Вместе с тем огромную роль в религии критян играл культ быка. Многочисленные изображения этого животного встречаются на фресках кносского дворца. Почти в каждом критском святилище археологи находят священные бычьи рога – ими обычно увенчивали жертвенники. Изображения рогов помещали и над самими святилищами. Огромные быки были неизменными участниками религиозных праздников и опасных состязаний. Уже сама поимка этих могучих животных являлась рискованным и непростым делом. Отважные юноши выходили против диких быков, не имея никакого оружия, только с сетями. На одном из древних критских кубков изображена сцена охоты. В центре нее бык, вырывающийся из сетей. Справа от него – другой разъяренный бык; он сбрасывает с себя охотника и пытается расправиться с его сотоварищем, крепко обхватившим бычьи рога ногами. Третий бык спасается бегством.

Но самые необычайные представления с участием быков разыгрывались в сердце критских дворцов-лабиринтов, на тех просторных внутренних дворах, речь о которых шла выше. Суть этой увлекательной и смертельно опасной игры заключалась в следующем: исполнив некую акробатическую пляску вокруг быка, отважные юноши и девушки совершали затем головокружительные прыжки и скачки через рога животного и над его спиной. Сцены, изображающие этот обряд, археологи находят буквально повсюду: на фресках, на печатях, на каменных и глиняных сосудах. Это был один из излюбленных мотивов критского искусства, и, по-видимому, любимое зрелище критян той эпохи. И действительно, состязание отважного человека с могучим и неукротимым животным должно было выглядеть очень впечатляюще. Игра, вероятно, заканчивалась закланием (жертвоприношением) побежденного быка. Возможно, с этим обрядом заклания был связан культ лабриса – двойного топора-секиры. Полагают, что первоначально это был топор для жертвоприношений, но потом священный лабрис сам сделался объектом поклонения. Секира фигурирует на многих фресках Крита, ее несут в священных процессиях девушки, знаками священной секиры покрыты колонны в святилище Кносса и стенки глиняных сосудов.

Скорее всего, игры с быками, являлись не единственным священным действом, происходившим внутри дворца-лабиринта. Многие историки в настоящее время считают, что дворец на самом деле являлся огромным храмом, своего рода сценой и декорацией для сложных ритуальных представлений, разыгрывавшихся в его дворах, коридорах и внутренних покоях. Причем участниками их была не только знать, но и простые люди. Возможно, это действо включало в себя длительное движение процессии по бесконечным коридорам дворца, постоянные переходы из тьмы на свет и обратно, а также всевозможные испытания, которым подвергались участники шествия. При современном уровне наших знаний трудно утверждать определенно так это было или иначе. Но вот что кажется несомненным: огромные критские дворцы могли быть возведены лишь при добровольном участии всего населения острова, которое считало дворец домом богини, а правителей острова – ее служителями и жрецами.

Раскопки показали, что древние критские города не имели укреплений. Это свидетельствует в пользу того, что остров являлся единым государством. Здесь не происходило внутренних военных столкновений, а внешних врагов критяне не боялись так как обладали самым сильным на Средиземном море военным флотом. Однако по сей день остается неясным, кто же стоял во главе этого государства. Один из главных наших источников о жизни критского общества – фрески, хранят на этот счет полное молчание. Ни на одной из них нет изображения царя. Сам по себе этот факт очень многозначителен. Возникает вопрос: был ли вообще на Крите царь? Многие историки отвечают на него отрицательно. Они указывают на важную роль жрецов в жизни критского общества и считают очень вероятным, что верховная власть находилась в их руках. Но каким образом осуществлялась эта власть – была она выборной или наследственной, единоличной или коллегиальной (коллективной) – нам неизвестно. Нет ничего невозможного в том, что островом правила женщина – главная жрица Великой богини.

Критяне были искусными рыболовами и опытными мореходами-торговцами. О хорошем знакомстве с морем говорит даже их утварь, которую часто и с большим знанием дела украшали изображениями осьминогов, дельфинов, наутилусов, моллюсков, кораллов и других обитателей морских глубин. Из кипарисов, что в изобилии росли на острове, критяне строили весельные и парусные корабли, обладавшие прекрасными мореходными качествами. Судя по рисункам, многие из них имели палубы, каюты и мостики. Нос боевых кораблей делали высоким; на конце его находился таран. Строились также вместительные грузовые суда. Длина больших кораблей достигала 30 м, команда вместе с гребцами насчитывала несколько десятков человек. О большом размахе морской торговли мы можем судить по тому, что изделия критских мастеров находят по всему средиземноморскому побережью. Особенно много их в Египте. За морем высоко ценились изящные критские вазы, со стенками не толще яичной скорлупы. Кроме того большие доходы приносила критянам торговля тканями, древесиной и оливковым маслом.

