– Думаю, вдвоем мы как-нибудь поместимся. – Ирка кивнула на второе кресло.

Девушка мгновение поколебалась… а потом направилась к столику.

– Хайре кай игиайне! – Она наполнила кубок темно-бордовым напитком и придвинула Ирке.

Древнегреческий? Кажется… Что-то вроде «Будь здоров!».

– Эфхаристо. – Ирка надеялась, что это действительно «спасибо», а не что-то другое. Судя по улыбке девушки, не ошиблась – та кивнула и уселась напротив. Совсем взрослая, на вид даже старше Дины – лет двадцати, хотя кто их знает, этих змеиц, на самом деле ей может быть и двести, и две тысячи… О-оой! – Не знала, что тут есть еще люди, кроме нас!

– С чего ты решила, что я тоже человечка… человек? – усмехнулась девушка, поверх кубка глядя на Ирку так же внимательно, как и Ирка на нее.

– Глаза, – пожала плечами Ирка. Круглый человеческий зрачок отличается от вертикального змеиного, и не такая уж она невнимательная, как думает Великий Земляной.

– Глаза, да… – повторила девушка. – Я не совсем человек. Точнее, не всегда человек.

– Понимаю, – кивнула Ирка. А что тут не понять, сама далеко не всегда человек, иногда еще крылатая борзая. – В Ирии столько необычного. Только кажется, что уже начала ориентироваться, – обязательно столкнешься с чем-то новеньким. Даже устаешь удивляться. – Ирка покрутилакубок, заставляя темно-красное питье облизать золотые стенки. – Танька говорит, когда много ездишь, привыкаешь и даже какое-то равнодушие появляется: чудом больше, чудом меньше…

Захочет – сама расскажет, кто она, когда не человек. Не захочет – как хочет.

– Танька – это твоя подруга? Бойкая девушка. А меня Иппокризия зовут. Можно Криза. – Девушка глядела на кубок в Иркиной руке. – А ты та самая ведьма Ирка, из-за которой мы сегодня все собрались. Правда, что крылатый пес Симаргл твой отец?

Ирка только развела руками, точно извиняясь. Жидкость в кубке снова качнулась, едва не выплеснувшись.

– Терпеть не могу богов! – с искренним чувством выпалила Криза. – Вот кто совершенно уверен, что все должны делать как они хотят! Наплевав на собственную жизнь, желания, на друзей, на близких – нет такой жертвы, которую бог не принял бы как естественную и нормальную, потому что они, боги, видите ли, лучше знают! Ты еще и радоваться должен – ведь твоя жизнь обрела смысл с исполнением высшей воли! – в голосе Кризы прозвучала острая горечь. – А если вдруг не хочешь, чтоб тобой пользовались как инструментом божественной воли… то ты просто чудовище, извращение природы – и таким да останешься, чтоб все видели! – выпалила она и замолкла, тяжело дыша.

Ирка наклонилась над кубком, пряча лицо.

– Прости, – вдруг тихо сказала Криза. – Дочери бога, наверное, обидно такое слушать.

– Ну почему? – не отрывая глаз от напитка цвета старой крови, негромко сказала Ирка. – Все верно. Хотя справедливости ради надо сказать, что есть куча людей, которые тоже так думают. Что все остальные появились на свет только чтоб их ублажать.

– Люди по крайней мере не могут сильно навредить, – отмахнулась Криза.

– Да что ты говоришь! – едко возразила Ирка. – Тебе повезло – ты общалась с исключительно милыми и порядочными людьми.

– Я с людьми довольно давно уже не общалась, – смутилась Криза. – С тех пор как перебралась в Ирий.

– А… – начала Ирка, замолчала и наконец неуверенно спросила: – Айта… Айтвараса Жалтиса ты давно знаешь?

– Айтвараса? – Криза искренне удивилась. Похоже, она ожидала другого вопроса. – Если не с яйца, то с самого детства. Его, естественно… Я ведь врач, я всех их наблюдаю. Кроме самых старших драконов.

– Я-асно… – протянула Ирка. Солидного возраста девушка. С профессией. – А… какой он?

– Кто? – снова растерялась Криза.

