза. Еще до встречи с Дейнерис, она, предупредив собственных спутников, ускользнула от стражи, чтобы помолиться в замковой богороще. Там она и наткнулась на этого дотракийца: молодой воин не нашел во всем замке лучшего места, чтобы утолить похоть с молодой служанкой. Арья увидела его, как раз когда дотракиец перерезал девушке горло аракхом. Свою жертву он пережил ненадолго: Арья пронзила его Иглой, после чего, срезав лицо с кочевника, спрятала его труп под вылезшими из-под земли корнями чардрева, чей искривленный лик стал еще страшнее, с тех пор как Арья видела его последний раз. Почему-то ей казалось, что Старые Боги примут эту жертву. Приняв новое обличье она отправилась в кхаласар: вместе с лицом к ней перешли и кой-какие навыки кочевника, включая язык. Болтая с воинами, она пустила слух о походе на Север: все равно от Дейнерис там нужны только драконы, а ослабление ее армии пригодится Сансе на переговорах с Таргариеншей. Арья собиралась рассказать это Бриенне, после чего их пути временно разойдутся: после всего услышанного у Безликой Волчицы появились новые планы.
Дейнерис стояла на стенах Харенхолла, мрачно глядя, как поднимается на горизонте пыль от множества копыт. Стоявшая рядом с кхалисси Миссандея бросала на королеву беспокойные взгляды: давно уже Дейнерис не выглядела столь утомленной. Девушка с острова Наат не знала, что за всю ночь королева снова не могла заснуть: едва она прикрывала глаза, как перед ней тут же являлись пиршественные столы с жаренной человечиной и кровавые ванны, где нежилась прекрасная рыжеволосая женщина, на плечах которой сидели черные летучие мыши.
С Маро ушло почти пятнадцать тысяч – не так много, как боялась Дейнерис, но все же больше, чем предполагал Тирион. Сам он скакал рядом с дотракийцами, сопровождаемый десятком Безупречных, выделенных Дейнерис для его охраны. Погруженный в свои думы, карлик не замечал молодого всадника, старавшегося держаться как можно ближе к нему. Скрытая дотракийской личиной Арья не собиралась выпускать Ланнистера из виду - им вместе предстояла долгая дорога в хорошо знакомый ей вольный город Браавос.
========== Пленник ==========
Омерзительный кладбищенский смрад ударил ему в ноздри, заставив заворочаться, отползая подальше. Лязгнула металлическая решетка, нескладная фигура шагнула к заросшему бородой мужчине и тот, окончательно вырванный из своего тревожного сна, увидел, что над ним завис мертвец. Грязно-бурые лохмотья сливались с полуразложившейся плотью, через которую проглядывали белые кости. С лица наполовину слезло мясо, обнажая голый череп. Костяшки скелета сжимали миску, в которой плескалось мутное варево, пахнущее рыбой. Другая рука, частично покрытая плотью, держала поднос, на котором стояла жестяная кружка и буханка черного хлеба. Вихт поставил эту снедь рядом с ложем мужчины и шагнул назад. Мерцавшие в пустых глазницах синие огоньки бесстрастно взирали на пленника, торопливо хлебавшего рыбную похлебку. Вытерев остатки хлебом и съев его без остатка, пленник запил немудренный обед темным пивом. Мертвец забрал пустую посуду и вышел за дверь, лязгнув железной дверью. Тут же почти потухший смоляной факел, чадивший над дверью, медленно, словно нехотя, разгорелся вновь. Дождавшись пока мертвец отойдет подальше, пленник подошел к решетке и, соскребя с пола пригоршню золы, провел по стенке темницы еще одну черточку. Поскольку кормежка была всего раз в день, он мог определить, сколько времени находится в пути.
Выходило так, что немало.
Пол под ним чуть заметно покачивался: вернее не пол, а палуба исполинского корабля, в глубоком трюме, которого, словно в брюхе левиафана, нынче пребывал пленник. Внизу слышался негромкий скрежет: на самой нижней палубе, в кромешной темноте без устали ворочали веслами живые мертвецы, благодаря которым чудовищное судно продолжало путь на восток. Вместе с ним уходил в неизвестность и Джон Сноу, Король Севера и пленник Вамматар, Королевы Ночи.
После победы над Королем Ночи, войско Вамматар двинулось обратно к морю. Джон проделал этот неблизкий путь связанным, переброшенным через спину исполинского единорога, словно куль с мукой. Восседавший на звере великан-скагг стал и его временным хозяином, оказавшись главой дома Кроулов. В замке Недра, представлявшим собой огромную укрепленную и обжитую пещеру, временно разместилась сама Вамматар, ее свита и знатный пленник. Прикованный к врезанному в скалу железному кольцу Джон Сноу медленно сходил с ума, мучимый неизвестностью и страхом за близких. Временами в пещеру приходил рослый скагг, приносивший миску с мясной похлебкой и краюху хлеба. Когда изголодавшийся пленник сметал нехитрую снедь, скагг забирал миску и уходил, забрав факел и оставляя пленника в темноте и тишине, нарушаемой лишь писком летучих мышей и капаньем воды со сталактитов.