В годы своего расцвета Крит бесспорно занимал господствующее положение во всей островной Греции. Критяне держали в своих руках морскую торговлю и активно колонизировали острова Эгейского моря. Колонии критян располагались на соседних островах: Фере, Мелосе, Родосе, Кифере, на ряде других островов, а также на побережье Малой Азии, в районе позднейшего Милета. С критской колонизацией, по-видимому, связано новое оживление городской жизни на Кикладских островах, которое отмечается в XVII в. до Р.Х. Тогда здесь расширяются старые поселения и возникает много новых.

Благодаря масштабным археологическим раскопкам на острове Фера мы можем достаточно хорошо представить себе как протекала жизнь в одной из важнейших критских колоний. Пусть сам остров Фера был небольших размеров, зато его порт занимал внушительную площадь. Неподалеку от гавани возвышались большие, прочные дома поднимавшиеся в высоту на два, три, а иногда, может быть, и четыре этажа. Сам город представлял собой лабиринт узких кривых улиц, которые вели к маленьким причудливой формы площадям. Но внутри своих домов горожане наслаждались привольной жизнью. Просторные комнаты заливал свет, падавший из больших окон. Покои были уставлены изящной деревянной мебелью. Неотъемлемой частью дома являлись ванные комнаты с терракотовыми ваннами. Уборные находились на втором этаже и с помощью глиняных труб, встроенных в толстые стены, соединялись с хитроумной системой сточных каналов, проходивших под городскими улицами. В одном из домов археологи открыли живописный миниатюрный фриз с изображением морской экспедиции, во многом подтверждающий данные раскопок. Помимо всего прочего здесь с массой деталей и мелких подробностей показаны два поселения. Хорошо видны высокие, похожие на башни дома, компактно сгруппированные на небольшом пространстве. Они имеют плоские крыши (на которых собрались жители, наблюдающие за отплытием флота), большие окна, закрытые решетчатыми ставнями, просторные веранды и балконы.

Наблюдения археологов свидетельствуют о том, что критская культура в XVII в. до Р.Х. переживала период подъема. Ничего не предвещало скорого заката и краха критского могущества, которые последовали в XVI–XV в. до Р.Х. Каковы были их причины? Историки до сих пор не пришли по этому вопросу к единому мнению, но большинство сходиться на том, что не последнюю роль сыграли здесь страшные природные катаклизмы. Все началось с землетрясения, разразившегося около 1580 г. до Р.Х. По своей разрушительной силе оно не уступало землетрясению 1700 г. Большинство дворцов вновь обратились в руины. Уцелел только один из них – в Фесте. Возможно, на прибрежные районы острова обрушилась гигантская волна, уничтожившая большую часть критского флота. Впрочем, удар этот не был смертельным. Спустя несколько лет критяне вновь стали отстраивать дворцы, но восстановить их до конца не успели. Между 1520 и 1510 гг. до Р.Х. проснулся вулкан на острове Фера. Уже первое его извержение носило разрушительный характер и следы его видны не только на самой Фере, но и на расположенном неподалеку Крите. Второе извержение было во много раз более мощным. Археологи внимательно изучили слои вулканического пепла, покрывающего в настоящее время Феру, и установили, что между двумя извержениями прошло около полувека. То есть новая катастрофа разразилась между 1470 и 1450 гг. до Р.Х. Ее масштабы кажутся теперь невероятными и можно смело утверждать, что вблизи берегов Крита разверзся подлинный ад. Остров Фера с возвышавшимся на нем конусом вулкана, высотой более 1000 м над уровнем моря, оказался в результате извержения расколотым на несколько частей. Сам вулкан провалился в глубину моря и был затоплен водой. Катаклизм сопровождался взрывом чудовищной силы и выбросом колоссального количества пепла. Обследование морского дна вокруг Феры показало, что наиболее мощный слой залегания пепла (более 2 м) найден к юго-востоку от острова. Это означает, что пепельный ураган и гигантское цунами неслись на юго-восток, в сторону Крита. Тысячи и тысячи тонн пепла должны были засыпать остров, нанести большой урон его растительности и вызвать голод. Результаты раскопок свидетельствуют, что между 1470 г. и 1450 гг. все критские дворцы, кроме кносского, погибли в огне, а заодно с ними – окрестные города и все виллы. В ту же пору были заброшены заморские колонии критян. Ни один из разрушенных дворцов не был позже восстановлен. И это понятно, так как в это время на острове уже властвовали иноземцы. То были греки с материка. По всей видимости, они воспользовались хаосом и неразберихой, царившими среди критян после катастрофы, и утвердили над ними свою власть.