– Айт! – выпалила Ирка. Она издевается, что ли?! – Вы же друзья…

– Не больше чем с остальными молодыми драконами. Какой? Обыкновенный… Нет, что я говорю! Понятно, что Великий обыкновенным быть не может. Но пока он не стал Великим, на него особо никто внимания не обращал. – Она вдруг задумалась. – Хотя знаешь, он ведь очень много делал и раньше. Судоходством на Молочной занимался, Торжище – целиком его детище, и оазисы в пустыне. И воевал он… в отряде тогдашнего Великого Водного, когда еще только Мертвый лес появился. Просто он никогда не привлекал к себе внимания… по-моему, просто не хотел. – На лице у нее было легкое удивление, как бывает у человека, впервые задумавшегося о том, что всегда считал само собой разумеющимся. – Клянусь папой, он вообще рано стал серьезным. Собственно, после того самого случая…

– Какого случая? – не дождавшись продолжения, потеребила замолкнувшую Кризу Ирка.

– Ну когда он и Тат… – туманно ответила та и словно очнулась: – Он не рассказывал?

– Рассказывал, – медленно проговорила Ирка, вспоминая тот день на крыше супермаркета, когда она впервые услышала о старшем огненном брате, на которого так хотел походить маленький водный дракончик, и случившейся от этого беде. – Только без подробностей. – А еще потом был поцелуй, отбивший у нее последнее соображение10. И помнила она только поцелуй и свои чувства, а не боль, которой с ней пытался поделиться Айт. Ха-арошая девочка, внимательная, заботливая. Можно сказать, истинная ведьма – лучший друг дракона.

– Подробностей никто не знает, кроме самого Айта и Тата. А тамошние человеки… люди, кто в живых остался, конечно, тоже не спешат делиться воспоминаниями, – развела руками Криза. – Прости, но разве прошлое Айта – это то, что тебя большего всего интересует? – Она поглядела на Ирку со злым раздражением, точно подозревая, что та отвлекала ее внимание пустыми разговорами, чтобы исподволь подобраться к действительно важному.

– А что еще? – невольно вырвалось у Ирки… Ну вот что мешало ей расспросить Айта подробнее? А она еще ноет, что совсем его не знает!

– Разве ты не хотела побольше узнать об отце? – поинтересовлась Криза.

Ирка затрясла головой, будто очнувшись, и села очень ровно. Это кто-то… не будем уточнять кто… собрался сосредоточиться исключительно на папе-Симаргле. Мертвом лесе. Угрозе наднепрянским землям и долге наднепрянской ведьмы. И уж точно не на тощем черноволосом змее с изменчивыми глазами. И первым делом начала расспрашивать именно о нем: тощем, черноволосом и так далее. И друг она, получается, ох какой хороший, и ведьма офигительно ответственная! Позорище!

– Не то чтоб хотела… но, видимо, придется, – вздохнула Ирка, складывая руки на коленях. – Ну и что она хочет мне передать? Только, пожалуйста, не надо опять восклицаний «кто?». Тебя же Табити прислала?

– Я просто думала, тут никого нет. Я проход увидела – земляные на каждом мероприятии такие потайные комнатки создают, а потом о них забывают, – неуверенно возразила Криза. – Хотела посидеть в тишине, в одиночестве…

– …с двумя кубками, – подхватила Ирка, в очередной раз взбалтывая напиток.

– А ты сама чего хочешь? – наконец после долгой паузы спросила Криза.

– Домой, – без колебаний ответила Ирка. – Меня уже долго нет, это опасно, без меня там неизвестно что произойти может. Безопасности для наднепрянских земель хочу. – Она вскинула ладонь, останавливая Кризу, явно готовую предложить ей свалить хоть сейчас, без задержек и остановок. – Чтобы никаких тварей Мертвого леса. И того, что из него просачивается на нашу территорию. У нас и так с экологией паршиво. Еще… А впрочем, и этого достаточно, – оборвала сама себя Ирка.

Еще она хотела, чтоб Айт по-прежнему приходил в ее мир. И… ей самой понравилось в Ирии. Он яркий, этот мир. В чем-то жестокий, в чем-то добрый. Уж точно не хуже Иркиного! И пока что змеи не выглядели самыми большими… гадами. Не хуже людей. Но говорить об этом посланнице Табити? Ха!

– А ты не задумывалась, что… может быть кое-что похуже Мертвого леса? – осторожно начала Криза.

– А ты там была? – выпалила Ирка, невольно обхватывая себя руками за плечи.

– Нет, но… Погоди! Ты была в Мертвом лесу?! – вскинулась Криза.